Цифровизация открыла новую эру в развитии человечества. Искусственный интеллект и роботы становятся неотъемлемой частью нашей жизни. В некоторых странах машина уже превосходит возможности человека. Каковы главные роботехнические тренды? Могут ли быть опасны достижения прогресса, дающие удобства и комфорт?
Об особенностях человекомашинного взаимодействия мы беседуем с Алексеем Сироткиным, директором научно-производственного института «Учебная техника и технологии» Южно-Уральского государственного университета.
Справка «АН»
Алексей Анатольевич Сироткин, директор научно-производственного института «Учебная техника и технологии» Южно-Уральского государственного университета. В 2011 году окончил обучение в магистратуре ЮУрГУ по направлению «Технология, оборудование и автоматизация машиностроительных производств». С 2015 по 2021 год руководил отделом «Станки с числовым программным управлением» в альма-матер. Сфера научных интересов — промышленная робототехника и автоматизация.
Входим во вкус
— На что способен виртуальный мозг?
— Его способности обусловлены желаниями человека. Виртуальный мозг — это новый уровень решения задач экономики и промышленности, новое качество нашей жизни. Сегодня искусственный интеллект проникает во все сферы, даже в кинематограф. Есть фильм на китайском языке, мы хотим его посмотреть, но китайский язык не знаем. Чтобы сделать художественный перевод, необходима большая профессиональная команда. Это дорого и долго. ИИ сможет сделать перевод за несколько часов. Нужен только мощный компьютер и классное программное обеспечение.
— Президент России озвучил решение обновить Национальную стратегию развития искусственного интеллекта. Это продиктовано стремительным ростом технологий?
— Искусственный интеллект упрощенно — электронная голова, умеющая думать, генерировать идеи. Но ему, как ребенку, надо задать поведенческую модель. При этом «ребенок» постоянно растет, и возникает ряд сложностей. Неконтролируемый рост может привести к чему-нибудь нехорошему. Если перспективные финансово состоятельные компании активно займутся разработкой ИИ, не имея регулирующих протоколов, могут быть негативные последствия. Об этом стали задумываться все чаще. Так что стратегия развития искусственного интеллекта, конечно, необходима.
За последние 10 лет внедрение робототехники в России во всех секторах экономики действительно идет семимильными шагами. Особым драйвером ускорения стала пандемия коронавируса. В период локдауна многие предприятия были вынуждены либо остановить производство, либо резко снизить его объемы. На помощь пришла робототехника.
Промышленные роботы-манипуляторы призваны освободить человека от тяжелого вредного труда с целью увеличения производительности, повышения качества и снижения стоимости производства продукта. Самый простой пример — конвейеры автозаводов. Роботы варят металл, подают детали, собирают узлы, красят, режут, сортируют, обслуживают станки — то есть вместо людей выполняют достаточно большой перечень технологических операций. Сейчас все чаще руководители производства задумываются о том, чтобы вместо уязвимого сотрудника поставить робота.
— А что значит «уязвимый сотрудник»?
— Возьмем, к примеру, сварщика. Мы знаем, что сварка — это грязный, тяжелый, вредный труд. Работодатель обязан обеспечить безопасность, средства индивидуальной защиты, компенсировать вред здоровью. Робот не болеет, не устает, работает круглосуточно. А еще он в перекуре не нуждается и в обеденном перерыве.
— Объективно говоря, человечество сопротивляется цифровизации. Для кого-то это слишком сложно, другие боятся остаться без работы. Что с этим делать?
— Знаете, можно много дискутировать, но безусловно одно — наша жизнь меняется, меняются подходы к ведению производственных дел, бизнеса. Я не представляю себе, как можно управлять даже маленьким производством без средств цифровизации. Даже к ведению домашних дел подходы меняются. В пруду белье стирали — появились стиральные машины, потом посудомойки, роботы-пылесосы. По хлопку свет включаем, шторы закрываем. Можно дистанционно создать дома нужную температуру воздуха и уровень влажности. Цифровизация — дело такое… Люди, один раз попробовав, входят во вкус.
— И все же боятся потерять работу из-за роботов…
— Есть два типа людей. Первые хотят и могут развиваться, вторые — возможно, могут, но не хотят. Научился молотком стучать — и достаточно. Ему говорят: «Давай покажу, как шурупы закручивать». Он: «Нет, мне гвозди больше нравятся». Зачем обязательно увольнять?! Можно вызвать того же сварщика и поговорить: «Слушай, ты двадцать лет вдыхал эти вредные газы, посадил себе глаза. Давай мы купим робота, а тебя дообучим, чтобы ты стал его оператором. Пусть он «вдыхает газы», а ты будешь поблизости в комфортных условиях чай пить, условно говоря». Согласится на это сварщик или нет, я не знаю. Но у него будет выбор.
Главные тренды
— В каких направлениях идет развитие робототехники?
— Основные направления — промышленные манипуляторы, сервисные роботы, антропоморфная техника и беспилотные транспортные средства. Самый яркий пример человекопободной машины в России — разработка наших магнитогорских коллег. Это робот Федор, который летал в космос. Все его видели в новостях по телевизору. А сервисный робот, к примеру, успешно трудится в Челябинском аэропорту. Варит, наливает и выдает кофе.
— Вы ведь тоже робота создали?
— Наш институт занимается разработкой и производством инновационных продуктов и программно-аппаратных комплексов для сферы образования. Мы сделали универсального промышленного робота Робина. Он небольшой, помещается на столе.
— Универсальный, потому что умеет делать все?
— Он ничего не умеет делать. Сам. Ему нужно дать в «руку» инструмент и заложить программу. В зависимости от типа насадки Робин способен работать сварщиком, погрузчиком, фасовщиком… А еще он владеет несколькими языками программирования. Идут полевые испытания для выявления возможных ошибок и изъянов конструкции.
— А сейчас над чем работают ученые института?
— Одна из перспективных разработок — программно-аппаратный комплекс по сервисному инжинирингу токарного станка с числовым программным управлением на базе технологии дополненной реальности. Комплекс позволяет обучаемому познакомиться с оборудованием на примере виртуальной модели, произвести типовые операции, приобрести навыки программирования токарных и фрезерных станков посредством виртуальных пультов. Обучение предусматривает лаконичную и удобную для быстрого усвоения форму представления информации: 3D-шлем и дисплей.
— Стране нужны специалисты в сфере искусственного интеллекта и робототехники. Интересны молодежи эти направления?
— Да, но есть нюанс. В представлении абитуриентов робототехника — это легороботы и трансформеры. Мы объясняем ребятам: наш университет занимается тем, что посередине. Рассказываем про четыре тренда. Большой интерес вызывают беспилотники.
— Трамваи, поезда и такси без водителя уже входят в нашу жизнь. Однако непонятно, кому нужно больше отваги: их разработчикам или пассажирам?
— Я был в Иннополисе, где беспилотные такси уже несколько лет используются. В этом университетском городке нет больших производств, гигантских торговых комплексов, нет огромного пассажиропотока. Инфраструктура позволяет беспилотники запускать. Но… честно признаться, я проехать не отважился.
— Это природная робость или «многие знания умножают печаль»?
— В детстве я нормально относился к американским горкам. Когда полноценно стал изучать сопромат, кататься на них перестал. Если бы сам не был автомобилистом, наверное, поехал бы на беспилотнике.
— Ну, так мы долго будем привыкать к новой человекомашинной действительности. Уж если даже вы сопротивляетесь…
— Долго, но для ускорения многое делается. Чтобы человеку легче было общаться с машиной, разрабатываются специальные аппаратные комплексы, позволяющие получать желаемый результат. Все знают Алису. Ее постоянно учат, она накапливает опыт, с каждым годом с ней становится проще общаться. Другой пример — беспилотник «Тесла». Десять лет назад поведенческая модель была очень сырая. Накопленный опыт позволяет более адекватно действовать в экстренных ситуациях.
Придется догонять
— И все же сколько потребуется времени для привыкания?
— Гипотетически, если остановить развитие машин, коллаборация с человеком наступит лет через пять. Но роботехника динамично развивается, и человек постоянно вынужден догонять. Поэтому создаются и становятся все более понятными и привычными человекомашинные интерфейсы, чтобы мы могли нажимать кнопки и программировать роботизированный комплекс. Так и происходит взаимодействие с искусственным интеллектом.
— Ну а тот, кто не догнал… будет кнопочным телефоном пользоваться?
— Не все так плохо. Бывает, полезно осмотреться, учиться на ошибках других. Именно поэтому в России, к примеру, один из лучших в мире банковских сервисов. Долго запрягаем, но быстро едем.
— Вернемся к космической теме. Здесь вообще широкое применение роботов, ведь человек так уязвим.
— Безусловно, роботы вместо космонавтов могут выходить в открытый космос. Федору даже скафандр не нужен. А если вдруг сценарий будет самый негативный — встреча с космическим мусором — ну сломался и сломался. Это же железка. Горевать будут только инвесторы.
— А как бороться с уязвимостью цифровых систем, ученые понимают?
— Да, это проблема. Чем умнее и самостоятельнее робот, тем он опаснее для самого же разработчика. Машина есть машина. Произойдет какой-нибудь программный сбой — и директива безопасности не сработает. Не дай Бог вирус попадет, случится подмена «свой — чужой»… Представляете, какие могут быть последствия? В фильме «Терминатор» наглядно показано, как взбесилась программа, которую создавали люди. Она была призвана помогать человеку, а вышло наоборот. Поэтому так важно научить робота делать только то, что хочет разработчик.
— Выходит, у нас человеческий фактор, а у роботов — программный?
— Искусственный интеллект интересен и опять же опасен тем, что способен к самообучению автоматической генерации алгоритмов. Вот создали ядро ИИ, дальше он с нами общается, набирает критический объем информации и генерирует что-то свое. Чем моложе и сложнее робот, тем вероятнее сбой. …А то, что пока протоколов нет, — это объяснимо. Сначала появляется что-то новое, а потом возникает вопрос, как мы это будем регулировать. Опять же бытовой пример. Сначала появились автомобили — стали случатся автокатастрофы, и только потом один замечательный человек придумал светофор.
— Билл Гейтс заявил, что благодаря развитию ИИ человечество может прийти к трехдневной рабочей неделе. Это хорошая перспектива или настораживающая?
— Конечно, хорошая. Особенно, если на зарплате это не скажется. Дольше можно будет заниматься своим любимым делом — читать книги. Я пример приводил про китайский фильм. ИИ может сделать перевод очень быстро. Вот откуда трехдневная рабочая неделя. Благодаря искусственному интеллекту на выполнение конкретных задач будет уходить гораздо меньше времени.
— А что ждет цифровую индустрию? Число внедрений промышленной робототехники будет стремительно возрастать?
— Думаю, оно будет возрастать в арифметической прогрессии. Сложные цепочки, которые выполнялись целым отделом специалистов, сможет решать одно программное ядро. И это опять же не всегда конкуренция с роботом. Иногда просто нет на рынке нужных специалистов или у них слишком высокий ценник. Руководство порой вынуждено искать и находить альтернативные решения.
Цифровой помощник
— У вас умный дом? Вы хотели бы иметь человекоподобного цифрового помощника, который бы делал за вас всю рутинную работу?
— У меня дома голосовой помощник Алиса. Что касается рутинной работы, то она меня как-то не напрягает. Иногда постоять за плитой и приготовить что-нибудь вкусное даже приятно. Я не хочу, чтобы кто-то заготавливал за меня дрова для камина на даче — мне самому нравится. Но, может быть, потому, что я это только по выходным делаю? (Смеется).
— Думаю, в работе антропоморфная робот-секретарь не помешала бы. Какими бы внешними характеристиками вы бы наделили такого помощника?
— Никакими. Это бы только отвлекало.
— А двойника электронного не желаете? «На себя» же вы не будете отвлекаться?
— Не буду. Но двойников… мы уже проходили. У нас с братом разница в четыре года, и мы очень похожи. Бывает, идешь по университету, тебя кто-то приветствует, но ты не знаешь этого человека. А потом брату пишут: «Что-то случилось? Сегодня прошел мимо — и даже не поздоровался». Нет, это, конечно, удобно. Когда мы еще учились, брат за меня — открою страшную тайну — один раз даже экзамен сдавал, когда я за границей был и не мог прилететь. Зато я знаю, какими бы внутренними характеристиками робота-помощника наделил. Хотелось бы, чтобы задачи он выполнял оперативно и на моем уровне. Вот было бы здорово!
— Есть еще одно важное направление. В медицине ИИ тоже занимает позиции.
— И я, если честно, боюсь этого.
— А вы думаете, врачи не гуглят?
— Хочу верить, что они хорошо учились и обладают необходимыми знаниями и компетенциями. Цифровизация — неизбежный, очень увлекательный и перспективный процесс. Но все же хочется, чтобы остались некоторые секторы жизни, куда бы ИИ и роботы вообще не совали бы свой электронный нос. К примеру, межличностные отношения.
— Как они в межличностные отношения могут проникнуть, мне не совсем понятно…
— Да это же очевидно. Начнут давать советы: в этой ситуации так поступи, с этим общайся, а с этим — нет.
— Но ведь всегда можно отключить кнопочку…
— Все кнопочки не отключишь. Обращали внимание, что телефон вас подслушивает? Вы поговорили о какой-то вещи — и уже рекламная линейка этой продукции предстает взору на смартфоне. Вот он — искусственный интеллект в действии.
— Хорошо еще, если поговорили... Иногда ловишь себя на том, что только подумал о чем-то — а телефон уже выдает информацию. И это без всяких илономасковских нейрочипов…
— Вот видите, как все серьезно (смеется).