1 апреля 2011 г. в Пресс-центре газеты «Аргументы недели» состоялась пресс-конференция на тему «Состояние радиационной обстановки в Москве и других городах России. Зоны повышенной опасности».
В пресс-конференции участвовали:
ПОЛЬСКИЙ Олег Глебович – заместитель генерального директора ГУП МосНПО "Радон";
ГОРДЕЕВ Сергей Константинович - начальник службы радиационно-экологического мониторинга ГУП МосНПО "Радон";
Москва под постоянным радиационным мониторингом
Польский Олег Глебович, первый заместитель генерального директора ГУП МосНПО «Радон»:
Несколько слов о нашей организации. МосНПО «Радон» - это организация, на которую правительством Москвы возложены вопросы, связанные с обеспечением радиационной безопасности населения Москвы. Наша организация осуществляет радиационный контроль окружающей среды, осуществляет контроль жизнедеятельности населения. Под этим понимается быт, условия труда, проживание в домах и в результате всего этого оценка тех доз облучения, которые получает наше население.
На территории Москвы около 60-ти измерителей гамма-фона. Обычно они устанавливаются, естественно, на наиболее важных объектах, но в общем мы получаем усредненную информацию о гамма-фоне в целом по Москве. Эта система работает все время, непрерывно, в автоматическом режиме. Через каждые несколько секунд снимается информация, а каждые полчаса она поступает на специальный пункт, где эта информация обрабатывается и уже оттуда поступает в МЧС. В Главное управление МЧС России по городу Москве. Эту же информацию, данные о гамма-фоне на территории Москвы, мы направляем в необходимые органы, куда и должны направлять в соответствии с перечнем. Почему именно такая система радиационного контроля, изучения, экологического состояния, облучаемости населения существует? Потому что известно, что само развитие и политические основы того времени, когда стала развиваться атомная наука, атомная промышленность, она была в Москве. В Москве остались и ведущие институты и ведущие предприятия, которые относятся к атомной промышленности и до настоящего времени. Собственно говоря, Москва – это единственная столица в мире, в которой сосредоточено огромное количество предприятий, которые работают с радиоактивными веществами, в которых имеются мощные гамма установки, ускорители и подобные им сооружения. Такого в мире больше нигде нет. Причем, радиационный потенциал в Москве - примерно половина от всей Российской Федерации. Ну, я не считаю такие спецобъекты как Маяк. У него свое направление, свои технологические особенности. В результате всего этого и создавалась система, которая действует и в настоящее время. Она несет две функции. Первая - то, что мы должны в обычное время иметь систему, которая нам показывает ту ситуацию, которую мы имеем каждый день. Но, кроме того, система нацелена и на особый период. Если что-то возникает, то мы должны обеспечить получение информации о той ситуации, какая есть. Ну примером того является то, что мы с вами интересуемся сейчас Японией. Вот именно эта система позволила нам в этот особый период зафиксировать то, что происходит сейчас в Москве. Я должен сказать, что у нас еще целый ряд различных служб, которые ведут постоянный контроль и за другими показателями. У нас, например, есть служба, которая занимается государственным учетом радиоактивных веществ, радиоактивных отходов которые образуются на территории Москвы. Это очень важно, поскольку мы знаем, сколько у нас предприятий в Москве, сколько на них имеется источников излучения, какова их суммарная активность. Словом, это очень важная служба, которая носит контрольные функции.
У нас еще существует огромная служба, которая занимается обнаружением радиоактивных загрязнений в Москве. Она действует постоянно, ведет мониторинг, выявляет радиоактивные загрязнения и удаляет их из Москвы. Должен сказать, что раньше в Москве примерно в год находили около 100 участков радиоактивного загрязнения. Сейчас, поскольку служба работает уже много лет, резко снижается количество участков радиоактивного загрязнения. В год обнаруживается не более десятка таких мест. Тем самым, мы очищаем Москву от, как сейчас принято говорить, наследия прошлого, когда не было регламентов захоронения радиоактивных отходов и предприятия могли захоронить, как хотят и где хотят, лишь бы соблюсти определенные нормы безопасности. Сейчас этого нет, все происходит централизованно. Ни одно предприятие не может проводить захоронение на территории Москвы. Это происходит только на специальном научно-производственном комплексе в Сергиевом-Посаде, и только туда свозятся все радиационные вещества не только из Москвы и Московской области, но и всей центральной части Российской Федерации.
Результат всей нашей деятельности должен чем-то заканчиваться. А что дает вот это наблюдение? А это наблюдение должно дать ответ, какова степень защищенности населения, как оно себя чувствует. У нас есть такая служба - служба паспортизации Москвы и служба, которая ведет учет доз облучения населения. Так вот эти наблюдения очень важны и показывают, что средняя доза облучения москвича, а в нашем регионе, все-таки 11 миллионов населения, вполне приемлема, не превышает тех норм, которые обычно присущи таким промышленным городам, регионам, и находится примерно 3,5 миллизивертов в год. Это вполне приемлемая доза, которая не дает оснований для волнений. В целом, система, которая действует в Москве, очень эффективная. Вот мы всегда сравниваем, а что за границей? Я вам скажу, что таких систем как в Москве нет ни в одной стране мира. Есть, конечно, например, в Соединенных Штатах, Великобритании, подобные системы, но они направлены как правило на объекты того исследования, ради чего они созданы. То есть или какое-то промышленное предприятие, или они делают какое то разовое измерение. Но чтобы это было систематически, постоянно, как у нас, такого у них нет. И приезжающие к нам иностранные делегации часто, когда видят такую систему, высказываются только положительно. И кое-чему у нас учатся, даже бывают такие случаи. Ну вот, в принципе, о главных направлениях я вам рассказал и, наверное, вопросы у вас будут, поскольку это более интересно, чем рассказывать чем мы еще обладаем.
Радиационное облако из Японии достигло столичного региона,
но оно не опасно
АН: Олег Глебович, вы несколько раз вскользь упомянули Японию. Скажите, радиационное облако из Японии достигло Москвы?
Польский О.Г: Я вам сейчас в общих словах скажу, а Гордеев Сергей Константинович может вам более подробно ответить. Собственно говоря, факт, что на атомной электростанции произошла трагедия. Но так построен наш земной шар и построена атомная электростанция, что когда происходит ЧП в атмосферу выбрасываются радионуклиды. В зависимости от количества, в зависимости от объема этой аварии, они могут поступать в атмосферу несколько дней, месяц, а могут и гораздо больше. Из той информации, что мы слышим по телевидению, читаем в печати , вы уже обратили внимание, что точных сведений и данных нет. Нет количественных показателей… Все говорят как-то, о чем то, но конкретики нет. Во время Чернобыльской аварии у нас публиковались данные. Там была какая-то определенная отчетность. Мы знали и изотопы, и количество выброшенных радионуклидов. По Японии мы этого сейчас не знаем. Вся информация очень расплывчатая. Я могу сказать только одно, что сейчас, от службы, которой заведует Гордеев, мы наблюдаем поступление йода-131, это один из главных изотопов, который появляется в таких ситуациях. И уже дошло это до Москвы. Потом через несколько дней стали появляться другие изотопы. Это в первую очередь цезий-137, цезий-134, и другие изотопы, которые подтверждают, что идет процесс, связанный с самой аварией. То есть с тем топливом, которое в настоящее время подвержено тепловому воздействию и под ним происходит этот выброс в атмосферу радионуклидов. Думаю, на этом остановиться, поскольку Гордеев сведущ в этом деле. Я только могу сказать, что то количество, которое поступило в Москву, оно не является опасным для населения. Ни в коем случае. И вот меня, например, удивило выступление губернатора Приморского края, который сказал, что Приморский край готов к эвакуации. Думаю, что это преждевременное заявление. Нет оснований пока что думать о том, чтобы эвакуировать население или принимать какие-то экстренные меры связанные с облучением населения… Во всяком случае, у нас в Москве этого сейчас нет и не знаю как будут дальше развиваться события, но теоретически я думаю не будет той ситуации, которая бы потребовала принятия каких-то конкретных мер, связанных с облучением населения.
Пожалуйста, Сергей Константинович, можете, что-то добавить?
Гордеев Сергей Константинович, начальник службы радиационно-экологического мониторинга ГУП МосНПО «Радон»: Благодарю Олега Глебовича за предоставленное слово. Я бы хотел остановиться на той ситуации, которая развивается в настоящее время. Наша служба обладает мощными воздухозаборными установками, которые расставлены в Москве с севера на юг. Таких установок шесть и еще одна установлена в Подмосковье, в поселке Карманово. Это напротив Дубны. Так вот на всех постах, которые установлены в Москве, начиная с 23 марта, стала регистрироваться активность, то есть радионуклидный состав, который соответствует аварийным ситуациям на ядерных реакторах. В первую очередь был зафиксирован йод-131, в аэрозольной форме. Дальше, мы, заметив это, выдвинули газообразные фильтры, которые позволяют регистрировать не только аэрозольную, но и газообразную форму и йод стал регистрироваться и в газообразной форме. Соотношения между аэрозольной и газообразной формами, приблизительно 1 к 1, то есть количество в аэрозольной форме равно количеству в газообразной форме. Стали появляться другие радионуклиды цезий-134 и цезий-137. Цезий-137 является прямым продуктом деления, так же как и йод-131. А вот цезий-134 получается в результате микробной активации. По цезию-134 можно сказать, что, по-видимому, те продукты, которые появились в Москве, они характеризуются не только газообразным аэрозольным выбросом, но также аэрозольным выбросом в виде топлива. Теперь среди продуктов, которые появились дополнительно - теллур-132 - это предшественник йода-132 . И таким образом вот этот набор радионуклидов характеризует ситуацию на 30 марта, последнее наше измерение. Сейчас будут фильтры сменены, и следующее измерение мы получим в понедельник. Вот та ситуация, которая на сегодняшний день в Москве. Если вас интересуют конкретные величины, то я могу вам сказать что йод-131 – это до двух и семи на 10 минус в четвертой беккерель на метр кубический, цезий от 2 до 7 на 10 в минус шестой беккерель на метр кубический, теллур 1,5 на 10 в минус пятой беккерель на метр кубический. Вот какие результаты. Теперь наблюдение ведется постоянно и корректируется в результате изменения радионуклидного состава. При этом необходимо отметить, что радионуклидный состав измеряется в нашей аналитической лаборатории, которая имеет все аттестаты и является одной их самых совершенных лабораторий. Такие системы воздухозабора в мире имеются, но редко используются. Использование мощных систем с прокачками от тысячи до 3000 метров кубических в час позволяет регистрировать вот такой радионуклидный состав.
АН: Олег Глебович, скажите, а будет ли какое-то особое, пристальное внимание уделено импорту из Японии. Не опасно, например, покупать бытовую технику, автомобили и прочее…
Польский О.Г.: Ну, это вопрос не ко мне. Этот вопрос не входит в компетенцию непосредственно МосНПО «Радон», потому что есть надзорные органы. Например, Роспотребнадзор, в функции которого входит именно слежение за качеством продуктов питания. Что касается техники, автомобилей и прочее-прочее, это вопрос, конечно, очень интересен для автомобилистов, поскольку очень много автомашин приходит именно из Японии. Я думаю, что в принципе, загрязненных автомобилей не должно быть. Видимо, будет осуществлен контроль за ними. Контроль должен быть не только с нашей стороны, но и со стороны продающей. Они, если будут продавать нам какие-то автомобили, то в принципе должны давать сертификат качества. Вот в этом сертификате качества должны указываться обязательно имеет ли изделие радиоактивное загрязнение или нет. Но в принципе его не должно быть. Автомобили должны продавать только чистыми. Но какой покупатель будет покупать загрязненный автомобиль, радиоактивный? Я думаю, эта проблема сама собой отпадет.
Бытовые дозиметры бесполезны
REN-TV: Олег Глебович, продавцы бытовых дозиметров, радиометров говорят о повышении спроса на эти приборы. Связывается ли это с событиями в Японии? Скажите, как вы считаете, стоит ли иметь этот прибор и есть ли необходимость покупать его именно сейчас?
Польский О.Г.: Я уже говорил, что та обстановка, которая есть, абсолютно не требует для населения спешно приобретать бытовые дозиметры. Тем более, что бытовой дозиметр – это, в общем-то, не прибор, который аттестован. Это прибор, показывающий «да» или «нет», причем им измерять, например, загрязненность продуктов, а это в первую очередь интересует население, просто невозможно. Они совершенно для этого не предназначены, потому что содержание радионуклидов, а проще говоря, загрязненность радиоактивными веществами продуктов, она не может быть такой большой, чтобы вот этот бытовой дозиметр способен показать это. Смысла нет покупать. И потом ведь есть достаточно большая информация, кому нужно узнать, он может запросить компетентную организацию. И нашу организацию, и Роспотребнадзор. Специалисты всегда могут дать информацию о загрязненности продуктов. И потом имеются соответствующие нормативы на загрязненность не только продуктов питания, но и другой продукции, поступающей из-за рубежа. Обязательно должен быть сертификат, в котором указан уровень загрязнения или уровень содержания радионуклидов в том или ином продукте. И если он превышает установленные нормы, то просто не допускается к продаже и поступлению в страну.
Гордеев С.К.: Те концентрации, о которых я вам рассказывал, не приводят к увеличению мощности дозы, которая регистрируется с помощью бытовых приборов. То есть зарегистрировать такие концентрации можно только прецизионной спектрометрической аппаратурой из высокочастотного германия.
АН: Сергей Константинович, уточняющий вопрос. Вы говорили про величины, а если в разы это перевести…
Гордеев С.К.: Каждая минус единица это в десять раз, значит минус в четвертой, это в десять тысяч раз меньше чем беккерель, десять минус в пятой – в сто тысяч раз меньше чем беккерель, минус в шестой в миллион раз меньше чем беккерель. Беккерель -это физическая единица. Беккерель — 1 распад в секунду …
Что фонит?
Франс-Пресс: Олег Глебович, вы сказали в Москве есть 10 участков где хранятся радиоактивные захоронения. Можно узнать, что это за участки …
Польский О.Г.: Я сказал не 10 участков. Я сказал, что мы большую работу проводим по поиску радиоактивного загрязнения в Москве, дезактивации этих участков и вывоза. Я сказал, что раньше, лет 15 тому назад, в год у нас было до 100 участков радиоактивного загрязнения. Сейчас, в последний год, около 10, то есть идет резкое снижение за счет того, что все время мы проводим профилактическую работу по удалению с территории Москвы участков с радиоактивным загрязнением. Таких особо значимых участков в Москве сейчас нет вообще. Но это не значит, что не надо удалять вообще. Если имеется радиоактивное загрязнение все равно его надо убрать…
Франс-Пресс: Ну а что это за источники?
Польский О.Г.: Источники любые. Предприятия, например. Ну, естественно, все источники, которые используются, только на предприятиях. В быту их нет. Кто-то потерял, кто-то выбросил, разные хозяева, меняются часто, государственные предприятия переходят в акционерные общества, смена хозяев очень частая и теряются эти источники. В основном сейчас загрязнения связаны с закрытыми источниками.
АН: Олег Глебович, вот физики-ядерщики российские утверждают, что на Ленинградской АЭС скопилось огромное количество отработанного топлива и что с ним делать не знают. Перевозить нельзя, утилизировать не знают как…Есть ли такая проблема в Москве, Подмосковье? Контролируете ли вы атомные электростанции вблизи столицы?
Польский О.Г.: Нет, мы проблемами атомных электростанций не занимаемся, поэтому я не могу сказать, что происходит на Ленинградской АЭС и что там скопилось. Это не входит в нашу компетенцию. Для этого есть другие организации – Ростехнадзор, например. В Подмосковье, Москве есть подобного типа установки, но они совершенно не соответствуют атомным электростанциям. Исследовательские реакторы есть, но они исследовательские, маломощные. В Курчатовском институте, в МИФИ. Они есть, но они совершенно не сопоставимы с атомными электростанциями.
Где в Москве жить хорошо?
АН: Можно вкратце вас попросить назвать особо экологически напряженные районы Москвы, и благоприятные?
Польский О.Г.: Я вам должен сказать, что эти вопросы часто задают, и я вам скажу в принципе в Москве нельзя выделить какие-то округа, где лучше, где хуже. В среднем они примерно одинаковы. Это ясно и потому, что и бассейн воздушный один, водный бассейн один, предприятия расположены на всей территории Москвы. Ну, конечно, где то больше, где-то меньше, но в целом во всех округах у нас имеются предприятия, которые работают с радиоактивными веществами и говорить о том, это я честно говорю, вы можете взять радиационный экологический паспорт Москвы, там все это отражено. Это не секретный документ, все территории округов по загрязненности и по дозам облучения населения примерно совершенно одинаковы. Поэтому говорить где-то лучше, где-то хуже не стоит.
Захоронения под Сергиевом Посадом
АН: Вы сказали о захоронении радиоактивных отходов в Сергиевом-Посаде. Это как-то отрицательно влияет на жителей близлежащих населенных пунктов?
Польский О.Г.: Нет. Это специализированное предприятие, научно-производственный комплекс, где захоранивается огромное количество радиоактивных отходов. Сначала проводится обезвреживание их, различными способами, вплоть до остекловывания, то есть теми методами, после которых они в специальные каньоны складываются на долговременное хранение. Здесь есть гарантия безопасности выхода за пределы предприятия. Отрицательного воздействия нашего комплекса на население не было и не может быть теоретически.
Франс-Пресс: Какие объемы захоронения в Сергиевом-Посаде?
Польский О.Г.: Объемы очень большие. Я могу сказать, что в год примерно вывозится для захоронения от 3 до 5 тысяч кубометров радиоактивных отходов.
АН: Спасибо, уважаемые коллеги, за участие в пресс-конференции.
