Это был не наш год. И не наш президент красовался на обложках глянцевых журналов. Обамания охватила мир. Теперь о заокеанском лидере говорят: «Барак молод и силен». Темное обаяние Обамы сбивает с толку противников Америки. И даже в Кремле приветствуют «перезагрузку».
Обама кажется Москве более удобным партнером, чем Буш. Это обманчивое впечатление. Обама относится к России не лучше, чем Буш, а реалистичнее. В долгосрочной перспективе это не сулит нам ничего хорошего.
Буш по инерции воспринимал Россию как равного, пусть даже и соперника. И это, несмотря на то что прошедшая через «деиндустриализацию» 90‑х Россия ни на какое равенство претендовать уже не могла. Но Россия изо всех сил цеплялась за прошлое свое величие, и Вашингтон вольно или невольно подыгрывал ей. Там воспринимали все эскапады Кремля на международной арене всерьез и продолжали «давить» на Россию со всех сторон.
С приходом в Белый дом новой администрации на Москву стали смотреть без предубеждений. В этом есть как плюсы, так и минусы. Для Обамы Россия и СССР - не одно и то же. Над ним не довлеет груз стереотипов эпохи «холодной войны». Он оценивает не то, что было, а то, что есть. Но именно поэтому Обама смотрит на Россию как на страну «третьего мира» с возом нерешенных экономических, демографических, социальных, этнических и иных проблем. Он не видит необходимости продолжать давить на Россию так, как это делал Буш. Но не потому, что он услышал доводы Москвы, а лишь потому, что он перестал принимать их всерьез.
Американская «перезагрузка» - это действительно радикальный поворот в политике Вашингтона по отношению к России. Но смысл этого поворота нами понят совершенно неверно. Это поворот от политики «сдерживания» к политике «поглощения». Обама мягко стелет, но России будет жестко спать. Тот курс, который проводит новая американская администрация (а за ней последуют все остальные - Европа, Япония, Китай), на обыденном политическом языке называется «неоколониальная политика».
Чтобы контролировать Россию, ее необязательно завоевывать. Война - это всегда дорого и неэффективно. Россией можно управлять, сохраняя и ее суверенитет, и даже ее целостность. Запад имеет колоссальный опыт неоколониального правления, и его вовсе не смущает наличие в России собственного правительства, делающего время от времени громкие патриотические заявления.
Однажды на мое замечание о том, что в России сейчас трудно вести бизнес из-за высокого уровня коррупции и непредсказуемости политического курса, мой собеседник, топ-менеджер одного из крупнейших мировых банков спокойно сказал: «Это не страшно, у нас накопился большой опыт работы в Нигерии».
Запад вовсе не так сильно боится русской коррупции, как он об этом пишет в газетах. Бизнес для них превыше всего. Транснациональные корпорации легко приспособятся к нашим специфическим условиям. Где нет права, там действует сила. Ну что ж, с нами и будут говорить на языке силы. Наши чиновники будут держать в заложниках западные инвестиции в России, а американские и европейские чиновники будут держать в заложниках деньги наших чиновников, вывезенные на Запад. Договорятся.
Именно через коррупцию, через продажность своих чиновников, через их алчность, через трусость публичных политиков, через предательство интеллектуалов Россия медленно, но неуклонно становится зависимым государством. Реализация проекта «суверенной демократии», который замышлялся как управляемое ограничение демократии ради спасения суверенитета, заканчивается оглушительным фиаско. Жизнь оказалась изощреннее, чем ее концептуализация. На практике купить кучку чиновников оказывается проще, чем весь народ. Суверенитет коррумпированного государства имеет бутафорский характер.
Россия сегодня не только напоминает Африку изнутри, но и готовится занять ее место на международной арене в качестве «мировой колонии XXI века». Если дела пойдут так и дальше, то в недалеком будущем Россия вернется в свой XVI век, когда она была не столько субъектом мировой политики, сколько ее объектом.
До сих пор Россию испытывали на жесткое «сдавливание». Теперь ей предстоит пройти проверку на «растяжение». Популярные сегодня сценарии экономической катастрофы, скорее всего, окажутся несостоятельными. России не дадут пройти через кризис, который, хотя и является жестким испытанием для народа, мог бы стать импульсом к переосмыслению самих основ русской жизни, к очищению и нравственному возрождению. Страшен не кризис, а медленное загнивание.
Худший из возможных для России сценариев развития - неоколониальный. Сверхъестественные природные богатства России будут притягивать к себе мощные корпорации как с Запада, так и с Востока вне зависимости от того, какой в России будет политический режим. Эти корпорации будут завозить в Россию деньги, достаточные для выживания, но недостаточные для возрождения. Они будут заключать со сменяющими друг друга правительствами сепаратные соглашения. Полученные в обмен на концессии деньги будут большей частью разворовываться и возвращаться на Запад, но уже как средства частных лиц. Но частично они будут тратиться и на поддержание социальных программ, необходимых для удержания населения от бунта.
В таком состоянии вопреки всем либеральным прогнозам Россия может находиться достаточно долго. По крайней мере, до тех пор пока наш демографический кризис не подтолкнет соседние державы к мысли о целесообразности введения прямого управления ресурсонасыщенными территориями.
Проблема сегодняшней России состоит в том, что в ней мало кто считает на десятилетия вперед. В то же время именно принимаемые сегодня решения предопределяют судьбу России чуть ли не на целое столетие. То, что кажется очень полезным с точки зрения сиюминутных, конъюнктурных политических интересов, является чрезвычайно вредным на длительную перспективу. Мы жертвуем сегодня всем ради стабильности, предпочитая не задумываться, о какой стабильности идет речь и куда заведет Россию эта стабильность. К сожалению, стабильным бывает не только прогресс.
Россия ждет перемен. Россия не сможет сохранить себя как суверенное, независимое государство без этих перемен. Но эти перемены не начнутся «естественным» путем, не вырастут из текущих экономических и политических предпосылок, потому что они лишь способствуют самосохранению существующего порядка вещей. Только нравственный подвиг народа и элиты может предотвратить надвигающуюся африканизацию России.
Вы чувствуете, что страна превращается
в подобие африканской колонии?
Сергей Бахарев, Москва:
В колониях я не был, сравнить не могу. Но вот на прошлой неделе начали загрузку топлива в новый 2-й блок Волгодонской атомной электростанции. Станция собственного производства, топливо свое, оборудование свое. Интересная колония получается.
Владмир Полуяров, Тверь:
Колония, которая поставляет оружие чуть не в половину мира, - это что-то новое в мировой истории. Не живую силу, как братья-украинцы или храбрые грузины, а новейшие системы вооружений и сложнейшую технику. Мне кажется, все далеко не так мрачно.
Рамиль Зарипов, Уфа:
Если страна и превращается в колонию, то не в американскую или европейскую. А в колонию Москвы. Все ресурсы как гигантским пылесосом высасываются и отправляются в столицу, оседая там в виде небоскребов, рублевских вилл и прочих золотых унитазов. Народ нищает, Москва трескается от жира. Если положение не изменится, то от страны и правда начнут отваливаться иссохшие обескровленные куски. Что тогда будет кушать «дорогая моя столица, золотая моя Москва» - непонятно. Ничего, научатся на Красной площади картошку выращивать.
Константин Машкович, пожарный, Тула:
Ну, какая же колония? Статус колонии предполагает некую ответственность метрополии перед колонизируемыми. Сипаев, конечно, расстрелять, но вот остальных надо подкармливать, чтобы не бунтовали. Правительство нужно посадить правильное, чтобы «туземцы» чувствовали себя под заботой. Колонизаторам нужно, чтоб было тихо и гладко. А на наших властителей только мертвый не ругается. Так что картина не складывается. В нашем случае местные власти прекрасно справляются с развалом страны, и в подачках колонизаторов не нуждаются.
Борис, студент, Ногинск:
У колонии нет полноценного национального правительства, есть только внешнее управление. У нас пока есть. Так что по формальным признакам пока все нормально.
Роман Столяров, охранник, Саранск:
Чиновники, продающие свою Родину за 30 баксов, одного не могут понять - как только колониалисты уходят из колоний, в колониях сразу начинаются полный бардак и разруха с кровопролитием. Бардак и разруха у нас и сейчас имеются, а кровопролитие будет, после того как метрополия рухнет и будет вынуждена уйти, оставив своих холуев на растерзание. А они это сделают. Это «с Дону выдачи нет», а Америка за своих шестерок еще никогда не переживала.
Виктор Зеленцов, менеджер, Псков:
Можно называть Россию сырьевым придатком Запада. А можно посмотреть под другим углом. Почему бы не назвать Европу «отраслевым придатком России»? Красивая фраза - «на нефтегазовой игле». Вот только кто на этой игле сидит? Тот, кто поставляет «зелье» (нефть/газ), или тот, кто его потребляет?
Ольга Руднева, секретарь, Вологда:
Медведев перед кризисом говорил: в ближайшее время начнем продавать нефть и газ за рубли. Руководители колониальных африканских государств таких слов себе не позволяли.
Георгий, военный, Новороссийск:
Отставить панику! Нас самих колонизаторами считают. А бывают ли колонии у колоний? Я про такое еще не слышал.