СОЛЖЕНИЦЫН этого не принял. Он всегда оставался человеком в себе, хотя и выплескивал наружу грандиозные идеи. Почти все правители, которые оказывались рядом с ним, хотели приватизировать его авторитет, но он не отдался никому.
Хрущев использовал его в борьбе со сталинизмом и культом личности, разрешив напечатать «Один день Ивана Денисовича». Но все кончилось высылкой из страны и лишением советского гражданства. Запад принял изгнанника – нобелевского лауреата, в надежде, что тот станет самым влиятельным антисоветчиком. И этого не произошло. Он оценил гостеприимство и осел в вермонтской лесной глуши (США), где продолжил писать книги. Солженицын так надежно спрятался от всех, что найти его было почти невозможно.
Будучи депутатом Съезда народных депутатов, я добрался до американского поселка, в окрестностях которого жил писатель. Дорогу никто из местных жителей показывать не стал. Пришлось назваться инспектором пожарной службы штата Вермонт. Помогло. Но дом Солженицына оказался за приличным забором и с переговорным устройством у ворот. После долгих разговоров вышла некая женщина и велела уходить – писатель работает. Помогли слова, что приехал член российского парламента, да еще с письмом от Б. Ельцина. Письмо взяли, но за порог так и не пустили.
К тому времени – началу 90-х годов прошлого века о нем почти забыли. Америку, да и Запад вообще, он не хвалил, а значит, и интерес западной прессы к нему был почти утрачен. Россия же погрязла в своих проблемах. Из небытия его вернуло возвращение на Родину в 1994 году. Позвал лично Б. Ельцин. Но процветающая здесь в то время демагогия о демократии не могла обмануть. Писатель ужаснулся разрухе и вновь спрятался в лесу на окраине Москвы. Даже отказался от дарованного Б. Ельциным ордена Андрея Первозванного. На это среагировала оппозиция.
Коммунисты пригласили Александра Исаевича выступить в Думе. И он почти оправдал их ожидания – подверг резкой критике первого президента. Но досталось и коммунистам за нежелание разработать и принять закон о местном самоуправлении.
Затем в отношениях А. Солженицына с властью наступил долгий перерыв. Но его все же навещал В. Путин и в прошлом году даже удостоил звания лауреата Госпремии. На этот раз писатель не отказался. Но и осанны власти петь не стал. Только выступил с интервью в немецком журнале, где не стал выносить сор из избы.
С той поры он замолчал. С 4 августа – навечно, оставшись только в своих детях, внуках и книгах. Для нас же он так и будет человеком-загадкой. Чьего благословения хотели сильные мира сего.
Чьим достоянием, кроме Истории, он станет? Кто может назвать себя его единомышленником? Все или никто?