Аргументы Недели → Политика № 18(104) от 07.05.2008

Семь принципов внешней политики

Внешняя политика – позор современной России

, 00:00

 ДИПЛОМАТЫ говорят, как Россия должна реагировать на чужие внешние воздействия. Похоже, они не подозревают о возможности самостоятельных действий. Например, заявляется, что на Балканах Россия ориентируется на Сербию. При этом на саму Россию у нас никто ориентироваться и не пробовал. Единственное достижение последних лет – нормализация отношений с Молдавией. Хорошо, что не с Вануату, но все же мало.

 Между тем наше положение исключительно благоприятно. В кармане России – более 500 млрд. долл. международных резервов и почти 5,5 трлн. руб. неиспользуемых остатков бюджета. Нам помогают замешательство США, бюрократический ступор Евросоюза и глобальные проблемы энергетики.

 В такой ситуации активная политика, опирающаяся на четкий анализ, кардинально улучшит положение России. Наши ключевые задачи: энергетическое сотрудничество с Китаем (если мы не будем продавать ему нефть, он возьмет ее вместе с территорией), экономическая экспансия в СНГ (оно еще ориентировано на Россию) и сотрудничество с США по вопросам безопасности. Ведь после бомбежек Югославии в 1999 г. международного права больше нет, и спастись от бандита можно, лишь крепко обняв его.

 Цель внешней политики – обеспечение благоприятных условий и создание ресурсов для модернизации.

 Для облегчения выработки конкретных мер и приоритетов надо следовать семи принципам внешней политики.

 Прежде всего она должна максимизировать выгоды для общества в целом. Пример – газ: «Газпром», похоже, стал кошельком одной из группировок правящей бюрократии, а кошельком не бурят. Результат – стагнация добычи газа при росте экспортных обязательств, до смерти перепугавшая Евросоюз. И сокращение добычи природного газа в 2007 г. на 1,5% не улучшило его состояния.

 А нервничают европейцы зря: символ «сувенирной демократии» реализует вполне сталинский подход. Сталин экспортировал зерно, несмотря на голод, что просто не помещалось в головах европейских интеллектуалов, считавших экспорт зерна доказательством сытости СССР.

 А. Кудрин уже сделал заявления, из которых следует, что проблему дефицита инфраструктуры государство намерено решать своим путем. А именно – ограничением доступа к ней при помощи повышения тарифов.

 Проблема потенциальной нехватки газа решается аналогично – ограничением доступа к дефицитному газу путем повышения цен на него. До заведомо непосильного внутреннему потребителю уровня.

 Почему-то никто не ответил украинцам и белорусам, что россияне – такие же жертвы удорожания энергоносителей, что и они. А политика повышения тарифов для сокращения потребления теми, кто платит меньше, направлена против всех нас.

 Результат этой политики – потеря постсоветского пространства. Потому что проявленная неадекватность пугает не только ее жертв, но и зрителей.

 Второй принцип внешней политики – разумный эгоизм. Пора отказаться от химеры ответственности перед кем бы то ни было, кроме собственных граждан. Тогда станут невозможными поступки типа постыдного списания долгов развивающихся стран, в том числе вполне платежеспособных.

 Пора понять: сочувствия и жалости заслуживает прежде всего наш народ. Российское государство несет ответственность исключительно перед ним, но не перед другими народами.

 Следует отказаться от выполнения невыгодных обязательств всегда, когда это возможно, – например, в силу коррупционного характера заключения соответствующих договоров. Примером может, вероятно, служить проект «Сахалин-2».

 Должен быть установлен абсолютный приоритет национальных законов перед международными, означающий закрепление естественного доминирования интересов России над интересами ее стратегических конкурентов. Это условие суверенитета де-юре действует в США и де-факто – в ЕС (неявно, так как общеевропейское законодательство формально международное).

 Третьим принципом внешней политики России должен стать конструктивный реваншизм. Последние 20 лет наша страна отказывалась от своего влияния в мире, подрывая ресурсную базу своего развития. Модернизация требует расширения сферы влияния – хотя бы потому, что российский рынок неприемлемо узок для ряда российских же производств. Без выхода на внешние рынки не могут существовать целые отрасли – например, гражданское авиастроение и производство оборудования для атомных электростанций. А контроль за внешними рынками высокотехнологичных товаров требует политического влияния даже ценой временного осложнения отношений с Западом.

 Надо создать в каждой из значимых для нас стран разветвленную инфраструктуру политического влияния по американскому образцу. А при возможности – контроль российского бизнеса за хозяйственной инфраструктурой значимых для нас стран и ключевыми отраслями их экономик.

 Четвертый принцип внешней политики – балансирование интересов. Мы не можем противостоять ни одной из глобальных экспансий – финансово-экономической Запада, идейно-религиозной ислама и этнической Китая. Потому Россия должна поддерживать такое равновесие между ними, при котором эти экспансии будут двигателями ее развития. А сама она не будет зависеть ни от одного из их источников или, в крайнем случае, будет зависеть от них одинаково.

 Поскольку главной экспансией остается американская, Россия должна не мешать США истощать самих себя. Напротив, затягивать их в непосильную для них сегодня роль «глобального полицейского». В этом отношении нам нужен президент Маккейн. Сталкивая США с Китаем и исламским миром, Россия сама должна выскальзывать из любых форм противостояния.

 Надо подталкивать Китай к выходу на глобальный политический уровень. В частности, к отказу от поддержки доллара, что постепенно восстановит биполярную систему, причем США в ней будут играть роль СССР. А Россия сможет с выгодой возглавить Движение неприсоединения.

 В рамках и по мере выполнения первых четырех принципов внешняя политика должна обеспечивать добрососедство, снижая расходы на оборону и высвобождая ресурсы для развития. Это наш пятый принцип.

 А шестой разнообразие: внешняя политика должна учитывать интересы самых разных субъектов глобальной политики не только государств, но и глобального бизнеса и сетевых структур.

 Наши соотечественники, проживающие в ряде стран и территорий мира, уже создают потенциал непрямого влияния России на Кипре, в Израиле, Черногории, ряде регионов Германии, Великобритании, Испании и даже США.

 Наконец, седьмым принципом внешней политики должно стать знание. Из непризнанных государств надо выделять Приднестровье – единственное, конфликт вокруг которого уже не является этническим, что создает возможность его урегулирования.

 А говоря о Прибалтике, надо знать, что Красную армию из-за неадекватности местных диктатур там встречали цветами. Да, впоследствии общественное мнение было обработано; да, советская власть не оправдала ожиданий народов Прибалтики; да, потом были репрессии и неприятие СССР. Но вот «оккупации» как таковой не было. И повторять эту антироссийскую, а часто и прямо фашистскую пропаганду российским дипломатам позорно.

ОПРОС ПО ТЕМЕ

Вы согласны, чтобы Россия заняла место Китая 60-х годов прошлого века – лидера Движения неприсоединения к военным блокам?
Спросили мы граждан России

 Дмитрий Орешкин, независимый политолог, Москва:
 – Я просто не представляю, как это может быть в наши дни. Когда-то Движение неприсоединения считалось своего рода «прокладкой» между Западом и СССР. А между кем и кем «прокладываться» сегодня? По существу, серьезных военных блоков сейчас нет. НАТО – структура слишком рыхлая и обширная. Да и по сути это блок не чисто военный, а – военно-ПОЛИТИЧЕСКИЙ, где второе слово – главное. Политика союзников по блоку направлена на защиту ценностей европейского сообщества. Россия к этим ценностям обязательно присоединится – но не через НАТО.

 Анна, 47 лет, домохозяйка, Киров:
 – Думаете, она сможет его занять? Нынешняя политика России зачастую похожа на вялотекущую шизофрению с сезонными обострениями, а не на грамотно продуманные действия. Такое ощущение, что уровень классности нашей дипломатии постоянно снижается.

 Сергей Нудов, 52 года, технолог, Пермь:
 – Если при этом она, как Китай шестидесятых, будет иметь сильную армию – то да. Ведь с мощным войском действительно можно ни к кому не присоединяться. Наоборот – обязательно найдутся те, кто захочет «пристыковаться» к тебе!

 Олег Ню, 46 лет, топограф, Омск:
– Это невозможно ни технически, ни логически. Нельзя сравнивать Китай 60-х и сегодняшнюю Россию. Наша страна исторически обладает огромными ресурсами. В том числе – могучим военным потенциалом, которого у Китая тогда не было. А вообще, для государств тоже действуют законы физики – в частности, тяготения к большей массе!

 Борис Клюев, 56 лет, продавец, Курган:
 – Говорить о каком-то лидерстве России смешно. Единственное, в чем мы лидеры, – это расхищение национальных богатств.

Подписывайтесь на «АН» в Дзен и Telegram