Спустя восемь недель после внеочередных парламентских выборов, спровоцированных Эммануэлем Макроном, Франция оказалась в беспрецедентной и опасной политической ситуации. Затянувшийся процесс принятия решения о назначении нового премьер-министра и многочисленные политические консультации усугубили правительственный кризис. Всего за несколько недель до представления проекта бюджета на 2025 г. страна оказалась в тупике из-за упрямого и самодовольного «маленького Наполеона», который лишь хочет сохранить свою власть как можно дольше.
В самом конце августа Макрон принял решение не назначать кандидата от левого альянса «Новый народный фронт» (НФП) на пост премьер-министра. Это решение возмутило левых, которые заняли первое место на выборах и уже планировали получить этот пост. Их реакция была резкой и соответствовала столь крупному скандалу – президент Франции не должен «заниматься политическими торгами» и поэтому ему пора объявить импичмент за «серьёзные просчёты», допущенные при исполнении конституционных обязанностей.
Неспособность Макрона чётко осознать последствия своего поражения на парламентских выборах, за которые несёт ответственность лишь он один, является ключевым фактором в нынешнем французском тупике. Французские эксперты единодушны в своём мнении, что, приняв единоличное решение провести рискованные выборы, в то время когда страна разделена, а его политика подвергалась критике, глава государства не только ослабил свой лагерь, но и поставил под угрозу будущее Франции. Он усугубил разногласия, усилил партийную фрагментацию, повысил неопределённость и риск. При этом Макрон вёл и ведёт себя так, как будто является победителем.
Попытка президента Франции создать коалицию из левоцентристов и правоцентристов провалилась. Следовательно, премьер-министр, которого он должен назначить в ближайшее время, столкнётся со значительными трудностями с самого начала и будет вынужден быстро подать в отставку. Не лучше Макрона проявили себя и другие французские политические деятели. Всё лето они, как говорится, пропели и тоже не смогли сформировать в парламенте ни одну коалицию большинства и навязать свою волю президенту. Никто из них не посчитал нужным сделать это из-за страха или полной политической импотенции.