22–23 апреля в дистанционном режиме пройдёт так называемый саммит по климату, на который, по данным Associated Press, президент США Джо Байден пригласил Владимира Путина и Си Цзиньпина. А в ноябре в Глазго начнутся переговоры о тонкостях введения углеродного налога в ЕС, крайне невыгодного для нас. Ситуация настолько серьёзна, что чиновники обратились даже в лишённую всех полномочий и возможностей Академию наук. Ещё бы: потери для экономики будут исчисляться десятками миллиардов долларов ежегодно. Правда, по оценкам некоторых экспертов, введение этого налога в первую очередь ударит по угольным, производящим металл и удобрения российским богачам. Но и простому народу «прилетит» в любом случае. Но в эту ловушку мы сами и залезли, подписав Парижское соглашение по климату в 2019 году. Но, вместо того чтобы сегодня послать всех к кузькиной матери, мы продолжаем пытаться извиниться, хотя уже понятно, что извинений никто не примет. Да и не собирался.
Смешались вместе климат, деньги
В цивилизованной части планеты сложно найти человека, который бы не слышал о «зелёной энергетике». Её сторонники убедительно говорят: «нынешнее получение продукции и энергии, основанное на сжигании углеводородного сырья, приводит к выбросу парниковых газов, которые приводят к изменению климата на планете в сторону потепления». Следовательно, нужно использовать другие источники, которые не воздействуют на климат и будут возобновляемыми источниками энергии (ВИЭ): вода, солнце, ветер. Действительно, каждому, кто жил недалеко от, например, промышленного предприятия, эти аргументы понятны без объяснений.
Противники же убеждают, что электроэнергия, полученная из ВИЭ, наносит ущерб природе-матери не меньше, а стоимость её значительно выше. Да и маловато у неё пока силёнок, чтобы всё человечество обеспечить. И ненадёжна она, как показывает пример американского штата Техас, на который в феврале обрушилась снежная буря. Ветрогенераторы, не рассчитанные на такие погодные кунштюки, банально замёрзли. Наши СМИ вдоволь поиздевались над замерзающими техасцами: «Доинновационились?! А у нас в квартире газ…»
Но «зелёный паровоз» прогресса (если, конечно, это прогресс) в области использования ВИЭ уже не остановить. В прошлом году в Евросоюзе из них было сгенерировано 38% всей электроэнергии, а с помощью ископаемого топлива – 37%. Кстати, под аббревиатурой ВИЭ подразумевают в том числе отлично знакомую нам гидроэнергетику. На неё стабильно приходится 16–18% от всего объёма вырабатываемой электроэнергии. Хотя назвать её уж совсем «зелёной» сложно.
– Зато да, пожалуй, самая дешёвая электроэнергия. А на попутный ущерб можно просто не обращать внимания. Да и что там ущерб, подумаешь, «всего лишь» целая Волга! Великая река превратилась в застойные бассейны с густой массой сине-зелёных водорослей. Полный объём 14 крупнейших водохранилищ каскада составляет 168 куб. км, а площадь затопленных высокопродуктивных пойм, лугов и пастбищ составляет 25 тысяч километров квадратных. Потери земель в бассейне превышают 8 миллионов гектаров (около 5% бассейна реки), что равно территории Австрии. Тромбы-водохранилища замедлили водообмен в реке в 12 раз. Если до строительства плотин вода от Рыбинска до Волгограда добегала за 50 суток, то теперь добирается за полтора года.
Плотины водохранилищ отсекли места нагула рыб от нерестилищ и не дают возможности жить и плодиться рыбе, что поставило на грань вымирания знаменитое волжское осетровое стадо. Колебания уровня воды в водохранилищах по команде гидроэнергетиков приводят к массовой гибели рыб. Мелководья глубиной до 2 метров, занимающие 360 тысяч га водохранилищ, стали рассадником более 300 видов паразитов рыб, – рассказывал незадолго до смерти кандидат физико-математических наук, сотрудник Института проблем управления РАН Владимир Бодякин.
Владимир Ильич не дожил до нацпроекта по спасению Волги-матушки за 200 миллиардов рублей. У него был свой личный проект: как минимизировать ущерб великой реки от желания человека облегчить себе жизнь. При этом увеличив производство электроэнергии. Просчитанный. Реальный. Но кто же учёных слушать будет?!
Общая площадь земель, затопленных крупными ГЭС по всему миру, равна 340 тыс. кв. км. У 10 крупнейших ГЭС России общая площадь зеркала порядка 25 тыс. кв. км. Ежегодно из этих водохранилищ в атмосферу попадает гигантское количество пресловутых парниковых врагов человечества: углекислого газа и метана, которые образуются от гниения растительных остатков на дне этих водохранилищ. Защитники ВИЭ почему-то об этом не говорят.
Аргумент океанолога
Академик РАН Михаил Флинт:
–Это не спасение планеты, это геополитические игры, профессионально замешанные на двух вещах: на немного искажённом СМИ общественном сознании и, второе, на экономике. Заметьте, метан – тоже парниковый газ, гораздо более опасный. Но он не связан с экономикой. И он никого не беспокоит.
Ветер, ветер, ты могуч!
Главным локомотивом роста производства электроэнергии из возобновляемых источников стали так называемые новые виды: солнечная и ветроэнергетика. Представляете: в 1990 г. их доля составляла ничтожные 1, 5%, в 2014-м –уже 6, 3%, а к 2030 г. ветер и солнце догонят воду, взяв 16% от общей мировой выработки. В Евросоюзе, наиболее продвинутом в плане ВИЭ, уже в прошлом году на ветровых и солнечных электростанциях было выработано 20% энергии.
Зато из-за взрывного роста использования ВИЭ на 20% рухнуло в прошлом году производство энергии на основе угля. Догадайтесь с трёх раз: чей это был уголь? Правильно – российский… Его европейский экспорт снизился в прошлом году аж на 10, 2 млн тонн, до 37, 8 млн тонн. А к 2030 г. европейцы планируют вообще отказаться от угля и перейти на «ветер».
В возобновляемой энергетике бум развития новейших технологий. Его сравнивают с таким же бумом, только компьютерным. Современный «ветряк» – это вам не мельница! Это настоящий мини-завод по производству энергии, напичканный электроникой и построенный из самых совершенных материалов. И результат «в розетке»: в прошлом году 11, 6% всех потребностей ЕС в электроэнергии обеспечивалось за счёт установок, использующих энергию ветра, а в некоторые дни ветроэлектростанции покрывали более 100% потребностей отдельных государств – членов блока.
Но если так всё замечательно, то почему Земля не превратилась в дремучий лес из ветряков? Наверное, потому что противников у ветроэлектрогенерации тоже хватает. Причём, как всегда, слышно тех, кто говорит о погибших птичках и вылезающих из земли червячках. Птички действительно гибнут, американские учёные говорят о 350 тыс. в год. Птичку, конечно, жалко, но те же учёные подсчитали, что американские домашние коты съедают в год до трёх миллиардов американских же птичек! И ничего! Считал ли кто-то червячков, которых тоже жалко, наука умалчивает.
Главный же и основной противник получения электроэнергии из ветра – сам ветер. Нет, он, конечно, могуч и кого-то гоняет, но уж больно непредсказуем и своенравен. Но это, как говорится, глобально. Но есть территории, где ветер дует впустую. Например, если в Заполярье добывать нефть, везти её на материк в НПЗ, чтобы получить дизтопливо, и потом везти обратно с ледоколами т.н. «северным завозом» преимущественно в виде топлива для дизельных электростанций – это нормально? Никто не считал себестоимости всего этого процесса, а она запредельная.
А ведь Арктика – потенциально самая богатая часть нашей планеты по доступной ветровой энергии, где её на порядки больше, чем в той же Германии, построившей на своей густонаселённой территории ВЭС суммарной мощностью в сотни гигаватт. В то же время всего один типовой для Европы ветряк мощностью около 2 МВт закрыл бы круглогодичные потребности в электроэнергии и отоплении практически любого арктического посёлка. Надо всего лишь конструктивно доработать европейский ветряк для арктических условий. Да и червячков там, наверное, нет…
И это всё о деньгах
По данным статистического ежегодника мировой энергетики, доля возобновляемых источников в производстве электроэнергии в России в прошлом году составляла 17, 9%. Не супер круто, но и не очень позорно. У «братской» Украины – 7, 2%. Но стоит нажать кнопочку, чтобы выключить гидроэнергетику, оставив только ветер и солнце, как картинка меняется. Российские 0, 18% рядом с украинскими 1, 9 и китайскими (!) 8, 7% выглядят, мягко говоря, бледненько.
Да ВЭС, как и солнечные электростанции, и приливные-отливные, и термальные, – всё это очень дорогие в строительстве и эксплуатации «зелёные игрушки». Все строятся и работают при большей или меньшей поддержке своих правительств.
Дотошный Bloomberg подсчитал, что по всему миру в 2019 г. в возобновляемые источники инвестировали порядка 282 млрд долларов. Первым, как обычно, Китай – 83 млрд долларов. США – 55, 5 миллиарда. ЕС – 54. А такая интересная вещь, как офшорная ветроэнергетика (ветряки стоят вне территориальных вод), получила вливаний в районе 30 млрд всё тех же долларов.
Но традиционная энергетика получает на порядок больше инвестиций. Собственно говоря, они друг другу пока не мешают. Кому надо противопоставлять их? Из-за чего ломаются копья?
Короткий низкоуглеродный поводок
В минувшую субботу, 27 марта, прошла Экспертная сессия РАН по стратегии низкоуглеродного развития России. На ней министр экономического развития РФ Максим Решетников ответил на вопрос по сломанным копьям.
– Более 50 стран объявили о переходе на низкоуглеродную траекторию развития. В перспективе это точно приведёт к изменению структуры спроса на высокоуглеродоёмкие товары на внешних рынках, глобально изменится структура спроса на сами углеводороды. Это серьёзно повлияет на нашу экономику в ближайшие годы. Это вопрос не столь отдалённого будущего, как нам иногда казалось, – признался министр.
Проще говоря, ребята, у нас скоро будут покупать совсем мало нефти и газа, а уголь вообще не будут. Учитывая то, что, по разным оценкам, экспорт «нашего всего» приносит от 50 до 70% бюджета, озабоченность министра да и всего кабмина понятна.
Раньше это казалось страшным сном: «Наше народное достояние просто никому не нужно». Россию вынудят строго рыночными методами выйти вон, просто не покупая главные ценности. Но, судя по словам министра, страшная сказка становится явью.
Процесс деуглеризации в мировом масштабе был запущен в 2015 г. на Парижском саммите по климату. Спустя четыре года, в 2019-м, будучи тогда ещё премьер-министром, Дмитрий Медведев присоединил Россию к Парижскому соглашению. Зачем?
– Поначалу Парижское соглашение в качестве целевой функции выдвигало достижение двухградусного порога (повышения среднегодовой температуры на планете). А в качестве средства – достижение странами устойчивого развития, особенно ликвидации нищеты и бедности. Однако за пять лет произошла трансформация, и в качестве цели была выдвинута низкоуглеродная траектория развития, – напомнил научный руководитель Института народнохозяйственного прогнозирования Российской академии наук академик Борис Порфирьев. То есть просто-напросто шулеры из Европы поменяли задачи и цели соглашения, а подписав постановление о присоединении, мы сами себе защёлкнули капкан на шее.
«Какой капкан? Какая шея? – возмутится въедливый читатель. – Пресса тогда писала, что мы сможем торговать квотами на выбросы парниковых газов, так как значительно сокращённая промышленность просто не выдаёт столько загрязнений, сколько мы можем выдавать».
Могли, но после ратификации Дохийской поправки к Киотскому протоколу уже не можем, так как нас из продавца прав на квоты превратили в покупателя прав! Из страны, которая не загрязняет планету, мы стали главными вредителями. И под этим бредом стоит подпись российской делегации… Но это была лишь первая часть Марлезонского балета.
Часть вторая
«Совершенно неожиданно» Европейский союз объявил о введении с 2023 г. некоего трансграничного углеродного налога на импортную продукцию с большими выбросами парниковых газов. То есть наши экспортёры будут платить ЕС (!) до 30 млрд евро ежегодно! Ещё раз: российские экспортёры будут платить не российской, а европейской казне десятки миллиардов! Как миленькие будут платить…
Собственно говоря, из-за этого-то вся истерика последнего времени. Казна и так трещит, а тут такая подлость. Причём под удар попадут самые «избранные»: экспортёры нефти, газа, металлов, удобрений. Вся та продукция, при производстве которой выделяется парниковый газ. Для них западными «партнёрами» будут установлены лимиты выброса. Превысил – деньги в кассу!
Причём назначать лимиты и решать вопросы превышения будут не российские власти, а наши «партнёры». Как якобы говорил товарищ Сталин, «не важно, как голосуют. Важно, как считают голоса».
Но отчего вдруг Россия с почти убитой промышленностью и огромной площадью лесов, которые по законам природы обязаны перерабатывать парниковый углекислый газ в благородный кислород, вдруг превратилась в атмосферного агрессора?
Причин несколько. Первая и главная. В частности, ради этого и затевалась грандиозная геополитическая климатическая игра-афера. После Мюнхенской речи 2008 г. вдруг выяснилось, что русский мишка жив ещё. И не просто жив, но и когти и клыки при нём. А тут подвернулся «глобальный климатический капкан», и наши чиновники то ли бессознательно, то ли по глупости сунули в него шею. Сама игра-то шла давно, ещё с 70-х годов прошлого века, когда Римский клуб обнародовал сенсацию: «Мы все умрём».
Это был первый залп окрепшего после отмены «золотого обеспечения» доллара глобального финансового капитала против антагониста – капитала промышленного. В последние десятилетия борьба обострилась, и климатическая карта стала джокером. Нас просто втянули в большую игру и всерьёз собираются раздавить.
Причина вторая. Сегодня против России играют европейские бюрократы, живущие по принципу: Ordnung muss sein («Порядок должен быть»). Им надо железобетонно и научно доказать факт того, что лесной фонд нашей страны (не говоря уже о почвах, реках, территориальных водах!) абсорбирует больше углекислого газа, чем выбрасывает его наша промышленность. С цифрами, фактами, ссылками на научные работы и т.д. и т.п. А мы, говорят, вообще представили им информацию, по которой леса у нас на треть меньше реальных площадей!
Поэтому Решетников и приехал в РАН и буквально просил: «Дайте мне что-то конкретное, с чем мне ехать в Глазго!» Глава РАН Александр Сергеев несколько раз задавал конкретный вопрос: «Где та одна голова, то место, куда стекаются все данные?» Ответа они так и не получили.
Поэтому сегодня в международных документах и фигурирует цифра всего в 25% выбросов парниковых газов, которые якобы и поглощают наши леса. Хотя реальные показатели крутятся в районе 80%. И оспорить это почти некому. Научная школа, которая занималась балансом между выбросами и их поглощением, разгромлена и уничтожена.
Причина третья. Россия со своими гигантскими запасами сырья, которые можно дёшево перерабатывать в электроэнергию и поставлять её отечественной промышленности по ценам чуть выше себестоимости, – угроза номер один. Дешёвая энергия, недорогая по мировым меркам рабочая сила со сравнительно высоким пока уровнем образования, развитая трансконтинентальная транспортная сеть – мы имели или пока ещё имеем шанс стать главным промышленным центром планеты. Бизнес идёт туда, куда выгодно. Тем более крупный бизнес. И он бы пришёл. А это кошмарный сон для всей мировой «элиты». Допустить этого она не может.
Поэтому нас, как волков, обкладывают красными флажками: санкции, налоги, кабальные соглашения. Нам бы закрыться, мобилизоваться, но вместо развития потенциала мы, как за дудочкой крысолова, идём какой-то «низкоуглеродной траекторией», уничтожаем образование, разрушаем науку, убиваем высокотехнологичную промышленность. Наваждение какое-то…
Бжезинский как-то сказал: «Русского надо добивать до конца. В противном случае он встанет и убьёт вас». Вот и добивают.