Россия спасла Башара Асада, обменяв удары по Сирии на ее химическое разоружение. Таков смысл интерпретации соответствующей инициативы России, утвержденной с её подачи СБ ООН. Однако угроза нанесения ударов по Сирии не снимается, а лишь временно откладывается. И делает ее только более вероятной и легкой для потенциального агрессора.
Старая китайскую мудрость гласит, что «ты где-то крупно ошибся, если твои враги начинают тебя хвалить». В данном же случае наблюдается просто хор хвалебных од «мудрому российскому руководству, предотвратившему начало войны». Российскую инициативу горячо поддержали США и Франция. Представители последней предложили даже номинировать нашего президента на Нобелевскую премию мира.
Но что же такого мудрого он предложил, и от чего в таком случае пришли в полный восторг враги нашего давнего союзника на Ближнем Востоке? Следует напомнить, что в своем недавнем выступлении на «Валдайском форуме» Владимир Путин сам же указал, что химическое оружие было создано в Сирии с целью достижения военного паритета с Израилем, обладающего собственным арсеналом оружия массового поражения.
И теперь Москва сделала все для его ликвидации, хотя еще в августе заявляла о готовности документально доказать виновность в применении химического оружия в Сирии повстанцев. Почему же в таком случае она фактически признала виновным режим Асада, а не последних? И какие в итоге гарантии получили заинтересованные стороны?
Госсекретарь Джон Керри не скрывал этого: «мы ликвидируем одну из самых крупных программ химоружия на Земле в одной из самых неспокойных точек». То есть, в данном случае цель Вашингтона – обезопасить себя и своих своих союзников в регионе при проведении силовых акций против режима Асада. Российский же союзник в лице Сирии, лишившись сдерживающего «химического козыря», ничего не получил взамен. Никаких гарантий со стороны израильтян, никаких обещаний возвращения Голанских высот, не говоря уже о мерах по контролю над израильском оружием массового поражения.
Россия при подписании сделки не оговорила для Асада никаких гарантий и согласилась на все требования США и Франции. И теперь в случае малейшего отклонения или промедления с выполнением условий «химической капитуляции» Сирии грозит фактически санкционированная международная интервенция.
Между тем, обоснование условий для вооруженного вмешательства срочно создаются уже сейчас. Так, например, стороны расходятся по принципиальному вопросу о сроках уничтожения сирийского химического оружия. Если сам Асад считает, что этот процесс растянется на несколько лет, то госсекретарь США Джон Керри указывает, что сирийское руководство должно сделать это до конца 2014 года, тем самым ставя Дамаску заведомо невыполнимые условия.
Ни наивностью представителей российской стороны, ни особой дипломатической ловкостью стороны противоположной произошедшее не объяснишь. Дело в том, что наша инициатива стала новостью лишь для непосвященных. Подобная сделка готовилась с момента апрельских консультаций 2013 г. с Западом, приуроченных к первому документально установленному факту применения в Сирии боевых отравляющих веществ под Алеппо.
Тогда же стороны пытались оговорить и условия химической «капитуляции» Сирии. И теперь Россия неожиданно согласилась на то, что она будет безоговорочной. Одна из главных причин – Москву убедили в том, что удар будет нанесен, намекнув при этом, что она может «спасти» своего союзника. Однако при этом реальной боевой группировки США и Франция для нападения на Сирию даже не создали. Таким образом, Россию даже не «развели», а скорее уговорили постепенно начать сдавать своего союзника.
Так, главный и единственный союзник США в этой операции – Франция – предоставила для нее единственный фрегат, который должен был обеспечивать противолодочную и противовоздушную оборону кораблей американских союзников. В свою очередь, наличие лишь двух авианосных группировок ВМФ США, дежурящих в регионе на постоянной основе, также говорило в пользу того, что Вашингтон и не планировал проведение серьезной операции вроде тех, что были предприняты в 1999 г. против Югославии и в 2003 г. против Ирака.
О серьезности замыслов не говорило и количество крылатых ракет «томагавк», которые, согласно прозвучавшим оценкам в американских СМИ, готовы были применить США для «порки Асада» – 300 единиц, тогда как согласно расчетам аналитиков Пентагона, для нанесения какого-либо ощутимого урона требовалось как минимум 500 подобных ракет. И даже при наихудшем сценарии Дамаску грозил некритический урон, который был неспособен в корне изменить ситуацию в его борьбе с финансируемой извне оппозицией.
Таким образом, американцы не потрудились обеспечить даже нормальное информационное прикрытие для этой дезинформации, на которую якобы «клюнули» в Кремле!
Между тем, инициаторы давления на Асада находились в сложном положении. Несмотря на все заверения со стороны Вашингтона и Парижа относительно того, что готовившиеся удары планировались исключительно как воздушные, это не совсем так. В случае их начала в обстановке хаоса возникала угроза их захвата исламистами. Поэтому Пентагон и соответствующие ведомства других стран-союзников рассматривали иные варианты нейтрализации сирийского химического оружия. С обязательными элементами наземной операции.
Осуществление такой операции было бы крайне непростым, затратным и опасным делом. Согласно выводам американских военных аналитиков, для гарантированной нейтрализации сирийского химического арсенала требовалось задействовать в общей сложности 75 тысяч солдат и офицеров. Таким образом, этот вариант предусматривал проведение полноценной войсковой операции со всеми вытекающими последствиями вроде реальных боевых потерь, которых так стремился избежать Обама.
Поэтому был разработан другой, комбинированный план операции, предусматривающий ставку на воздушные удары с элементами наземного вторжения. Подготовка к его осуществлению началась еще в мае 2012 г., когда на иорданскую территорию прибыли спецподразделения из целого ряда недружественных сирийскому режиму стран, костяк которых составляли американцы.
Ключевым элементом стартовавших тогда учений «Танцующий лев» стала имитация наступления из Иордании в Сирию, которая должна была отвлечь внимание от заброски в глубокий сирийский тыл сотен бойцов спецподразделений, которые должны были участвовать в захвате складов с химическим оружием и не допустить его попадания в руки исламистов.
Однако и в этом случае невооруженным глазом видна явная авантюрность этого плана: без нанесения сирийской армии критического урона (а это можно достигнуть лишь после многодневных массированных воздушных ударов, что создавало риск утраты с её стороны контроля над химическим арсеналом) успешное выполнение поставленной задачи находилось под вопросом. Даже в том случае, если бы заброшенные в сирийский тыл спецназовцы успешно ликвидировали многочисленную и хорошо подготовленную охрану химических объектов, вывезти захваченные боеприпасы с целью их последующей утилизации становился куда более сложной задачей.
Реализовать его на 100 процентов с гарантией непопадания химического оружия в руки исламистов невозможно, учитывая тот факт, что в данном случае пришлось бы захватить как минимум 50 хорошо охраняемых складов, не считая как минимум шести крупных мест производства «химии» в том числе находящихся в труднодоступных и удаленных от границы местах вроде Хамы. В этих условиях не допустить его попадания в руки повстанцев было крайне сложно.
Именно химический арсенал Сирии являлся главным сдерживающим инструментом от иностранной агрессии. Несмотря на демонстрируемую готовность Белого дома нанести по ней удар, он совершенно очевидно блефовал.
Основной слабостью Запада в данном случае было очень слабое знание истинных масштабов сирийской химической программы. Так, все разведданные по ней указывались очень условно. Например, общий объем боевых отравляющих веществ, находящихся в распоряжении Асада, оценивался в диапазоне от 100 до 1000 тонн.
Даже в последнем сентябрьской отчете французской разведки данные были представлены весьма приблизительно. По её информации, большая часть сирийского химического арсенала приходилось на боевые отравляющие вещества 1-го и 2-го поколений (включая иприт и зарин), защитой от которых служат обычные средства химзащиты. Остальная часть приходилась на новые нервно-паралитические газы, точного состава, количества и эффективности которых американская, французская и даже израильская разведка просто не знали.
Этому максимально способствовало создание обстановки строжайшей тайны, к которой, кроме самого президента Башара Асада, допущен очень ограниченный круг лиц. Кроме того, за 20 лет, минувших с момента вступления в силу Конвенции о запрещении химического оружия, когда большинство стран мира ликвидировали соответствующие арсеналы, Сирия, напротив, заметно усилила свой потенциал количественно и качественно, сделав ставку на получение новейших отравляющих веществ.
Обладая третьим в мире (после России и США) арсеналом боевых отравляющих веществ, Сирия вполне могла преподнести в случае необходимости не в меру агрессивным соседям некоторые новинки своего химпрома, от которых не могут спасти существующие индивидуальные средства защиты.
Тот факт, что режим Асада располагает сотнями ракет с радиусом действия 700 км, каждая из которых способна доставлять сотни литров отравляющих веществ, не раз уже служил ему добрую службу. Например, той же Турции неоднократно приходилось отводить от сирийской границы войска после того, как сирийские власти демонстрировали ей твердое намерение применить для своей защиты химическое оружие. Например, так было в конце 2011 г. Подобная реакция премьера Турции Эрдогана была неслучайна. Учитывая имеющийся сирийский потенциал, противники Башара Асада в случае нападения рисковали получить в ответ сотни ракет с химическими боеголовками.
А учитывая тот факт, что иранские власти могли передать Асаду баллистические ракеты средней дальности «Шехаб» радиусом действия до двух тысяч километров, у инициаторов нападения на Сирию не было уверенности и в том, что в результате ответного удара не пострадают и некоторые страны Евросоюза, как и снабжающие их нефтью и газом арабские государства Персидского залива, включая Саудовскую Аравию и Катар.
Суммируя всё сказанное, проведение военной акции против Сирии представлялось опасной во всех отношениях авантюрой. Соответственно, нерешительность Обамы относительно начала силовой операции, бросавшаяся в глаза в августе – сентябре, определялась сложностью и даже нереальностью стоявшей перед американскими военными и их союзниками задачи.
Однако именно в этот момент российское руководство пошло на поводу у США и Франции, которые со своей стороны помогли Кремлю выйти из щекотливой ситуации и избежать соответствующей оценки своим действиям внутри страны, где образ Путина, как твердого противника зловещего Запада неустанно противопоставляется пропагандой «мягкотелому» Медведеву, якобы безвольно сдавшему врагу Ливию.
Запад настолько активно подыгрывал Москве, что с подачи многих мировых СМИ, произошедшее выглядело так, что представители российского руководства чуть ли не одержали над Западом серьезную дипломатическую победу, а Россия вернулась в мировую политику к своей уже давно забытой роли сверхдержавы, без которой невозможно решить ни одну серьезную международную проблему.
Иностранная агрессия действительно оказалась отложена. Но даже не на на годы, а скорее на месяцы. И очевидно, что после ликвидации химического арсенала Дамаск уже будет неспособен что-то противопоставить превосходящим силам противника, который теперь сможет методично, не опасаясь последствий, осуществлять любые безопасные для себя воздушные операции без задействования сухопутных сил, не заботясь о возможном захвате радикальными исламистами отравляющих веществ.
Более того: если раньше Израиль, Иордания и Турция воздерживались от ведения активных действий против Сирии, то теперь уже никакого сдерживающего фактора не будет.
Поводов для начала интервенции может найтись множество. Начиная со стандартного «предотвращения гуманитарной катастрофы» и кончая «вопиющими» нарушениями прав гражданского населения. Для этого идеально подойдет, к примеру, очередная провокация с массовыми убийствами, якобы осуществленными сирийской армией. Как прошла шитая белыми нитками провокация с химическим оружием, по итогам расследования которой даже инспекторам ООН участники «Женевского сговора» ухитрились заткнуть рот и не дать назвать истинных виновников.
Режим Асада всегда можно обвинить в том, что он мог что-то утаить. Например, как утверждали представители ливанского движения «аль-Мустакбаль» и журналисты одноименной газеты, официальный Дамаск уже успел вывезти значительную часть своего химического арсенала в Ирак. При необходимости для оправдания агрессии всегда можно предъявить сирийским властям изначально невыполнимые условия.
В то же время, последствия подобного шага со стороны России очевидны: своими руками она без боя разоружает своего союзника, делая его реально уязвимым для действий далеко не мирных соседей. И, несмотря на последние заявления сирийского президента, согласно которым ликвидация химического оружия не приведет к катастрофе и что при необходимости Сирия может «ослепить Израиль», на деле он просто делает хорошую мину при плохой игре. Как известно, Сирия не обладает превосходством по обычным вооружениям над Израилем и не имеет равноценных видов оружия массового поражения, способных компенсировать потерю боевых отравляющих веществ.
Последствия сделанного российским руководством начинают ощущаться, и Запад умело использует это в своих интересах. Достаточно обратить внимание на то, что в дело уже пущено «информационное оружие». Так. целенаправленно делаются вбросы относительно подготовки российскими спецслужбами бегства Асада в Россию. Цель их ясна: приучать общественность к мнению, что Москва и Вашингтон уже решили судьбу сирийского режима. Одновременно Запад не столь явно, но столь же целенаправленно пытается вбить клин между Россией и Ираном, убеждая последний, что Кремлю верить нельзя.
Петля вокруг шеи Асада медленно, но верно затягивается. США и их союзники на примере Ирака, Ливии и Югославии доказали, что они, решив свергнуть тот или иной режим, не останавливаются на полумерах и всегда (хотя и не без пробуксовки) доводят задуманное до конца. С этим уже давно всё ясно и понятно. Но вот почему им в этом должна помогать Россия?
Можно, конечно, долго рассуждать на тему того, что Запад все-таки обманул нас, умело разыграв соответствующую роль. Хотя верить в это после Ирака и Ливии было бы крайне наивно. Скорее, следует заранее готовиться к тому, что неизбежное свержение западной коалицией Асада можно использовать во внутриполитических целях, переведя стрелки на очередное вероломство Запада и необходимость теснее смыкать ряды вокруг собственного руководства.
Тем не менее, последствия договоренностей США и России по Сирии дают очевидный сигнал всему миру, что Россия, способная периодически бесцеремонно и грубо давить на своих союзников, в решающий момент не станет не только оказывать им помощь, но и способна нанести удар в спину.
Хотя надеяться на то, что российская политическая элита, разместившая на Западе валютные резервы страны, купившая там собственность и отправившая туда своих детей, поведет себя иначе, и не приходится.