Уходящая неделя запомнилась празднованием 50-летия полета Юрия Гагарина. И еще – очередным торжеством права и законности. Президент-юрист Медведев признал Сталина, а за компанию и весь Советский Союз виновными в преступлении против пленных польских офицеров в Катыни. Признал на основании документов уголовного дела, которые передали полякам, а не по решению суда. Его, как известно, не было.
Но за российское судопроизводство нашему начальству все же досталось. Правда, не Медведеву, а Путину. Сиделец по делу ЮКОСа Ходорковский сравнил его в интервью немецкой Die Welt со Сталиным. Мол, и тот и другой использовали судебную систему в своих целях. А мог бы и Медведеву напомнить, что в случае с поляками он про суд и вовсе забыл. Даже приговор объявил сам. Полякам понравилось. Как и норвегам неделей раньше.
Понятно, что с юристами в стране беда. Это признал недавно сам Медведев. И призвал родителей нынешних школьников отдавать детей на учебу по инженерным специальностям. Они нужны позарез. Глаза на проблему открыл юбилей полета Гагарина. Не хватает конструкторов, техников, слесарей, испытателей... Посмотрим, собственно, на ракетостроение. Оно сегментировано по задачам.
Есть военные ракеты для комплексов ПВО. Гордость страны – концерн «Алмаз-Антей». Его ядро и конструкторскую школу сохранил от разграбления и уничтожения гендиректор Игорь Ашурбейли. За зенитно-ракетными комплексами С-300 стоят в очередь десятки стран. КБ и производственные предприятия позволяли себе брать сотни выпускников вузов, платить им прекрасные зарплаты. Но уже больше года назад пошли слухи, что сердюковское окружение хочет избавиться от Ашурбейли. Недавно его и вправду выгнали. Что будет с «Алмазом-Антеем», догадаться нетрудно. Новые менеджеры высосут его как карась червяка.
Следующий класс – стратегические ракеты. Это, так сказать, не пилотируемый, а боевой космос. Предприятия, его обслуживающие, все еще государственные. Но как им приходится работать? К примеру, чтобы выбить закупку какого-нибудь современного станка, им приходится порой заявлять завышенную цену. Разница идет в откат чиновнику, подписавшему смету. А что делать? Своя элементная база, основа приборостроения, у нас вовсе разрушена. Нам продают микрочипы, которые китайцы используют для детских игрушек-крякалок. То, что делается для оборонного комплекса США, Франции и других стран, попросту недоступно. Вот наши ракеты и гробятся вместе со спутниками. А сгрудившиеся вокруг бюджетного корыта друзья и родственники продолжают морочить голову премьеру-президенту чудесами нанотехнологий.
Самый главный и публичный сегмент – пилотируемый и гражданский космос. Здесь пока что унынию предаваться рано. Наши космические корабли регулярно доставляют экипажи на МКС. 40% коммерческих запусков в космос тоже пока за нами. Прекрасно ведут себя в открытом космосе уникальные скафандры, сделанные на знаменитой фирме «Звезда». Ее молодой генеральный конструктор Сергей Поздняков смотрит в будущее уверенно. На заводе много молодежи. Проблема в одном – в достойной зарплате.
Одним словом, инженерно‑конструкторский корпус страны «складывать ласты» не собирается. Когда к власти в стране придут не сырьевики, а технократы, – он воспрянет духом. А мы вновь обратим свои взоры от земных труб большого диаметра к звездам.
Можно уверенно сказать, что осовремененная лет через пятьдесят православная церковь канонизирует образ Юрия Гагарина и возведет его в ранг русских святых. А Церковному Собору будет интересно узнать, что на территории одного из военных российских институтов зарыта в землю запаянная стальная капсула. После гибели Юрия Алексеевича руководитель этого института приказал вложить в нее оторванное при катастрофе самолета ухо Гагарина и спрятать для потомков. Оно и станет святой реликвией ХХI или в худшем случае – XXII века. Хранители этого секрета до сих пор живы.