Ещё о российском происхождении главкома ВСУ: он такой не первый

Тот факт, что новый главком ВСУ Сырский родился, вырос и получил высшее военное образование в РСФСР, произвёл сильное впечатление на российскую общественность. Однако не в первый раз во главе борцов за украинскую идентичность оказывается человек, чьё происхождение, казалось бы, к этому не вело.

Я говорю об иконе украинства – историке Михаиле Грушевском (1866–1934). В 1917-1918 гг. – единственный председатель Центральной рады, в 1919-1924 гг. – эмигрант, затем – участник советской политики украинизации, причём с 1929-го – действительный член Академии наук СССР.

Он родился на территории нынешней Польши (город Холм) в русской семье, отец – профессор русской словесности Сергей Грушевский. Затем семья переехала на Кавказ, где Михаил учился во 2-й Тифлисской гимназии. На малороссийском наречии в семье не разговаривали – он изучил его самостоятельно. Интерес к малороссийской культуре в Михаиле пробудил выписываемый отцом журнал «Киевская старина», который издавался на русском (великорусском) языке. Это привело его в Киевский университет.

В университете Грушевский уделял особое внимание истории Южной Руси (он использовал именно этот термин), а окончив его и защитив диссертацию – устроился на работу во Львовский университет (тогдашняя Австро-Венгрия). Тогда-то в его работах и заблестели «украинцы» и «Украина».

Выискивать у Грушевского или у главкома Сырского субэтнические малороссийские корни не имеет смысла. В данном случае совершенно неважно, есть у них эти корни или нет. Малоросс, выбравший украинскую идентичность, ничем принципиально не отличается от великоросса, который выбрал её же.

На эту тему прекрасно высказался троюродный племянник и крестник Грушевского, тоже профессор истории – Сергей Грушевский: «Если раньше можно было употреблять слова «малоросс» и «украинец» безразлично, как определяющие по существу одно и то же (может быть, это будет возможно и в будущем), то теперь эти понятия прямо полярны. Малоросс считает себя русским, для него родным является и русский язык, и русская культура. Для украинца же все это чужое, неродное, он считает себя представителем совершенно особого славянского народа и отнюдь не считает себя русским. Отсюда малороссы стремятся к наиболее тесному культурному единению с остальными русскими племенами и к общей государственной жизни с ними, украинцы же, наоборот, – к культурному и экономическому разъединению и к государственной самостийности. Малороссы, таким образом, являются началом единения, предпочтения целого частностям, элементом прогресса, украинцы же в настоящее время – началом раздробления, провинциализма, регресса».