Рано радоваться: несколько слов об упадке Запада

В последние месяцы в России все чаще появляются различные статьи о предполагаемом упадке Запада. Это частично связано с годовщиной публикаций книги немецкого философа истории Освальда Шпенглера «Закат Запада», которая вышла 100 лет назад. Учитывая нынешний контекст геополитического столкновения России и Запада на Украине, такого рода соображения в определенном смысле являются нормальными. О закате Запада в России говорили сотни лет, каждый раз как о чем-то неминуемом, начиная с полемики между западниками и славянофилами в девятнадцатом веке и заканчивая Хрущевым и его «Мы вас похороним». В конце концов, мы знаем, как всё вышло. Идеал всеобщего коммунизма оказался в забвении истории, СССР распался.

Нет сомнений в том, что сегодня упадок Европы и Америки – более чем реальный. Я сам об этом писал не раз. Упадок политической и экономической гегемонии Запада – неоспоримый феномен. И речь идет не только об экономическом спаде: просто экономику легче всего измерить и, следовательно, легче всем увидеть, так что начинать можно с этого.

Экономический рост других стран (особенно Азии) представляет собой упадок в относительном выражении для Запада. Несмотря на множество прекрасных слов, которые произносятся о многополярности, даже на Западе — особенно в Европе, в намного меньшей степени в Америке — в логике международных отношений сегодня по-прежнему доминирует принцип игры с нулевой суммой: когда некая держава растет, когда приобретает больше силы, остальные теряют. Именно так многие в правительственных кругах в Вашингтоне сегодня воспринимают подъем Китая, и всё делают, чтобы XXI век становился ещё одним американским веком.

Другие в Америке и Европе осознают относительный упадок Запада. Некоторые это принимают и стараются смириться с этим, ведь не всегда можно быть первым во всём и чемпионом, другие — нет. На сегодняшний день коллективный Запад остается экономической и политической силой, имеющей наибольший вес в мире. Китай превзошел Соединенные Штаты по объему валовому внутреннему продукту (по паритету покупательной способности), но экономическая, политическая, военная и дипломатическая мощь Запада, то есть Соединенных Штатов и Европы, по-прежнему остается превосходящей. Еще рано считать, что с Западом покончено.

В конце концов, упадок Запада — это естественный и физиологический процесс. Ни одна империя никогда не была достаточно могущественной, чтобы быть вечной, и история помнит многие сверхдержавы прошлого, которые за столетия потеряли жизненную силу и энергию. Как правило, империи падали из-за чрезмерного расширения, когда они распространялись, особенно в военном отношении, на огромные территории, которые они не могли контролировать. Однако упадок Запада — это не только экономический и геополитический процесс, но и культурный феномен. 

Культурный упадок западного мира был замечен уже в конце XIX века многими французскими писателями и литераторами, ужасавшимися вульгаризацией мира и господством экономического разума над жизнью страны, в том числе культурной. Но каким был упадок Запада тогда и каким является сегодня? В этом упадке есть нечто парадоксальное, потому что запад действительно теряет, и одновременно почти весь мир становится немного похожим на Запад. Мир становится вестернизированным, доминирует экономический и технологический разум и гедонистический принцип. Проблема в том, что вестернизированному миру будет суждено распасться, потому что будет утрачена основа величия Запада, то есть протестантская трудовая этика. Дионисийское победит Аполлоническое. Без стремления к самореализации в труде общество не может поддерживать высокий уровень развития, достигнутый с таким трудом веками.

Многие, желая сегодня отвергнуть Запад, даже выступают за «возвращение к природе» и хотят видеть в «возвращении в деревню» спасение цивилизации, желающей защитить себя от деградации современного мира. В идеализме аграрной идиллии, конечно, есть своя поэзия, но у тех, кто романтизирует энергетику деревни, создается впечатление, будто они давно не были в настоящей деревне. Сегодня деревня умирает не потому, что город что-то у неё крадет, а потому, что деревня не может конкурировать с городом. Она не выживает в условиях XXI века. Карл Маркс уже говорил о серости деревенской жизни. Материальные и духовные запросы и потребности развитой цивилизации многочисленны и сложны, они меняются и обновляются. Это признак жизненной силы. Уже Аристотель писал, что πολιτικὸν ὁ ἄνθρωπος ζῷον, в обычном переводе «человек — это политическое животное», но что можно интерпретировать тоже как «человек — городское животное». Современная цивилизация — это городская цивилизация. Если народы желают конкурировать с великими державами, им придется покинуть деревню, какой бы идиллической она ни была. В противном случае можно всегда сидеть всю жизнь на даче и позаботиться о кабачках, но нереалистично ожидать, что весь мир остановится.

Читая Шпенглера, России рано радоваться. Упадок Запада — это длительный процесс, и он произойдет не в ближайшее время. Шпенглер описал морфологию подъема и упадка цивилизаций, то, как каждая цивилизация проходит этапы подъема, а затем достигает неизбежной фазы упадка. Его книга называется «Закат Запада», потому что в 1923 году запад без соперников доминировал. Но Шпенглер говорил не только о Западе: более точным названием его работы было бы «Взлет и закат цивилизаций», то есть всех цивилизаций.