Кажется пронесло: Иран и Афганистан воевать не будут. И слава Аллаху. Нам ещё совсем рядышком малой суннитско-шиитской войнушки не хватало. Во чтобы это вылилось, сам шайтан не знает. Но есть нюансы: одна из проблем, которая привела к перестрелке на ирано-афганской границе, никуда не исчезла. И, скорее всего, будет только обостряться.
«Губит людей не пиво, губит людей вода!» - спел великий Вячеслав Невинный в хорошем советском фильме «Не может быть». И вот чего-чего, а воды в Иране не хватает. Особенно в провинции Систан и Белуджистан, которую они получают из реки Гильменд, берущей свое начало в горах Гиндукуш к западу от Кабула. Афганцы считают, что вправе распоряжаться водой как считают нужным. Тем более, что все краники от Гильменда в их руках: в 1950-е годы на реке со стороны Афганистана была построена плотина Каджаки. Потом на ней построили ГЭС. И вроде подписан договор о справедливом распределении водных ресурсов, но жалобы «в Спортлото» сыпятся постоянно.
Особенно обострилась ситуация с нехваткой воды после прошлогоднего запуска ГЭС «Каджаки» после модернизации ее турками до мощности 100 МВт. Реконструкция обошлась запрещенным талибам в 174 миллиона долларов. При этом афганская сторона официально заявила, что проект позволит дать воду на 100 тысяч гектаров сельхозугодий. То есть, иранские крестьяне эту воду точно не дополучат. Афганский мак — он такой, водолюбивый. Да и подороже будет, чем иранская пшеница.
Но из-за воды ссорятся и гибнут не только афганский Иван Иванович и иранский Иван Никифорович. В нашей, точнее уже практически в китайской Центральной Азии, споры за стакан Н20 выливаются потоками крови. Буквально два года назад на границе Киргизии и Таджикистана, около и из-за контроля над водораспределительным пунктом "Головной" на реке Исфара, отмороженные пограничники и вояки с обеих сторон открыли огонь из всех имеющихся калибров вплоть до «Градов»! 55 погибших, более 300 раненых, тысячи мирных эвакуированы. Не слишком ли дорогая цена?
Причем, проблема не рассосется сама собой. А будет только усугубляться. По данным ЮНЕП (это программа ООН по окружающей среде «Изменение климата и водные проблемы в Центральной Азии»), ожидается, что к 2050 году объем речного стока в бассейне реки Амударьи сократится на 10–15%, Сырдарьи – на 6–10%, что еще больше усилит дефицит воды. К 2050 году нехватка пресной воды в Центральной Азии может привести к падению ВВП на 11%.
И бог с ним, с ВВП: примерно треть населения среднеазиатских, так сказать, государств заняты в сельском хозяйстве. Не будет воды — не будет еды и работы. А значит будет бунт, по-восточному бессмысленный, беспощадный и очень кровавый.
Мнения, высказываемые в данной рубрике, могут не совпадать с позицией редакции