Почему Европа так болеет за Украину?

Пару недель назад в знаменитом французском журнале Le Monde Diplomatique появилась статья, которая критически иллюстрировала, как практически все западные СМИ теперь стали поддерживать военные усилия Украины, отрицая все возможности мирного урегулирования конфликта.

По всей видимости, чувствовать себя Черчиллем - сильно вдохновляет или, как писал некий немецкий философ, война - это большой стимулянт для жизни. Статья такого рода не то что редкая, а уникальная для западных СМИ; они уже полтора года ничем другим не занимаются, как болеют за Украину. За Крым в том числе: ведь президент Украины Зеленский сказал, что война началась в Крыму и закончится в Крыму. И недавно на одном телевизионном канале, тоже во Франции, призывали к дерусификации и украинизации Крыма. Но действительно ли вопрос о Крыме, о котором подавляющее большинство европейцев знает только понаслышке (не говоря уже об американцах), не даёт французам, итальянцам или немцам спать по ночам?

У тех, кто не знает мир СМИ на Западе, может сложиться впечатление, что дискурс медиа-пространства обязательно должен отражать настроения европейских народов или американцев. Но нужно понять, что вместо того, чтобы быть зеркалом общественного мнения, средства массовой информации прежде всего стремятся сформировать его. СМИ, даже на суперлиберальном Западе, служат инструментом контроля, особенно в Европе, где суверенитет во внешней политике очень ограничен. Даже в очень свободных и очень открытых обществах западных демократий есть слишком важные вопросы (например, внешняя политика под эгидой НАТО), которые нельзя открыто обсуждать.

Многие европейские страны так и не оправились после травмы коллективного сознания от Второй мировой войны. Поэтому, когда некий европейский журналист сегодня пишет, что без щедрой помощи американцев европейцам русские сегодня были бы не то что в Бахмуте, а уже у ворот Берлина (потому что русские по своей природе злые и не хотят ничего, кроме как подчинить всю Европу), честный европейский гражданин, прочитав газету, верит, что, несмотря на все проблемы, ему повезло, что у него есть такие друзья как американцы.

И все же можно было ожидать, особенно в отношении Крыма, хотя бы некоторой осторожности со стороны этих смелых воинов с пером, которые пишут в европейских и американских газетах. Даже британский The Economist - издание, которое, конечно, нельзя назвать пророссийским, в специальном выпуске в декабре говорил о Крыме как о серьёзной красной линии, поскольку Россия была бы готова использовать ядерное оружие для его защиты. Но нет, в европейских и американских изданиях статей, которые на полном серьёзе призывают к “освобождению” Крыма, стало все больше. Как будто не может быть мира в Европе без возвращения Крыма под контроль Украины, то есть под контроль НАТО.

Однако нельзя сказать, что Крым стоит на вершине забот рядовых европейцев или американцев. У среднестатистического гражданина сегодня есть и другие проблемы. Но это проблемы, решение которых ни правительства, ни СМИ не могут предложить. Несколько поколений европейцев и американцев привыкли к твердой вере в то, что дети с материальной точки зрения когда-то будут жить лучше, чем их родители. Сегодня по целому ряду причин это уже невозможно: богатые стали богаче, а средний и не очень средний класс остаются на месте. Эпоха ограниченных ожиданий, как назвал ее уже несколько десятилетий назад известный американский экономист, не совсем весёлая, и пессимистический взгляд на будущее - не очень привлекательный фактор социальной сплоченности. Остается только болеть за Украину.