О смысле затягивания СВО
6 мая 2022, 18:08 [«Аргументы Недели», Рамиль Гарифуллин ]
Необходимо признать, что западный мир садомазохистически увлёкся ожиданием санкционного разрушения российской экономики настолько, что забыл про критические и опасные процессы происходящие на украинском внутриполитическом и экономическом поле. Эти садомазохистические ожидания экономического разрушения России не оправдались. Во всяком случае не произошло того, что ожидалось.
Теперь западный мир наблюдает за собой, за тем, что опасного может произойти с ним? Похоже на то, что садомазохистическое западное безумие в отношении России начинает убавляться, в силу критических и опасных процессов в западной и американской экономике. Прочность западной экономики достаточна. А вот насколько прочна экономика Украины в той ситуации в которую она попала? Насколько эти процессы опасны с точки зрения устойчивости украинской власти, вероятности украинской гражданской войны и протестных движений? Об этом в потоке экономического антироссийского санкционного садомазохизма США и Запад мало задумываются.
Мой экономико-политический анализ показал, что имеет место смысл затягивания СВО, так как деструктивные украинские внутриэкономические, внутриполитические и социально-экономические процессы, если им дать волю, могут привести к процессам саморазрушения экономики и политической системы Украины. Таковы условия, в которые попала сейчас Украина, благодаря, СВО. Вряд ли экономическое положение Украины выправится в ближайшее время, даже несмотря на помощь Запада.
Необходимо признать, что затягивание СВО снижает уровень смысла украинцев воевать с Россией. Мотивация украинцев к войне с Россией падает ежедневно. Если боевые действия прекратятся, то все эти мотивы остынут.
Эти брожения в сознании украинцев уже начались. Могут начаться протестные настроения против украинской власти. Пока только война отвлекает от этих протестных процессов.
Теперь все взоры направлены на то, что будет с экономикой Украины, если она не будет воевать. Что будет с властью на Украине? Устоит ли теперь она? Спасет ли её помощь Запада, которую она требует как спасительница Европы?