Аналитик Драган: Динамика ИВЛ по стране нехорошая

Госпитализации по России снижаются.

Их максимум пришёлся на 8−9 февраля, а пик скользящего среднего — на 10−13 февраля.

В воскресенье, 13 февраля, скользящее среднее впервые с начала волны снизилось:

А ещё в тот же день впервые число новых госпитализаций оказалось меньше, чем в аналогичный день прошлой недели: так, в конце января-начале февраля рост неделя к неделе составлял 40−60%.

Как я писал в начале февраля, первыми пик прошли Москва и Северный Кавказ — это происходит уже в конце января. Госпитализации снижаются и там, и там последние 7−10 дней. Дальний Восток и Северо-Запад пик госпитализаций проходят прямо сейчас. Остальные округа преимущественно его прошли (с отдельными исключениями).

Новые госпитализации продолжают активно расти в Забайкалье (среднее выросло на 179% за неделю), Оренбургской области (+50%), Амурской области (+48%), Приморье (+31%), Липецкой и Белгородской областях (+30%).

Самое быстрое снижение сейчас происходит в кавказских республиках (от −24 до −52% за неделю) и в Тыве (−38%), которая стала единственным регионом, решившимся на локдаун — уже пятый с начала эпидемии.

Почему растёт число случаев

Однако если смотреть на выявленные случаи, спад не так очевиден. Прямо сейчас скользящее среднее — на историческом максимуме (190 тыс. в среднем за последнюю неделю), а пик новых случаев пришёлся на 10−13 февраля:

В чём дело? Заболеваемость по Стопкоронавирусу, как водится, слабо сообщается с реальностью — и пик заболеваемости федеральный оперштаб замечает с задержкой. Отсюда и парадокс: госпитализации пик прошли, а заболеваемость — пока нет.

Впрочем, для России это не парадокс, а норма — это типичная история, которая повторяется в каждую волну эпидемии. Я об этом рассказывал в своей осенней статье на примере Татарстана и Краснодарского края, где пик официальной заболеваемости в прошлую волну произошёл на несколько недель позже по сравнению с заболеваемостью реальной.

Сейчас, впрочем, есть и более прозаичная причина: с 10 февраля, когда произошёл скачок до 200 тыс. выявленных, в статистике стали учитывать результаты экспресс-тестов на антиген. Новое постановление Роспотребнадзора вступило в силу 6 февраля, а спустя несколько дней экспресс-тесты начали учитывать в Москве и регионах, а Минздрав пообещал выдавать ковид-сертификаты по результатам экспресс-тестов. До этого все быстрые тесты требовали обязательной перепроверки ПЦР.

Есть ли дефицит коек

Впрочем, прекращение роста новых госпитализаций может говорить ещё об одном: о нехватке коек — и о том, что медицинская система уже захлебнулась, и уже на этапе приёмного покоя идёт сортировка, и в больницы попадают только самые тяжёлые пациенты.

К счастью, это не так. Причина сейчас не в нехватке коек: в эту волну нагрузка на коечный фонд меньше, чем в прошлую.

Хотя федеральный оперштаб не даёт информацию о том, сколько коек занято (а значит — какова фактическая нагрузка), это можно рассчитать, исходя из занятого фонда в регионах.

По моим оценкам, в России сейчас занято около 185-190 тыс. коек — это на 40% меньше, чем в прошлую волну, но уже сопоставимо с дельта-волной прошлым летом (тогда на пике в больницах лежало 198 тыс. пациентов):

И хотя это на 16% меньше, чем на пике осени-зимы 2020 года, на ИВЛ сейчас пациентов не меньше — свыше 5 тыс. человек (что говорит о более строгих критериях госпитализации по сравнению с 2020 годом).

В то же время, «меньшая нагрузка» не означает её отсутствие: ситуация в больницах сложная, и регионам вновь приходится наращивать коечный фонд.

В Татарстане занято почти 94% коек (и 99% детских), в Чувашии — 97%, в Забайкалье — 94%, в Оренбургской области — 92%. В Пермском крае, где за две недели число коек увеличили вдвое, занято 80%. Аналогично и во Владимирской области, и в Хакасии, в Рязанской области, Бурятии, Коми и других регионах — от 80 до 85%, и это с учётом активного наращивания коек последние недели.

Почти 200 тыс. занятых коек — это больше, чем почти в любой другой стране мира: так много, как в России, не госпитализируют больше нигде (об этом также писал «Холод»). Это 1300 пациентов в больницах на 1 млн. По этому показателю к нам ближе всего другие восточноевропейские страны: Украина, где сейчас 730 пациентов на 1 млн населения, Болгария с 900 пациентов на 1 млн, и Молдова, где ещё недавно на пике в больницах лежало 1270 пациентов на 1 млн. Единственная страна, где госпитализировано сейчас больше людей, чем в России — это Грузия: 1650 госпитализированных на 1 млн населения.

Не мягкий: тысячи на ИВЛ

Что с тяжестью? Это один из ключевых вопросов, учитывая славу омикрона как безобидного ОРЗ. И как будто бы омикрон и правда переносится значительно легче и практически не приводит к тяжёлому течению, о чём могут говорить графики с пациентами в реанимациях в Дании. На фоне рекордной заболеваемости и рекордных госпитализаций отделения реанимации практически пустуют — на всю страну в больницах лежит 30-40 человек с ковидом в ОРИТ. И спад начался вскоре после того, как омикрон начал доминировать:

И как будто бы не так уж неправы те, кто делает чрезвычайно оптимистичные заявления:

«Омикрон» массово пришел, но в реанимацию с ним не попадают, он как ОРВИ. И это начало конца пандемии, знак того, что скоро все закончится.

— так считает Доцент кафедры инфекционных болезней и эпидемиологии Дальневосточного государственного медуниверситета, кандидат медицинских наук, врач-инфекционист Евгения Мокрецова.

Мы сейчас находимся в ситуации, когда «омикрон» – это просто ОРЗ. От него не умирают.

— заявлял в передаче Андрея Малахова Александр Мясников и многократно писал о том же в своём Телеграм-канале: «увеличения занятости реанимаций и смертности не происходит».

Инфекция, вызванная омикроном, протекает очень легко. Поэтому не с чем бороться и не на чем показывать эффективность вакцины.

— пишет и рассказывает телеведущая Елена Малышева.

Но к сожалению, Россия — не Дания. Длительность лечения в стационаре у нас куда выше, чем датские медианные 15 часов, а реанимации отнюдь не пустуют.

Такой перегрузки реанимаций, с какой Россия столкнулась при дельте, сейчас и правда не наблюдается. Вместе с тем, отдельные регионы таки столкнулись с дефицитом реанимационных коек: в Самаре в областной больнице почти не осталось мест в ОРИТ. В реанимации Республиканской больницы Мордовии их просто нет, без «почти». В Псковской области в областной больнице заполнена как взрослая реанимация, так и детская, которую были вынуждены развернуть впервые за всю эпидемию.

Динамика ИВЛ по стране нехорошая. Так, только за первую неделю февраля число пациентов на ИВЛ выросло на 36% — притом, что до этого на протяжении полутора месяцев было снижение. Сейчас на вентиляторах более 5000 человек — это сопоставимо с пиком второй волны (осень 2020 года), но на 40% меньше максимума прошлой волны (тогда на ИВЛ лежало 7000 человек).

Если считать доли (как это любит делать московский оперштаб, когда есть необходимость показать более оптимистичные цифры), то всё также нехорошо: сейчас на вентиляторах около 2,8% от всех госпитализированных. Такое соотношение было и в прошлые три волны во время пиков — никакого заметного уменьшения тяжести госпитализированных мы по статистике не видим. Это несмотря даже на то, что почти 7% пациентов в больницах по стране — это дети, которые на порядки реже попадают в реанимации и на ИВЛ.

На региональном уровне картина в большинстве случаев та же самая:

• Нагрузка на реанимации растёт, число пациентов на вентиляторах увеличивается (и следует за заболеваемостью с задержкой в пару недель)
• Пока на ИВЛ меньше пациентов, чем на пиках 2021 года, во время двух волн дельты
• Но при этом, как правило, столько же или больше, чем на максимумах 2020 года

В Москве — уже 652 пациента на ИВЛ, рост на треть за две недели. Это уровень 23 ноября. Это всего на 15−18% меньше исторических максимумов. На ИВЛ сейчас попадает около 6−6,5% от всех госпитализированных (что также указывает на строгие критерии госпитализации) — эта доля не снизилась:

Ростовская область приближается к рекордам первых волн эпидемии — на ИВЛ уже 281 пациент. На 60% меньше, чем во время двух дельта-волн, но сопоставимо с пиками прошлой зимы:

Снизилась ли доля пациентов на ИВЛ? Незначительно: если в прошлые волны на пиках госпитализаций в Ростовской области на ИВЛ находилось 9−10% пациентов, то сейчас — 8%:

Россия, впрочем, не уникальна — например, в Молдове волна омикрона по части загрузки реанимаций оказалась ненамного лучше последней дельта-волны, а сейчас в ОРИТ находится 230 человек на 2,6 млн населения:

И между Молдовой и Россией есть ещё кое-что общее, помимо высокого числа госпитализаций и тяжёлых пациентов — и отнюдь не мягкой волны омикрона. В обеих странах население слабо защищено: так, в Молдове всего 28% привитых двумя дозами и только 8% населения — с бустерами.

(Ре)вакцинация решает?

Возможно, чтобы быть немного Данией, России, Молдове (а ранее и США, показавшим также высокую смертность при омикроне) не хватает привитых. В Дании группы 60+ вакцинированы на 97%, 50−59 — на 94%, а 15−49 — на 83−88%:

В России же перед началом волны омикрона было привито 67% пожилых (а в Москве — всего 46%).

И это не говоря уже о бустерах — в Дании с бустерами свыше 60% населения. Среди групп риска третью дозу вакцины получило свыше 93%, причём основная кампания пришлась на декабрь, когда омикрон только начал распространяться:

В России, по расчётам на основе региональных данных, ревакцинировано всего 11,1 млн человек (из них более 600 тыс. — это военные) — это 7,6% от всего населения, или всего 34% от тех, кто вакцинировался более полугода назад.

Между тем, бустеры значительно снижают риски и восстанавливают защиту от тяжёлого течения и летального исхода (и частично — от инфекции и симптоматического ковида). Например, свежие данные из Великобритании:

• Эффективность против госпитализации через 6+ месяцев после двух доз AstraZeneca или Pfizer — чуть более 30%
• Эффективность против госпитализации через 4,5−6 месяцев после двух доз — около 55%
• Бустер Pfizer повышает защиту до 85−90% в первые два месяца и до 75−80% — на дистанции от двух до трёх месяцев. Более поздних данных пока нет, бустеры в Великобритании начали делать недавно.
• Бустер Moderna даёт защиту стабильно выше 90% как минимум в первые два месяца (более поздних данных пока нет).
• Защита от летального исхода при двухдозовой вакцинации оценивается в 59% через 25+ недель, при бустерной — в 95%.

В России, к сожалению, мРНК-вакцин в доступе нет и пока не предвидится, а единственной вакциной с доказанной эффективностью остаётся «Спутник». Поэтому остаётся вариант с бустером в другой стране — а где именно и как его можно сделать, см. в этой статье (с моими комментариями).

Энной волны не будет?

Впрочем, в России прививочная кампания давно пущена на самотёк и не нужна ни населению, ни властям. Первую дозу сейчас получает около 90−95 тысяч человек в сутки — смешные 0,06% населения, и это уровень конца марта 2021 года, когда вакцина была в дефиците, а в регионах стояли двухнедельные очереди на прививку.

Прошло два года, Россия пережила пять волн эпидемии, потеряла более миллиона человек в виде избыточной смертности, одной из первых запустила и провалила кампанию по вакцинации, первой в мире начала делать бустеры — и также провалила кампанию по ревакцинации. А расчёт сейчас всё тот же, что был и полгода назад, и год, и два: стоит всего-то дотянуть до окончания этой волны, как всё закончится. И, как и весной-летом 2020 года, по-прежнему живы те же надежды: осталось дотянуть до спада волны — следующей уже не будет, конец эпидемии близок.

Поэтому так и будем дальше болеть и рассчитывать на безобидный и добрый вариант, который наконец-то положит конец пандемии. Пусть не первый омикрон, BA.1, а второй, BA.2. Пусть не второй, а второй с мутацией Orf3a:H781Y (а Orf3a — белок, который связывают с воспалительными реакциями в клетках). Пусть не омикрон, а рекомбинант омикрона и дельты. Или даже двойной рекомбинант.

А все случаи с тяжёлым течением, заполненные реанимационные койки, умирающих от ковида можно списывать на дельту — ведь омикрон, как уже укоренилось в головах, не способен вызвать тяжёлого течения. А значит, любой ковид с течением чуть тяжелее соплей — это дельта. Даром что в странах, где по-настоящему широко поставлено секвенирование и отслеживание вариантов (будь то Дания или Великобритания), уже через месяц после начала распространения омикрона дельту и днём с огнём практически не найти.

P.S. Ровно год назад, на спаде второй волны эпидемии, я написал большой текст о неизбежности третьей волны. К сожалению, многое актуально до сих пор — особенно заключительная часть: «Третьей волны не будет?». И нынешний мой текст, кажется, можно завершить точно так же, как и тот. Только замените мысленно «третью» волну на «шестую». Или на какую угодно. Теперь-то её точно не будет:

А третьей волны не будет, потому что стадный иммунитет и уже некому болеть. Третьей волны не будет, потому что все вакцинируются. Третьей волны не будет, потому что везде спад. Третьей волны не будет, потому что скоро весна и лето, а вирус не любит жару. Третьей волны не будет, потому что вирус теперь точно станет добрее. Третьей волны не будет, потому что вирус исчезнет. Третьей волны не будет.

Не будет?