Если ВУЗ откажет девятилетней​ девочке-вундеркинду, а школа обратно не возьмёт:​ что делать?​

По сути своей, на психфаке​ МГУ недавно состоялся ключевой момент, благодаря которому​ решится или решилась судьба девятилетней студентки-вундеркиндки МГУ Алисы​ Тепляковой.​ Эта девочка как проект своего отца, ведомая им, впервые в условиях экзамена попала в условие, когда её решили объективно оценить на понимание предмета. То есть, оценить её знания на​ уровне убеждений, логики и понимания. Вероятнее всего, у преподавателя-экзаменатора была​ нетрадиционная педагогическая диспозиция, так как на экзамен пришёл не простой студент, а девятилетний студент-вундеркинд за которым наблюдает вся Россия.

О том, что состоится ключевой экзамен, благодаря, которому возникнет существенный перелом в ситуации обучения этой девочки в МГУ, видимо знал не только педагог, но и руководство и коллеги факультета.​

Вероятнее всего, за первый семестр обучения девятилетней девочки в МГУ​ у педагогов сформировалась объективная оценка уровня предметного интеллекта девочки. Необходимо признать, что смысловые структуры и образования этого вундеркинда, имеющего феноменальную и фотографическую память, имеют свои особенности. По сути своей, чаще всего эта девочка способна, услышав или​ узнав определённые сигналы-слова, быстро и оперативно, выдавать информацию, связанную с этими сигналами-словами. Это механическая и фотографическая память, которая может проявляться без наличия в психике ребёнка логических и творческих процессов, связанных с пониманием изучаемого предмета. Это не знание на уровне убеждений, творчества и практики. Это не зрелое знание. Такое знание часто имеют и обычные студенты, но эти студенты -​ иная проблема.​ У этих​ студентов по статистике имеет место достаточный социальный интеллект, соответствующий их возрасту. У них развита саморефлексия и мышление дающие им возможность познавать психологию на должном практическом уровне. Ведь в познании психологии очень важна интроспекция (психологическое самопознание), а не только психологические знания, получаемые из наблюдений за другими людьми. Кстати, эта девятилетняя девочка, судя по видеоматериалам, как раз не справилась с этой темой и поэтому не смогла сдать экзамен.​ ​

К тому же здесь не совсем удачно была выбрана сфера развития ребёнка. Не музыка, не изобразительное искусство, не спорт, не шахматы, не математика... а психология!​ ​Девятилетний​ ребёнок не имеет ещё​ достаточных психологических оснований чтобы с интересом и на должном уровне познавать психологические дисциплины преподаваемые на психологическом факультете МГУ.​

​ К тому же, социальный интеллект этой девочки не позволяет ей учиться и общаться вместе со своими одногруппниками.​

Вероятнее всего, эта девочка не сможет​ быстро закончить МГУ, как закончила школу. В противном случае, это будет диагнозом и негативной оценкой Российской высшей системе образования.​ Отцу девочки удалось обыграть школу со своими​ изъянами и системой отгадалок​ ЕГЭ, позволяющими создавать иллюзию истинных знаний, но не знаний на уровне убеждений, творчества и практики. Ему удалось, по сути своей, поставить диагноз школе и он пошёл покорять более высокую вершину - поставить диагноз высшей школе. Но не тут-то было!​

У этой девочки возникнет большая пауза-зависание. В ВУЗ её не возьмут, а школу она уже закончила. Но развиваться она должна!​

По-видимому, эта талантливая​ девочка-вундеркинд​ должна развиваться в рамках индивидуальной учебной программы.​ Более того, необходимо возвращение девочки к более глубокому изучению школьной программы по индивидуальному плану. Уверен, что наличие у неё аттестата зрелости и окончания средней школы - это не та зрелость!​ ​

Если девочка будет заниматься по индивидуальному учебному плану, рассчитанному на одарённых детей, то действительно может достигнуть больших результатов. Эти​ подходы были развиты в СССР. Такие школы были раньше в Москве.​

Таким образом, девочке нужно возвращаться в школу. А школе объективнее взглянуть на то, как она оценила эту девочку-вундеркинда.​

И самое главное, эта девочка не должна быть жертвой амбициозного проекта своего отца. Позднее когда она подрастёт и осознаёт всё эти издержки​ проекта отца, то будет уже поздно.​

В рамках своего кабинета, как психолог, я сам работал с проблемами родителей, на которых до сих пор имеют пожизненную обиду их​ повзрослевшие дети-вундеркинды.​

Папа-психолог и девятилетняя девочка​ студент-психолог​ должны глубоко и долгосрочно поработать с достойным психологом и педагогом, которые себя высоко зарекомендовали в сфере работы с одарёнными людьми.​ Но есть ли в России такие специалисты. И хватит ли ответственности у отца вундеркинда вырваться из ловушки своих амбиций так, чтобы не пострадала психика и судьба его ребёнка?​