Критий – воин, тиран и писатель: о великом афинском диктаторе, едва не превратившем свою страну в обитель зла

Многие литераторы наслышаны о Критии, как о писателе и ораторе, жившем в Древних Афинах во 2-й половине 5 века до нашей эры. Его творчество до сих пор изучается литературоведами. Крития характеризуют, как весьма талантливого и эрудированного автора, прекрасно разбиравшегося в общественных устоях того времени. Впрочем, так оно и было. Но есть и ещё одна деталь, на которую стоит обратить внимание. Критий был известен не только, как писатель и мыслитель, но ещё и как жестокий тиран, пытавший превратить Афины в подобие Спарты. Он никогда не являлся сторонником демократии и всегда поддерживал олигархический режим. Впоследствии, афиняне запомнили Крития, как самого изощрённого и коварного из всех диктаторов-олигархов.

Восхождение к власти великого тирана началось не сразу. Про его жизнь до воцарения известно не слишком много. Сведения говорят, что он принадлежал к древней афинской аристократии, и всегда считал, что простые люди должны «знать своё место». Также он состоял в родстве с философом и учителем Солоном. Преклонение перед Спартой было для Крития смыслом жизни. Его всегда восхищал государственный строй соседнего государства, с которым Афины, между прочим, вели кровавые войны. Критий дружил с Алкивиадом, видным военачальником и будущим организатором вторжения на Сицилию. Известно и то, что они оба принадлежали к окружению Сократа. Крития же по праву причисляют к группе младших софистов. Однако несмотря на общение с великими философами и свободолюбами, у будущего тирана Афин никогда не было мышления, свойственное его учителям.

Политическая деятельность Крития началось лишь после наступления его зрелого возраста (по тогдашним меркам, уже старости). В 411 году до нашей эры в самый разгар Пелопонесской войны в Афинах произошёл Переворот Четырёхсот. Это впервые привело Крития к «ступеням славы». В Афинах установился государственный строй, больше похожий на коллективную тиранию. Простые же граждане оказались фактически неравными олигархической верхушке. Самое интересное, что во время Переворота Критий принадлежал не к тиранической олигархии ,а к вполне умеренным представителям власти. Возможно этот факт не дал ему подвергнуться репрессиям со стороны правительства. После свержения Четырёхсот в Афинах установилась демократия, но совсем ненадолго. Начался постепенный процесс её радикализации, в которой Критий принял непосредственное участие.

Пелопонесская война не утихала. Спарта постоянно стремилась к доминации среди всех Эллинских государств. Её профессиональная, в прямом смысле, армия сметала на своём пути всех, кто противостоял ей. Сражаться со спартанскими гоплитами в открытом бою было практически бесполезно. Афины оказались на грани тотального краха. Спартанцы громили их на всех фронтах, безжалостно уничтожая флоты. В 407 году до нашей эры поражения мореходов из Афин резко ухудшили положение в государстве. Один из демагогов по имени Клеофонт предложил немедленную перестановку власти. С помощью верных сторонников ему удалось изгнать из Афин всех представителей олигархии, которые, по его мнению, были самыми влиятельными. Критию и многим его товарищам пришлось покинуть город. Он отправился в Фессалию, где по некоторым сведениям, продолжил заниматься политикой.

Точно неизвестно, что именно делал Критий в Фессалии. Сведения об этом рознятся. К тому же данных просто недостаточно. Согласно Флавию Филострату, Критий поддерживал фессалийскую олигархию. Афинян же, при этом, величал худшими из людей. Однако Ксенофонт сообщает более противоречивую версию. По его словам, Критий перешёл в совершенно иной политический лагерь и помогал крепостным работникам (пенестам) в борьбе за демократию. Он мог заключить союз с лидером демократов по имени Прометей, который давно был настроен против фессалийской верхушки. Однако, по некоторым данным, Прометей был сторонником далеко не демократического общества, а просто желал власти. Именно для этого ,он скорее всего и использовал пенестов. Работники могли представлять собой неплохую силу для свержения местного режима. С их помощью, и несомненно при поддержке Крития, Прометей мог добиваться к собственной цели.

Известно, что изгнание Крития закончилось в 404 году до нашей эры. После упорных политических работ в Фессалии, будущий тиран наконец-то вернулся в Афины. Спартанцы наголову разбили афинских моряков при Эгоспотамах, а затем осадили сам город. Афины были вынуждены признать поражение в войне. Превосходство Спарты в таком случае было неоспоримо. Согласно навязанному мирному договору, Афинская морская держава распускалась, а её флот подвергался полному уничтожению. Город отныне входил в Пелопонесский союз со Спартой в главной роли. Критий воспользовался этим шансом прийти к власти и организовать переворот. Он намеревался лично возглавить державу при поддержке своих спартанских кумиров. Переворот прошёл успешно и закончился установлением власти новой группы олигархов. Правительство отныне составляла Коллегия Тридцати. Она опиралась на спартанский гарнизон, расквартированный в городе. Историки считают, что этот режим был максимально близким даже не к диктатуре олигархии, а к корпоративной тирании.

Критий же, получив власть, сразу же принялся перестраивать политическую систему Афин. По его новой структуризации, число полноправных граждан в стране было уменьшено до 3000 человек. Список сформировывался не по имущественному цензу, а по лояльности режиму. Фактически это означало то, что самый преданный властям человек мог позволить себе всё, что угодно. Он мог даже совершить преступление и не получить за него кару. Всех, кто потерял права, изгнали из города. Некоторые историки считают, что отринувшим новый режим была уготована жестокая участь илотов. Они были отданы во владения крупным хозяевам и работали на них, как бесправные рабы. Ксенофонт заявляет, что Критий был лично ответственен за эту тираническую систему. «Если до нас доходит, что кто-либо враждебен олигархической власти, то мы принимаем меры по его устранению». Считается, что эти слова говорил лично афинский тиран. Многих нелояльных режиму убивали без суда и следствия. Имущество погибших забиралось в казну. Конфискованные деньги тираны тратили в основном на силовые структуры, в лице которых был представлен спартанский гарнизон.

Ксенофонт отмечает период правления Крития, как самый страшный из всех, что приходилось переживать великому городу. По словам мыслителя, «ради собственной прибыли олигархи убили за 8 месяцев едва ли не больше афинян, чем за всю Пелопонесскую войну». Террор захлестнул Афины с такой силой, что местные жители все поголовно боялись завтрашнего дня. Вскоре внутри самой Коллегии Тридцати произошёл раскол. Ферамен, лидер более умеренной олигархической верхушки, считал недопустимым переход к диктатуре. Он пытался по-дружески убедить Крития в перестановках. Однако Критий расценил это действие, как измену. Опасаясь за свою дальнейшую власть, тиран приказал устранить Ферамена. Поначалу ему удалось добиться принятия очередного преступного закона. Согласно новому правилу, в Афинах допускалась возможность бессудной казни тех, кто не входил в число 3000 граждан. Ферамен же был немедленно исключён из всех списков. Более того, Критий оказал серьёзное давление на всех членов Коллегии. Их запугали до такой степени, что они решили одобрить все его преступные замыслы.

Ферамен пытался найти спасение в храме Гестии. Там же его и схватили сообщники Крития. Противнику тирана пришлось выпить отраву. Ксенофонт рассказывает, что после того, как Ферамен выпил большую часть стакана с ядом, он выплеснул оставшееся на пол. «Дарую это моему ненаглядному Критию», - воскликнул он, а затем скончался. После уничтожения несогласных среди олигархической верхушки, Критий стал править единолично. Он едва не превратился в афинского монарха. Расправы над недовольными усилились. Диктатура процветала в течение ещё нескольких месяцев. Однако недалеко от Афин, в городе Фивы уже собралась армия оппозиции во главе с Фрасибулом, полководцем, выступавшим за демократию. В 403 году до нашей эры войска Фрасибула вошли в Аттику. Они отбили несколько атак афинян, а затем пошли к самому городу. Силы сторонников демократии начинали быстро расти. Против Крития собиралось всё больше и больше народу. Многие недовольные примкнули к Фрасибулу и его освободительной армии.

Поначалу тиран пытался предложить оппозиции мир. Он даже предложил их лидеру занять место в Коллегии. Но Фрасибул понимал, что олигархия уже не выстоит. Он ответил решительным отказом на предложение диктатора. В мае 403 года до нашей эры произошла финальная битва между войсками Фрасибула и Крития. Критий использовал все имеющиеся силы для удержания собственной власти. Он лично выехал на битву. С ним были его верными спартанские воины, получавшие деньги из государственной казны. В сражении при Мунихии армия Крития была наголову разгромлена оппозицией. В бою погиб и сам великий афинский тиран. Как отмечают очевидцы баталии, диктатор сражался доблестно и до самого последнего вздоха. Вскоре после этого кровавый режим Тридцати обрушился окончательно. Уже в сентябре 403 года Фрасибул и демократы вступили в Афины. Имя Крития же навеки вошло в историю, как имя самого жестокого и бессердечного из всех афинских властителей. Многие считали его худшим из всех, кто когда-либо возглавлял великий город.