Французский Иностранный легион был создан в 1831 г. с очень прагматическими целями – чтобы собственный уголовный сброд и иностранцы умирали бы в колониальных войнах вместо добропорядочных французских граждан. Впрочем, отчасти это была вынужденная мера: слишком много «нормальных», точнее лучших французов положил их великий соотечественник Наполеон.
Поначалу легион пополняли, главным образом, соседи Франции – немцы, бельгийцы, испанцы, швейцарцы. После Первой мировой, в ходе которой генофонд французской нации был добит окончательно (что было очень хорошо продемонстрировано во время Второй мировой), у легиона появился новый ресурс – русские. В рядах легиона оказалось более 10 тыс. белогвардейцев. Французы относились к русским легионерам как к бесправному пушечному мясу, большинство их оказались в арабских колониях Франции – в Алжире и в Леванте (Сирии и Ливане). Несмотря на отвратительные со всех точек зрения условия службы, русские оказались наиболее добросовестными из всех легионеров. Более того, они радикально повысили общий культурный и образовательный уровень легиона. Если остальные легионеры развлекались лишь картами, вином и доступными женщинами, то русские – чтением и даже созданием собственных театров. В итоге у местных жителей резко изменилось к лучшему представление об Иностранном легионе. В арабском языке слово «легионер» переводилось как «бандит» (что вполне отражало реальность). С русскими же арабы начали устанавливать человеческие контакты, что вызвало бешенство у «культурных» французов.
Всего в 20-е – 30-е гг. в рядах Иностранного легиона погибло до 500 русских эмигрантов, карьеру сделать почти никому не удалось. Редчайшим исключением является крестный сын коммунистического писателя Максима Горького Зиновий Пешков. Начав службу в Иностранном легионе, он дослужился до генерала французской армии. Впрочем, один легионер стал даже советским маршалом, более того – министром обороны СССР. Речь идет о Родионе Малиновском. Он был солдатом Русского экспедиционного корпуса во Франции, участвовал в его восстании в 1917 г., был отправлен в каменоломни, из них завербовался в Иностранный легион (в Марокканскую дивизию), но в 1919 г. сумел добиться отправки на Родину.
После Второй Мировой войны у легиона появился новый ресурс – эсэсовцы. Они десятками тысяч шли служить своим «проигравшим победителям», значительная их часть потом полегла под Дьенбьенфу, найдя-таки смерть от советского оружия (от судьбы не уйдешь).
Второе «нашествие» русских на Иностранный легион случилось после распада СССР. Оно продолжается до сих пор. Впрочем, здесь вспоминается известное выражение о том, что история повторяется один раз как трагедия, другой раз – как фарс. Обвальное сокращение армий как покойного Варшавского договора, так и до сих пор существующего НАТО, вызвало высвобождение огромного количества квалифицированных военных кадров. При этом, разумеется, из натовских армий народу уволилось меньше (хотя бы потому, что они были меньше по численности), кроме того, здесь было гораздо меньше проблем с последующим трудоустройством и соцобеспечением. А вот «восточников», которых на соответствующем «рынке труда» оказалось очень много, чаще всего без всяких денег и прав, огромной популярностью стал пользоваться именно Иностранный легион, который кроме хороших денег дает право на французское гражданство. К тому же теперь здесь уже нет рабских условий службы, несравненно лучше стали и бытовые условия.
Иностранный легион сегодня остается практически единственным соединением сухопутных войск Франции, который участвует в боевых операциях – как натовских, так и чисто французских (в бывших африканских колониях, с которыми Париж по-прежнему имеет «особые» отношения, например в БСК, Чаде, ЦАР, Мали). Сегодня в нем осталось всего около 8 тыс. военнослужащих (примерно в 5 раз меньше, чем в первой половине ХХ века), причем весь командный состав, разумеется, остается французским (офицером легиона может быть только гражданин Франции). И среди рядового состава французы стремятся выдерживать некий баланс, не отдавая слишком большого предпочтения какой-либо одной национальности. Сегодня от четверти до трети рядового состава (2-2,5 тыс. чел.) составляют выходцы из Восточной Европы и бывшего СССР (примерно в тех же долях в легионе представлены Западная Европа и Латинская Америка), но в эту широкую категорию входят и венгры, и румыны, и поляки, и югославы, и прибалты, и грузины, и армяне. Восточные славяне обеспечивают 50-60% численности данной региональной категории легионеров, при этом преобладают среди них не столько россияне, сколько украинцы и белорусы. Причем в последнее время эта тенденция лишь укрепляется, поскольку как на Украине, так и в Белоруссии уровень жизни стремительно падает, к тому же на Украине появилось множество молодых мужчин с опытом жестокой наземной контактной войны, от чего очень давно отвыкли европейцы.
При этом нельзя не отметить, что после отмены в 2001 г. во Франции призыва на военную службу Иностранный легион в значительной степени утратил прежний смысл. Теперь заменять на войне «добропорядочных граждан» не нужно, ибо кто не хочет, тот в армию не идет, а войны в их прежнем понимании Парижем не ведутся. Как и в любой развитой стране, во Франции переход от призывного к наемному принципу комплектования ВС привел к их неизбежной люмпенизации. Теперь «обычные» части французской армии практически ничем от легиона в этом смысле не отличаются – в них тоже идут либо представители социальных низов за деньгами, либо авантюристы за адреналином. Зарплаты легионеров сейчас далеко не баснословны, они рассчитаны именно на люмпенов, получение иностранными легионерами французского гражданства, вопреки существующим мифам, является отнюдь не автоматическим (как минимум, необходима безупречная служба) и даже в лучшем случае очень не быстрым.
Иностранный легион Франции из элиты всё больше превращается в миф о самом себе. И эволюция эта необратима, как необратима общая деградация европейских армий.
Мнения, высказываемые в данной рубрике, могут не совпадать с позицией редакции