Реакция «неполживой» общественности на интервью депутата Госдумы Леонида Слуцкого «Снобу» наглядно демонстрирует – тема харассмента в думских кабинетах себя полностью исчерпала.
Еще на прошлой неделе эту тему пытались реанимировать в ходе Прямой линии с Владимиром Путиным. Что называется, не зашло. Президент без особых эмоций зачитал вопрос и признался, что с обвинениями в адрес депутата не знаком. А если что-то подобное и произошло, то с этим надо идти в суд, а не в публичное пространство.
Интервью же Слуцкого «Снобу» расставило все по своим местам. Депутат показал себя современным политиком, который не боится острых вопросов и этим выгодно отличается от большинства своих коллег. Все привыкли, что представители политической элиты не готовы говорить на неудобные для них темы и не извиняются, даже если откровенно накосячили. Слуцкий же принес извинения и выглядел предельно искренне.
Вообще же, как правильно написал на днях Максим Кононенко, к 50 годам уже не важно, кто кого и за что хватал. Умудренные опытом мужчины и женщины начинают понимать жизнь и ценить ее за что-то другое, недоступное тридцатилетним журналисткам либеральных изданий, изо всех сил раздувавших скандал. Они, если помните, даже объявляли бойкот Госдуме и Слуцкому лично.
И что же мы видим в итоге? Никакого широко разрекламированного бойкота не получилось. И это не пустые слова, они подтверждаются конкретными цифрами. За период с 22 марта, когда был объявлен «бойкот», «Медиалогия» не зафиксировала падение упоминаний депутата в прессе.
Но самое смешное обнаружил ресурс «Открытые медиа». Оказывается, в лексикон СМИ прочно вошло слово «зайчутка», с которым Слуцкий якобы обращался к журналистке Би-Би-Си Фариде Рустамовой, обвинившей его в домогательствах (сам депутат в интервью «Снобу» говорит, что такого выражения в его словаре нет).
За последние три месяца СМИ упомянули «зайчутку» 467 раз, в аналогичном периоде 2017 года это слово не использовалось ими ни разу. В сравнении с трехмесячным периодом до бойкота количество его упоминаний увеличилось на 83%. Собственно, обновление журналистского лексикона стало едва ли не единственным итогом всей этой истории. Это не просто провал кампании против Слуцкого. Это эпик фейл!
То, что это была именно целенаправленная кампания, не вызывает сомнений. В дело шло все. Прежде всего, анонимные телеграм-каналы, специально созданные для раскрутки темы «харассмента». Но, как видим, мегатонны усилий оказались потрачены зря. Тема не выстрелила и не могла выстрелить. Потому что публика у нас, в отличие от либеральной общественности, спокойная и много повидавшая. Ее «зайчуткой» не испугаешь, да и не принято у нас интересоваться личной жизнью других. Неслучайно отечественная желтая пресса так вяло себя чувствует по сравнению с английской. Все, что происходит наедине, наедине должно и оставаться, если это, конечно, не нарушает закон. Если же закон нарушен – идите в правоохранительные органы или в суд.
И вот как раз поколение 50-летних это прекрасно понимает. В конце концов что плохого в слове «зайчонок» (или даже «зайчутка»)? Это можно произнести и в шутку, и с определенной долей нежности. Так же как и объятие за талию не обязательно имеет сексуальный подтекст. Это далеко не случай продюсера Харви Вайнштейна, который использовал свое положение и шантажировал актрис ролями. Только оторвавшийся от реальности демагог может утверждать, что в Госдуме царят нравы и распущенность Голливуда.
Зато тот факт, что у кампании по диффамации Слуцкого был «режиссер», ясен не только ему одному. На этом стихийно возникшем, но искусственно раздутом кейсе отрабатывалась технология использования обвинений в харассменте для давления на лиц, принимающих решения. И то, что это давление провалилось, я оцениваю позитивно. Это значит, что наша политическая система получила иммунитет от подобного рода провокаций, а следовательно снизились риски того, что важнейшие решения будут приниматься в интересах лиц, умеющих только давить и клеветать.
Мнения, высказываемые в данной рубрике, могут не совпадать с позицией редакции