Дмитрий Песков поставил точку в скандале со Слуцким

В скандале с главой комитета Госдумы по международным делам Леонидом Слуцким, похоже, поставлена логическая точка. И сделал это пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков, который накануне выступил перед студентами.
 
Впрочем, начнем с небезынтересного обстоятельства выступления Пескова. Он попросил, насколько можно понять, чтобы встреча носила неформальный характер. То есть происходила без выноса информации в публичное поле. Кто был — тот пусть и получает сведения, так сказать, для понимания. Но не прошло и нескольких часов — все договоренности нарушены, а расшифровка беседы публикуется русской службой BBC. Интересный пример журналистской этики, к слову, от издания, чей корреспондент как раз и обвиняет Слуцкого в нарушении отношений «ньюсмейкер-журналист».
 
Последнее обстоятельство приводит нас к интересному вопросу — а в чем усмотрели критики Слуцкого его вину? Часто звучит слово «харассмент», слово сложной судьбы. В США это — крайне широкий спектр ущемлений прав ближнего своего, вплоть до вербальных оскорблений. В российской же культуре под ним обычно понимают совсем другое — склонение начальником своего подчиненного к сексуальной связи. Или же сексуальные домогательства к лицу, зависимому от харассера. 
 
Но неужели корреспондент ВВС Фарида Рустамова находится в подчинении у Слуцкого? Однозначно нет, она и сама об этом регулярно говорит. Получается, что это уже совершенно не харассмент, по крайней мере по российским представлениям. А имеется у нас флирт, заигрывание. История, может быть, кому-то и неприятная, но если речи не идет о действиях насильственного характера, то точно не наказуемая. 
 
Но даже представим, что Слуцкий, действительно позволял себе недостойное гордого звания мужчины поведение, как нас и уверяют пострадавшие от его действий. Что им делать дальше? Дмитрий Песков советует: идти в правоохранительные органы и суд, потому как это уже по их части. «Они имеют право защищать свои интересы в том порядке, который установлен законом. Соответственно, они могут реализовать свое право, никто им не мешает. В данном случае, это не столько связано с комиссией по этике, сколько связано с правоохранительными органами. Мне неизвестно, что кто-то реализовывает свои права по защите чести и достоинства в порядке, установленном законом», — говорит пресс-секретарь Путина. 
 
Еще один важный юридический аспект: каковы шансы у журналисток получить удовлетворение в суде? Никаких, хотя бы потому, что большая часть свидетельств проходит по разряду «слово против слова». 
 
Впрочем, говорится еще, что у Фариды Рустамовой есть аудиозапись — она не выключила диктофон, на который фиксировала комментарий Слуцкого. Кстати, тут, учитывая то, что глава комитета сразу же сказал, что никаких комментариев для прессы давать не будет, возникают вопросы к этическому поведению самого журналиста. Но аудиозапись эту так до сих пор никто не слышал. Даже комиссия по этике Госдумы не получила не то что самой записи, но даже расшифровка ее была представлена лишь частично, вырезанными кусками, не дающими понимание о контексте сказанного, и то в единственном экземпляре. Впрочем, даже из того, что нарезали понятно, что ни о каком составе преступления речь не идет. 
 
Впрочем, для суда будет важным не то, что записала на пленку Рустамова, а то, что в России в юридическом поле понятия «харассмент» или даже «сексуальные домогательства» просто отсутствуют. Есть «насильственные действия сексуального характера» (статья 133 УК РФ), но это существенно другое дело. Ничего подобного в действиях Слуцкого нет и в этом его никто не обвиняет. Обвиняют его в домогательствах. Но вообще то сексуальные домогательства, как правило, — неоднократное приставание. Это то, что еще иногда называют преследованием. 
 
Так вот, в кейсе Слуцкого об этом также речи не идет ни у одной из его «якобы» жертв. Получается: пофлиртовал, получил отказ и тут же отстал. В случае Дарьи Жук и вовсе едва ли уместно говорить даже о легком приставании — она сама рассказала, как все происходило: «Как только вы зашли в студию, вы почти сразу же проявили себя — силой пытались меня поцеловать, пытались трогать, вели себя грубо и назойливо...» То есть — ситуация могла доставить кому-то дискомфорт, но явно не была какой-то из ряда вон. «Грубо и назойливо» для одних — «легкий флирт» для других. Получается, что СМИ из-за попытки поцеловать ведущую чуть ли не в щечку бойкотируют Госдуму? 
 
Вообще же, когда Слуцкого начинают обвинять люди, которые совсем недавно гордились тем, что являются харассерами — возникают вопросы в их искренности. Так, например, мой коллега по Общественной палате города Москвы, главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов, тоже известный своей любвеобильностью человек, как и депутат Слуцкий, так описывал идеал своих отношений с женщинами: «У нас такая корпорация. «Эхо Москвы» – абсолютно мафиозная структура. У нас внутри огромное число браков – я и свою жену тут нашел. И детей много – сейчас в компании три беременные красавицы. Это следствие харассмента, безусловно». А на вопрос о том, что бы рассказать о грехах молодости, прямо сказал: «Какие там у меня грехи? Банальный московский мальчик, школа, институт, потом работа в школе. Просто нет места преступлениям… Ну секс с ученицами». 
 
Хрестоматийный случай харассмента, кстати. Но почему-то Венедиктов обвиняет в домогательствах именно Слуцкого, а не зеркало, в крайнем случае. И журналистки почему-то не требуют ухода Венедиктова с поста главного редактора. И никакой кампании с рассказом о приставаниях нет. Как и в случае с покойным Борисом Немцовым — вот уж кто был охоч до дамского общества и ухватить за выступающие части вполне мог. Или вспомним еще одного гонителя Слуцкого — Алексея Навального, друг и правая рука которого — Леонид Волков прямо обвинялся в преследованиях и сексуальных домогательствах к сотруднице возглавляемого им штаба. Но либеральным деятелям почему то все простительно. Хотя вряд ли попытки кидаться камнями в хрустальном доме могут привести к чему-то хорошему. 
 
А о хорошем следует поговорить. Я убежден, что и со стороны Слуцкого, и со стороны института Госдумы при спокойной и последовательной реакции журналистского цеха вполне могла последовать куда более спокойная и позитивная реакция. Сам Слуцкий уже в своем поздравлении женщин на 8 марта показал, что готов двигаться навстречу журналистам. А Дума вполне могла пойти на легкое порицание флирта и товарищеское осуждение коллеги. Но тут наступил бойкот.
 
Бойкот перевел ситуацию в иную плоскость. Стало понятно, что сам факт флирта, равно как и сам Слуцкий, явились для целого блока оппозиционно настроенных СМИ, почему-то выступающих унисоном с иностранными государствами, оказывающими давление на нашу страну, лишь поводом, но далеко не сутью конфликта. Ведь, если разбираться с теми задачами, которые внешне ставят перед собой участники бойкота, то получается нонсенс! Поведение СМИ выглядит не просто неконструктивным, а безумным!
 
Если в интересах этих редакций добиться пусть даже не наказания, но порицания Слуцкого, следует двигаться в этом направлении. Мы же наблюдаем, как всей Госдуме как институту предъявляют ультиматум и выкручивать руки при помощи угрозы бойкота. Это же не про Слуцкого, это воспринимается любыми вменяемыми институциями и людьми как шантаж. Бог с ним, со Слуцким, ситуация куда более вызывающая. Редакции ряда СМИ ставят Госдуме условия, которые по сути являются вымогательством. Но Госдума не может и не будет идти на поводу у вымогателей, которые к тому же пытаются заполучить в свои руки внеправовой механизм давления на любого депутата или чиновника. Создать прецедент, так сказать. Такое никому не понравится.
 
Некоторым представителям СМИ почему-то кажется, что это именно они могут быть единственным мерилом понятий чести, этики и достоинства. Но это же не так! В среднем среди журналистов (как среди академиков или слесарей) столько же негодяев, сколько и среди любой другой социальной группы. И в случае со Слуцким пора бы уже прийти к разумному выходу из ситуации. 
 
Тот же Песков призывает к разумному подходу в данном конфликте, к безэмоциональным оценкам: «Пытаемся угнаться за той вакханалией, которая творится сейчас в Америке. Если Слуцкий напал на эту бедную журналистку. Она где была, чего она терпела»? Пресс-секретарь президента призывает к тому, чтобы остудить голову, вернуться к нормальной работе. Поскольку конфликт в данном случае плох для всех — и для российской журналистики — не в последнюю очередь. 
 
В отношениях СМИ и ньюсмейкера всегда две стороны — без ньюсмейкера не бывает и новости. Разрыв ряда СМИ с Госдумой — не в интересах СМИ или Госдумы — это игра с отрицательной суммой и чистая эмоция. Вокруг ньюсмейкеров крутятся люди, которые пойдут на что угодно ради получения эксклюзива. О чем примерно говорила и член комиссии по этике Ирина Роднина — что поведение журналисток бывает агрессивным и вызывающим, когда, пытаясь достать эксклюзив, девушки-журналистки едва ли не вешаются на ньюсмейкеров-мужчин. У человека — в данном случае Слуцкого — вполне могло возникнуть в голове, что с ним заигрывают. 
 
Впрочем, как бы там ни было, из ситуации надо искать разумный выход. И он заключается, как мне кажется, в том, чтобы обе заинтересованные стороны — а в нашем случае это журналистки и их защитники, такие как Венедиктов — встретились бы в спокойной обстановке с теми, кто стал объектом нападения редакций — со Слуцким и руководством Госдумы. Обсудили бы ситуацию, и вполне вероятно, нашли бы удовлетворяющее все стороны решение проблемы.