Марксизм частенько предстаёт как нечто застывшее, догматичное и предсказуемое. Большинство идейных российских марксистов оценивают текущую войну так же, как оценивал Ленин Первую мировую, – мол, она ведётся в интересах буржуев, а «у пролетариата нет отечества». Но бывают и другие марксисты – например, кандидат философских наук Андрей КОРЯКОВЦЕВ, доцент Уральского государственного педагогического университета (Екатеринбург).

Россия не буржуазна

– Андрей, в прошлый раз («АН» №888) мы обсуждали с вами СВО в свете классовой теории. С опорой на Маркса вы показали, что капиталистическое государство – вопреки ленинскому определению – совсем не обязательно является выразителем интересов буржуазии. Господствующим классом в России, утверждаете вы, является не буржуазия, а политическая бюрократия, которая в силу своей классовой природы более склонна к патриотизму: она живёт за счёт ренты, поэтому привязана к государству и его территории в отличие от буржуазии, которая всегда может покинуть страну и прихватить с собой капиталы.

– Да, всё так. Заметьте: либералы в этом отношении гораздо вернее описывают нынешнее Российское государство, чем левые догматики. В отличие от левых, которые далеки от бизнеса, либералы прекрасно знают, как устроены в России взаимоотношения бизнеса и бюрократии. Они абсолютно правы, когда говорят, что для ведения бизнеса – на любом уровне – у нас необходимо наладить взаимодействие с чиновниками. Я не согласен с либералами в том, что это неправильное положение дел, но само положение дел они фиксируют верно. Буржуазия у нас политически не господствует – это стало ясно как минимум после дела Ходорковского*, а то и раньше – после эмиграции Березовского. Российское государство сегодня не буржуазно – напротив, буржуазна оппозиция.

События показали, что спецоперация РФ не имеет ничего общего с империалистическими войнами. После начала СВО наша буржуазия обвалила российский фондовый рынок: вы не найдёте подобных примеров среди империалистических войн, т.е. среди войн XIX и начала XX века. Приходится признать, что классовые интересы нашей экспортной буржуазии вообще расходятся с интересами народа и государства, поскольку ей выгоден слабый рубль (нефтяные и газовые компании продают за границу сырьё и продукты переработки за доллары, а издержки несут в рублях. – Прим. «АН»). Если вы сейчас станете указывать на исключения, то я с вами соглашусь: позиция конкретного буржуа является предметом его личного выбора. Личность может действовать вопреки интересам своего класса, но я сейчас говорю именно о них – о классовых интересах.

Кстати, многие либералы и многие леваки пытаются представить дело так, будто заказчиком СВО является ВПК. Но, во-первых, ВПК у нас принадлежит не буржуазии, а государству. И во-вторых, если бы ВПК имел такую власть, зачем бы он столько выжидал? Почему не подтолкнул государство к проведению СВО уже в 2014 году? Нет, ВПК у нас не участвует в принятии столь ключевых решений – и слава богу.

– Давайте теперь взглянем с классовой точки зрения не только на Россию, но и вообще на нынешнюю мировую войну, которую кто-то называет «новой холодной», кто-то – «третьей мировой», а кто-то – «четвёртой мировой» (в том смысле, что третьей мировой была холодная война между Западом и соцлагерем). У наших заклятых друзей, то есть в США и ЕС, тоже господствует не буржуазия, а бюрократия?

– В Евросоюзе – да, а в США нет. Штаты в этом смысле ещё не прошли тот путь, который прошли Россия, Европа, Китай. В США правит финансовая олигархия, она-то и является главным интересантом войны против России. Ей не удалось подчинить себе нашу экономику, причём благодаря не только Путину, но и – скажу сейчас крайне непопулярную вещь – позднему Ельцину, который неслучайно выбрал преемником Путина. Тогдашний министр иностранных дел Козырев (сейчас проживает в США. – Прим. «АН») изо всех сил убеждал руководство страны, что американские инвестиции в нашу экономику будут великим благом для России, но, к счастью, не убедил.

Замечу: американская финансовая олигархия заинтересована не в наших территориях, а именно в прибыли от нашей экономики. В этом смысле нынешняя мировая война отличается от Первой мировой и Второй мировой.

Другой век – другая война

– И чем же отличается?

– Во время Первой мировой, то есть в эпоху становления монополистического капитализма, борьба между державами происходила за территории как рынки сбыта. Тот же мотив присутствовал и у держав, развязавших Вторую мировую. Но тогда к нему присоединился новый мотив – мотив идеологического управления массами (идеология – это прежде всего управленческий инструмент).

Сейчас, в эпоху глобальных экономических связей и Интернета, мотив захвата территорий ради сбыта товаров не может играть ведущую роль и оправдывать колоссальные риски, связанные с войной, как это было в первой половине XX века. США не будут бороться за рынки сбыта по той простой причине, что им на них сбывать-то нечего, кроме долларов (по большому счёту). Контроль за новыми рынками нужен США для присвоения создаваемой там прибыли и присвоения продукта как такового, то есть им нужен контроль за чужой развитой промышленностью, а это достигается иначе, чем посредством войны, уничтожающей промышленность.

Нынешний мировой конфликт, во-первых, исключает тотальную мобилизацию масс и тотальную же милитаризацию экономики. Во-вторых, он представляет собой цепочку гибридных войн, которые державы будут вести с целью экономически друг друга измотать. Но отнюдь не уничтожить, поскольку пребывают в обоюдной взаимозависимости. А в-третьих, эти гибридные войны будут и дальше дополняться сотрудничеством держав в невоенных сферах.

– Например?

– Например, две недели назад, 11 сентября, очередная российско-американская экспедиция отчалила на МКС от Байконура. Как это объяснить в контексте продолжающейся войны, которую преподносят – и не без оснований – как российско-американский конфликт (хоть и опосредованный)? Объяснения обычно крутятся вокруг намёков на «договорняки» либо вокруг идеи, что, мол, это только начало, а вот настоящая мировая война полыхнёт чуть позже. Но, на мой взгляд, гораздо разумнее другое объяснение: общества и экономики враждебных государств объективно не в силах обойтись друг без друга. Тот факт, что планетарный конфликт уже начался, а при этом не все контакты между враждующими державами порушены, – это важный симптом. И даже если эти контакты исчезнут по инициативе какой-либо из сторон, они по необходимости через некоторое время будут восстановлены в силу важности общих проблем (скажем, природоохранных или космических).

Несуверенная Европа

– Про США поговорили. А что же Евросоюз? В чём его интерес?

– Тема, которая напрашивается сама собой. Глядя на то, как своими антироссийскими санкциями ЕС убивает собственную промышленность, нельзя не задать этот вопрос.

Очевидно, промышленная буржуазия в Евросоюзе не является правящим классом, иначе она не допустила бы такой политики. Разумеется, она утратила политическую власть не одномоментно, это результат длительного процесса, начало которому положил план Маршалла 1947–1948 годов. Реализация плана означала, что экономика западно- и центральноевропейских стран будет запускаться не благодаря экономическим рычагам, как предполагает либеральная теория. Не благодаря экономическим рычагам, не благодаря получению прибыли, а благодаря гигантскому социальному трансферту – внешним вливаниям. И речь шла не просто о вливаниях: США пристально следили за тем, как они расходуются.

В 1951 году была учреждена первая европейская наднациональная организация – Европейское объединение угля и стали, основу которого составили Франция и ФРГ (в нём также состояли Италия, Бельгия, Нидерланды и Люксембург. – Прим. «АН»). Суть соглашения заключалась в отмене таможенных границ. Таким образом закладывались основы для формирования наднациональных управленческих органов Европы, наднациональных политических элит. И с самого начала эта формировавшаяся бюрократия воспитывалась как проамериканский социальный слой, если угодно – класс. Как компрадорский класс.

– Однако сегодня в интересах США действует не только наднациональная евробюрократия, но и национальные бюрократии стран ЕС. Зачем? Каков их классовый интерес?

– В Восточной Европе национальные бюрократии опасаются прихода России и, как следствие, утраты власти – отсюда их ориентация на США. А в Западной Европе национальные бюрократии, как и национальные буржуазии, пытаются подавать голос, но они крайне ослаблены. С Макроном и Шольцем всё понятно: эти двое являются национальными бюрократами лишь номинально, принадлежа в действительности к наднациональной евробюрократии. А вот экс-канцлер ФРГ Шрёдер, например, заявил на днях, что военная победа над Россией невозможна.

Как вы понимаете, такое заявление противоречит целям Штатов, которые рассматривают Европу в качестве военно-политического инструмента против России. США готовят европейцев к роли хуситов, к роли прокси-силы. Украина себя почти исчерпала, так почему бы дальше место Украины не занять Прибалтике, Польше, Румынии и далее по списку? ЕС по ресурсам переориентирован на Америку и зависит от неё, и скоро настанет время, когда вопрос о том, чего хочет евробюрократия, будет полностью лишён смысла – она лишится последних остатков политической субъектности.

Почему Трамп допускает возможность выхода США из НАТО? Он что, весь из себя такой пацифист, такой хиппи? Нет, нисколько. Он выразитель интересов наиболее национально мыслящих американских капиталистов. Если американцы выйдут из НАТО, тогда смогут издалека наблюдать войну между ЕС и РФ, не участвуя в ней напрямую. Штаты уже провоцируют эту войну посредством Украины, подстрекают Польшу в отношении Беларуси.

– Середина разговора у нас получилась более оптимистичной, давайте вернёмся к ней. Если в России и США осознаётся необходимость сотрудничества, то, значит, осознаётся также недопустимость ядерной войны?

– Да, я абсолютно спокоен. Не думаю, что ядерная война возможна. Её недопустимость стимулирует новые формы ведения войны, потому мы и наблюдаем гибридные войны, прокси-войны. Нынешний мировой конфликт протекает так, как только и может протекать в эпоху ядерного оружия.

Человечество достигло противоречивого момента в своём развитии, когда, с одной стороны, противоречия между государствами и между классами не преодолены, а с другой стороны – рационально мыслящая часть элит (что в России, что в Китае, что в США, что в ЕС) понимает, что есть общие проблемы, которых никак не решить врозь. Полный разрыв связей между державами означал бы катастрофу – обоюдную.

* Признан в РФ физлицом, выполняющим функции иностранного агента.