Журналист Алексей Комов: Новое время требует новых молодежных программ

Когда мы сегодня говорим о важности того, как и что подсказать для выбора верного пути молодым людям, детям и подросткам, мы нередко вспоминаем детско-юношеские передачи на телевидении советских времен. Эти программы были важной составляющей частью воспитания подрастающего поколения. Они были и востребованы, и популярны. Заслуженно.

Одной из самых ярких передач для детей и юношества была программа «До 16-ти и старше». У истоков программы стояли такие журналисты, как Алексей Комов, Николай Коровин и Светлана Чиркова — все они впоследствии занимались и другими молодёжными программами. Но не нужно думать, что авторам сразу позволили взяться за острые темы и погрузиться в жизнь подростков. Первые пару лет «До 16 и старше...», как и многие другие программы, рассказывала о перспективах выпускников-отличников, проблемах на Западе, где молодёжь устраивает протесты, и прочей советской повестке. Но после середины восьмидесятых авторы в эфире появились более острые репортажи. Причём «До 16 и старше...» отличало желание разбирать актуальные вопросы именно со стороны молодёжи. А главное — признать существование проблем, о которых предпочитали молчать. Программа выходила в эфир целых 18 лет. С 1983-го по 2001-й год. В этом году передаче исполнилось бы 30 лет. Хороший повод поговорить о том, как поменялась информационная политика телевидения в отношении подростков и юношей за последние десятилетия.

Одним из главных авторов программы был писатель и журналист Алексей Комов. Вот с ним мы и решили поговорить.

Для справки:

«Алексей Комов родился в 1955 году в Москве. Журналист, режиссер и писатель. Работал во многих известных газетах и других изданиях: „Комсомольская правда“, „Московский комсомолец“, „Пионерская правда“. Его статьи переводились на другие языки и печатались за границей. В 1985 году Алексея Комова наградили Почетным Знаком ЦК ВЛСМ „За активное участие во Всемирном фестивале молодежи и студентов“. Награжден Почетной грамотой Министерства культуры России за патриотическое воспитание молодежи. Известен как писатель, общий тираж его книг составляет больше одного миллиона экземпляров. Алексей стоял у истоков программы „До 16 и старше“, он был одним из ее главных авторов. Алексей Комов — автор идеи мистического сериала „Пятая стража“. Создал авторские документальные фильмы, у него очень обширная фильмография. А его книги сейчас можно найти на Литресе».

— Здравствуйте, Алексей Константинович, рады вас видеть. Хотим задать Вам несколько вопросов

— Здравствуйте, спрашивайте

— Воспитание подрастающего поколения очень важный и актуальный всегда момент. Во времена Советского Союза этому уделялось много внимания. В частности, на телевидении.

— Когда я сейчас просматриваю ленты социальных сетей, то очень часто встречаю ожесточённые споры по поводу нашего прошлого, советского прошлого. Кто-то идеализирует Советский Союз, кто-то, наоборот, пытается сравнять его с Землей, всячески унижая его бытность. Это я думаю, крайности. И они, как и любые крайности, не несут какой-либо истины. Потому что истина на самом деле где-то посередине. И к прошлому надо относиться с уважением, но и не скрывать его недостатков. Однако не стоит забывать и про достоинства прошлого. Так вот, что касается работы в СМИ, которая была направлена на воспитание подрастающего поколения, а скорее — работы с подрастающим поколением (здесь стоит вспомнить нашего классика, великого русского писателя Ивана Сергеевича Тургенева: «человека воспитать нельзя, человек воспитывает сам себя»), так вот вся информационная линейка того времени говоря современным языком, в Советском Союзе работала именно на все возрастные категории. Это была целая выстроенная система. Печатные издания, от «Веселых картинок и «Мурзилки» и заканчивая сверхпопулярными журналами «Ровесник», «Сельская молодежь», «Техника молодежи» и прочие, прочие, прочие. В том числе и газеты: «Комсомольская правда» и «Московский комсомолец», в котором мне посчастливилось работать (подписку на них разыгрывали на производствах, потому что просто так подписаться было невозможно). Ну и, конечно, телевидение. Я считаю, что советское детско-молодежное телевидение — это образец работы с подрастающим поколением. А то на нашем телевидении сегодня... Сейчас у нас те же развлекательные программы, якобы для молодежи, делаются по форматам Запада. А между прочим, в советский период западные вещательные производящие компании приезжали к нам и смотрели и учились у нас! Например, как делаешь конкурсные программы, те же «Веселые нотки» и другие очень интересные программы. А говоря о содержательных передачах, таких как «До 16-ти и старше», а затем «Взгляд», то, пожалуй, на западном вещании подобных им не найдешь. Я пытался найти контакты, когда ездил за рубеж, но встречал полное непонимание. Они реально не понимали, что это такое и как нам удается делать такие передачи для детей и юношества. Надо сказать, что и само производство детских и молодежных программ было на особом статусе у гостелерадио. Учитывая важность выполняемой в этом направлении задачи, нам давали больше техники, нам давали больше возможностей, и поэтому мы могли творить, а ребята всех возрастов находили свои программы. Но не развлекательные, как сейчас. Я не буду говорить про качество, я говорю, пока только о содержании. А программы были именно содержательные. Где ребята могли увидеть, услышать и участвовать. Сейчас это исчезло по определению. И если для детей младшего возраста еще можно найти что-то любопытное, потому что это развлечение, то подростки и молодежь раннего периода (ну где-то до двадцати одного года) ничего для себя не найдут. Это является просто черным пятном, как в печатных или электронных СМИ, таки, в первую очередь, на телевидении. И это очень большая проблема, на которую, к сожалению, сегодня никто не обращает внимания.

— Как, по-Вашему, обстоит с этим дело сейчас?

— Как остается этим делом сейчас никак? Дело в том, что если раньше старались охватить всю молодежную аудиторию, начиная с младенческих, практически первых шагов, и заканчивая взрослой молодежью, то сейчас просто много галочек. Вот сделали детский канал, типа как «Карусель» и ряд других — отлично, «детское вещание есть, рапортуют. А что там показывают лишь мультики... Ну, простите, одними мультиками сыт не будешь. Тем более, что их увидеть можно и просто в сети, зайдя в тот же «Рутуб», «ВК видео» и прочее, прочее, прочее. И самое печальное в том, что вроде бы это нормально сделать детские каналы, но нет там семейных просмотров. Нет, у нас сейчас программ для всей семьи. А то, что считается сегодня какими-то якобы молодежным каналами — это на любителя. Тем более, что эти программы сделаны по западному формату. Это неплохо. Там есть интересный опыт. Но согласитесь, в наше время, тем более, учитывая нынешние тенденции воспитания молодежи на Западе (даже не беря «крайнее», пропагандистские наступления на сознание молодых людей), надо понимать: просто моральные принципы, мягко говоря, несколько иной жизни, просто перекочевывают к нам. А у нас — иная система ценностей, иная сетка координат. Казалось бы, особенно во время обострения информационной войны, надо бороться за умы юных людей, подростков, молодежи, а не прививать им чужое и чуждое. И бывая в зоне СВО, я видел, как на Украине это делается, как делают это наши противники. Чем мы отвечаем? Ничем! Скажу больше — возраст подростков и молодежи раннего периода нельзя упускать! У нас совершенно отсутствует сознание, руководство к достойной антипропаганде чужеродных ценностей! Я не знаю, кто «руководит», как-то так не понимаю, именно информационной работой! Как-то, не так давно, когда участвовал в конференции стран СНГ, которая обсуждала уровень образования, учебы студентов факультетов журналистики и аналогичных им, я подошел к одной милой даме, высокому чиновнику на ответственной работе в «министерстве цифры». И задал вопрос: а почему у нас на телевидении, ведущих федеральных каналах полное отсутствие молодежных программ, каких-то передач для подростов? И ответ меня просто поразил! До сих пор я нахожусь даже в некотором шоке. «На голубом глазу» (то есть абсолютно серьезно и искренне), эта милая, очень симпатичная дама заявила, что подростки и молодежь ... не являются целевой зрительской группой для федеральных каналов, а потому им неинтересны! То есть, по сути — у нас федеральные каналы превратились в некие небольшие купеческие лавки, которые работают по заказу потребителей. А если заказов нет, или это коммерчески не выгодно, то это не целевая аудитория и можно на нее не обращать внимания! Господа, вообще-то эти каналы в большинстве своем работают на деньги налогоплательщиков, всех нас! И я думаю, что для них вопрос воспитания молодежи, разговоры с молодежью, должны быть очень важны! Может быть уже стоит пересмотреть подобные взгляды? На государственном уровне.

— Вы были причастны к созданию широко известной и популярной много лет программе для подростков «До 16-ти и старше». В этом году исполняется 30 лет со дня выхода ее первого эфира. В чем секрет ее популярности, на Ваш взгляд и ценности, необходимости?

— Программа «До 16-ти и старше» действительно появилась в эфире отечественного телевидения 1983 году. Правда, сначала, она была не очень заметна. И, надо признать, что рассвет ее начался лишь с момента перестройки 1985-го года. Я пришел туда в 1986-м году, уже когда популярность ее становилась выше, выше и выше. И, безусловно, за несколько лет мы стали одной из ведущих передач в советском эфире советского телевидения. В чем причина? Очень просто. Мы никого не воспитывали. Программа разговаривала, программа показывала ребятам, особенно в сложном подростковом возрасте, программа ставила вопросы и пыталась найти ответы, но не с позиции «вот мы четвертая власть», а с позиции равного, вместе со всеми своими героями. И, надо сказать, что она, наша позиция, наверное, была очень правильна. Как я это сейчас понимаю, когда уже есть опыт возраста. Великолепная была политика на телевидении! Руководство детской редакции набрало наглых, молодых, самоуверенных веселых ребят и сказало: делайте! И я тоже делал. Меня пригласили на ТВ сразу на должность редактора, а точнее, просто человека ответственного за эфир. Я до этого телевидением не занимался от слова «никогда» и не знал даже как подходить к камере. Ну ничего, как внештатный автор сделал несколько программ. Они понравились и поэтому меня пригласили. Я был в полной уверенности, что мне дадут полгода, как говорится «показать на что способен». Я пришел к Михаилу Шилову, который руководил тогда программой, оформился. Отлично. Вот тебе режиссер. Вот тебе съемочная программа, съемочная группа, и будь добр через месяц с небольшим сорок пять минут эфира! Сказать, что я испытал шок — это не сказать ничего! Конечно, была паника, хоть скорую помощь вызывай, но, тем не менее, ребята помогли (может быть, это был новый подход к телевизионной работе). Можно упомянуть очень многих людей, с которыми мне посчастливилось работать: Свету Чиркову, Юру Бурова, Колю Коровина, Бориса Георгиевича Селенова, руководителя редакции (кстати, он сейчас много делает для возрождения как раз детского и подросткового вещания) и многих других. Кстати, Сергей Супонев был у меня внештатным автором, потом уже его приняли в штат. Он выпускал «До 16-ти и старше» и потом еще стал делать свои программы для детей более младшего возраста «Зов Джунглей» и ряд других. И мы действительно искали те темы, которые нам и подросткам были интересны. Когда говорят о цензуре, якобы давившей тогда телевидение, я улыбаюсь. Да не испытывали мы особо никакой цензуры. Именно в нашей программе мы заговорили о секте «Белое братство», которая стала потом практически бедствием и предупредили о том, что это опасно. Именно в нашей программе мы рассказали о формировании детских группировок, которые затем, в 90-е превратились в ОПГ. Байкеры, неформалы — мы затрагивали и эти темы. Скажу, что мы даже в общем-то хулиганили. Так что вот сейчас бы, пожалуй, даже за одну треть того, что мы делали — за это вылетели бы с телевидения как пробка из бутылки. А тогда, не поверите, я сделал программу вообще без согласования. По фильму «Легко ли быть молодым», который потряс тогда всю страну. Мы первые выпустили его просмотр и открытое обсуждение с режиссером Юрисом Подниексом. Мы были в струе, на волне. Мы были интересны не только молодежи. Интересно, что сегодня, когда мы говорим о молодежи, мы забываем, что смотрит то не только молодежь. Где-то, по-моему, в 1989-м году у нас редакция заказала исследование: а кто же наши зрители? И выяснилось, что пятьдесят процентов зрителей молодежных программ — это взрослые. Потому, что из нашей программы они узнавали, как общаться со своими детьми, как понять детей, подростков, что надо делать, какие у них проблемы. И именно такой подход не только тогда был актуален. Сейчас он актуален кратно, на порядки больше, учитывая всю сложность положения.

— Нужны ли подобные программы сегодня?

— Сейчас подобные не нужны. Потому, что в то время были свои подходы, а сейчас нужны иные программы, с иным содержанием и иным подходом к проблемам, которые встают перед молодым человеком. Который начинает ощущать себя уже не ребенком, но частью взрослого мира и ищет пути как туда войти достойно, как самоутвердиться. Да, эти принципы остаются, но форма подачи, естественно, должна быть другой. Как? Вот мы с коллегами сделали проект. Это проект, нельзя сказать, что это программа, это, пожалуй, молодежный комплексный центр информационных молодежных контентов, назовем его так. Где комплексно сочетаются все виды современных коммуникаций: от телевизионных программ и работы в сети, до комплекса блогеров, которые разделяют наши взгляды. То есть сейчас нужно привлекать тех людей, вне зависимости от возраста, которые бы были интересны для всех. Сейчас намного проще обратная связь. Если раньше это были письма (приходили горы писем), то сейчас обратную связь, реакции мы практически можем получать в онлайн режиме, то есть в режиме реального времени. И это дает возможности находить новые формы подачи контента. Но то, что необходим разговор, откровенный разговор с молодежью — это точно. И это подтверждают недавние достаточно грустные события, когда во время мобилизации одни молодые люди пошли защищать наши принципы и идеалы, другие стали волонтерами и помогают, чем могут в силу своего возраста, а третьи просто сбежали. А почему они сбежали? Может быть это не только их вина. Нет, их личная вина есть, конечно. Но и то, что им вовремя не объяснили, не поговорили, а объясняли им другие люди, с иной идеологией и моралью... Где-то они стали жертвами пока еще, на мой взгляд, проигрываемой нами информационной войны. Здесь очень большие проблемы поставило наше новое время. А замалчивать эту проблематику и делать вид, что этого нет — пожалуй, это самый лучший вариант, который только можно найти. И если мы уж вспомнили такое определение как информационная война, то мы просто оставляем в ней наши позиции нашим противникам. Почему — объяснить это невозможно. Ощущение возникает такое, что те, кто должен выруливать в этой области нас попросту не слышат.

— В чем сложность создания молодежного контента в современных условиях?

— Любой контент, тем более молодежный создавать в современных условиях все сложнее. Потому, что мы уже не живем в прошлом, но и не надеемся на будущее. Живем здесь и сейчас. И именно здесь, и сейчас надо находить формы общения, которые были бы интересны. Ну или хотя бы привлекали внимание той основной группы людей, на которые этот контент рассчитан. Сегодня проблема в том, что все надо создавать с «отправной точки». А «отправная точка» — это законы. Например, я говорил уже о том, что мы хотели создать вот такой молодежный информационный центр, в первую очередь для подростков. И поняли, что мы его не можем создать. Почему? Все знают о приснопамятной ювенальной юстиции. Ее и изобличали, и отменяли какие-то вещи, но есть момент, на который никто не обращает внимания — нельзя показывать лица без разрешения родителей или лиц, которые их опекают. Казалось бы, почему? Ну ладно, еще можно понять, когда это маленькие дети, но в четырнадцать лет у нас выдают паспорта. В четырнадцать лет, молодой человек может уже открыть свой бизнес, как самозанятый. А по нашим законам — лицо показывать нельзя без разрешения родителей. А если я хочу сделать проблемную программу или проблемный сюжет о неформалах или о тех (я сейчас перечисляю то, что мы когда-то делали), или о тех, кто сбежал из дома? Или, я вот делал положим, достаточно большой сюжет о руководстве одного детского дома из Питера, где я даже не могу назвать, обслуживающий персонал ужас, что творил... Естественно, я с ребятами встречался, и говорил, с ними, я как должен поступать? Я закрывать должен все лица? А кто будет смотреть, кто будет доверять этой программе, где пятна вместо людей? Ведь как очень много говорит мимика человека, глаза человека! А их нет — все «замазывается»! И, наверное, потому у нас сейчас в эфире, в телевизионном эфире вместо подростков и их забот, вот эти «неопределенные пятна». И это, пожалуй, самый большой подводный риф. Если его не убрать, ни о каком серьезном подходе к коммуникации телевидения с подростками и ранней молодежью до восемнадцати лет, информационной работе с ними, говорить не приходится. Другие проблемы проще решаются — технически, использованием там компьютерной графики, современной музыки и прочее-прочее.

— На что необходимо обратить особое внимание при создании молодежного контента?

— На профессионализм прежде всего. Дело в том, что профессионализм — это не умение что-то вещать в кадре, красиво себя подавать и так далее. Профессионализм — это умение осмыслить и подать содержание, найти общий язык с героем, дать понять, зачем ты делаешь этот сюжет или эту программу. Надо сказать, что не только те, кто делал «До 16-ти и старше», озабочены тем, что нет больше таких программ. Вот со мной связался такой очень интересный молодой человек, Илья Грин. Он сейчас пытается своими силами, на свои деньги, возродить программу в интернете. «Шестнадцать плюс» она называется. Само вот это желание стоит только приветствовать. Другое дело, что конечно, пока у него не очень сильно получается. И они, создатели программы, это вполне осознают. Главная проблема в том, что некому ее делать. Они не могут найти людей. Молодых студентов, которые поняли бы, что и как надо делать. И имели бы умение найти актуальную тему, осмыслить ее, подать, говорить, да просто держать микрофон, если понадобится. Все это есть совокупность. Но главное — это кураж (как говорят в цирке: сознание исключительности того, что ты делаешь, и ты то, что ты должен сделать лучше всех). И тогда ребята верят. И тогда твои герои отвечают тебе откровенностью. При чем такой откровенностью, которая не всегда и с родственниками бывает или с родными, и даже с родителями. Вот это главная струна. Вот это — профессионализм. И тогда, отталкиваясь от этого, мы можем предложить (напомню, мы не должны воспитывать, человек должен воспитывать сам себя) по какому пути идти. И вот тогда наши зрители будут понимать, по какому пути идут, потому что нельзя заставить человека идти туда, куда он не хочет и понимать то, что ему именно навязывают. А уж тем более в таком возрасте ежиков как подростки.

— Как Вы думаете, смогли бы передачи, подобные «До 16-ти и старше» составить достойную конкуренцию навязывающим подросткам безвкусие и бескультурье «произведениям» всевозможных «блогеров» и «тик-токарей»?

— Начну с конца вопроса. По поводу блогеров и тик-ток,"тик-токарей" (улыбается). Так вот я бы так категорично не говорил и не заявлял. Лично мне блогеры и какие-то каналы в тик-токах где-то нравится. Просто надо использовать энергию желающих заявить о себе «в мирных целях». Дело в том, что когда мы говорим о «До 16-ти и старше», все имеют в виду основную программу. Но дело в том, уже где-то к 1987-му году это уже был целый комплекс программ. Это были футуристические «Путешествия  в двадцать первый век», это была программа, я делал, для юных предпринимателей «Юниор банк», это была такая исповедальная программа, которую делали Макс Меньшиков и Коля Коровин, это программа «Наедине со всеми». И еще можно перечислять много других программ. Повторюсь, это был комплекс программ. Где каждый мог найти что угодно. Почему тогда просто было делать? Потому, что нам шли навстречу. Мне не надо было писать большие заявки, синопсисы, потом проходить пиченги, миченги и прочие непонятные вещи. Я приходил к руководству: вот есть идея. Они говорили: хорошо, вот тебе техника, вот эфир — вперед! Почему? Потому, что когда нас собирали в команду (спасибо Светлой памяти Михаилу Шилову, который это делал, и другим руководителям детской редакции), они знали, что взяли профессионалов. И если мы говорим, что надо сделать, ну как бы пилот — это понятно. Но пилотные программы обеспечивала редакция. Пилот, уверены — делайте, но отвечайте головой. И мы отвечали головой. И, таким образом, это был целый комплекс программ. Исходя из этого, вот если бы сейчас (ну, я понимаю, что если бы да кабы), если бы сейчас делать вот этот комплекс, то очень большую часть в этих программах занимали бы контракты и координация действия именно с блогерами, любителями роликов на тик-токе. И у них появились бы свои пятнадцать там или сколько минут славы в большом эфире. И мы бы получали уникальный контент. То есть, мы, наверное, развернули бы самую активную и самую замечательную сеть собкоровских пунктов. Говоря профессиональным языком. То есть конкуренции со взрослыми программами я бы не боялся. За полгода это было бы вещание, которое смотрели бы все от мала до велика. И это не просто теоретические выкладки. Вот мы в свое время в фирме «Продюсерский центр мультимедиа» проводили конкурс видеороликов одному из Дней Победы. Назывался он «Спасибо деду за Победу». Мы предложили ребятам сделать свое видение этого праздника. И мы были поражены тем, что прислали нам видео не только подростки или школьники младших классов. Студенты, рабочие, целые семьи! Но самый уникальный ролик, который сделали совместно бабушка, которой под восемьдесят лет и внучка, которой, то ли три, то ли четыре года. Они придумали то, что мне бы, допустим, в голову не пришло. Люди хотят и в блогах, и в тик-токах выразить то, что они хотят. И хотят быть услышанными. А телевидение современное может этому помочь, могло бы. Но не только развлечениями. Хотя они тоже пошли бы. Я бы с удовольствием вел юмористическую страничку. Сделал бы в одной из программ (условно, «до шестнадцати»). Они могли бы заявить о себе содержанием, мыслями желаниями и сомнениями. Вот что было бы интересно. Современные технологии надо использовать на все сто. В том числе и блогеров, которых многие боятся и напрасно.

— Что касается видеоконтента, особенно направленного на молодежную и младшую аудиторию, нужен ли здесь какой-то особый контроль или Вы видите иные пути борьбы за юные души?

— Нужен ли особый контроль контента. Первое, что надо — не контроль. Он, конечно, нужен и он очень четко прописан в законах: что можно и что нельзя. Точно закон. Но закон — это инструмент и его надо понимать. Вот мы возьмем сейчас самую острую проблему, которая давит на сознание молодых — это ЛГБТ-пропаганда. Один из острых моментов информационной войны. Да, у нас правильный закон о запрещении пропаганды этого движения, направления, индикатора «Западной демократии». Но пропаганда не означает полное молчание, как у нас сейчас воспринимают это ответственные лица. Они считают, что эту тему, вот не упоминать и не затрагивать. Простите, но есть интернет и сеть, и красивая картинка, а если вы не будете объяснять, а только запрещать, то я напомню, что запретный плод вызывает желание и интерес. И раз запрещают, значит это интересно, особенно в нашем национальном менталитете. Так может быть стоит объяснять и показывать, что такое хорошо, а что такое плохо? Понимаю, какое давление идет от наших недругов, но то, что мы замалчиваем эту проблему — это означает, что мы просто освободили площадку. Это самый острый момент. Не должно быть запрещенных тем для обсуждения. Должна быть четкая позиция у тех, кто руководит информационным потоком. В данном случае, если говорить о конкретной программе, редактор выпуска, редактор программы — у человека, который это делает, должна быть определенная позиция, взгляды, которые совпадают с теми интересами, которые заложены в проект. И которые основываются на наших законах. Это самое главное. А для осуществления контроля есть государственные организации, которые обязаны и вполне успешно с этим справляются. По поводу безвкусия? У меня дочке сейчас почти пятнадцать лет. Ну, смотрела она некие каналы с некими, не нравящимися мне развлекательными программами. Но я не увидел в этом особо страшного. Я просто давал ей и даю какие-то вещи более, на мой взгляд, интересные. И постепенно она делает выбор. То, что действительно интереснее. И ей уже от того, что я ей даю, нисколько не скучно. И сын, которому десять лет, смотрит образовательные программы. Хотя есть, конечно, там молодежные смешные, немножко дурацкие на мой взгляд. Но это проходит и этот период надо пройти. Не надо говорить: ах, все пропало, это же безвкусная программа. Но вкус тоже воспитывается. А как, на мой взгляд, правильно воспитывается? Выбором, а не запретами. Рассказами, что такое театр, что такое действительно интересная музыка, хорошая качественная, в том числе развлекательная. Поэтому нужны рамки. Свобода — что такое? Это действие в рамках, которые устанавливает общество в виде закона. Вот в этих рамках и надо действовать. А у нас в стране они очень широкие. Так что здесь боятся, что «ах-ах, все запрещают» не надо. Начиная от вкусовых вещей от музыкальных, и заканчивая политическими. Чтобы у нас не было, повторения «эффекта навального». Который в основном упор делал именно на подростков, а ему ничего не противопоставлялась. Мы, к сожалению, сейчас очень любим шумные мероприятия. Фестивали, концерты, форумы. Это замечательно. Это нужно. Но это пирожное, лакомство информационное. А нам нужен постоянный разговор, общение, обсуждение того, что здесь сейчас, в данную минуту волнует тех ребят, которые скоро станут основной движущей силой в стране. Это очень важно, чтобы не упустить то хорошее, что сейчас приобретено. Чтобы не было повтора 90-х. Это очень важно.

— Что бы Вы могли пожелать представителям нынешнего подрастающего поколения и их родителям?

— В свое время в журнал «Студенческая молодежь» одна очень интересная девушка прислала фразу: «советы как касторка — и их проще давать, чем принимать». И теперь, когда меня просят пожелать, посоветовать, я всегда вспоминаю эту фразу. Но избавиться от соблазна что-то там посоветовать невозможно. И первое, что я бы хотел, было (причем, это советы сразу и взрослым, и молодежи) — научиться разговаривать. Разговаривать и со своим сверстниками, и с родителями, и с людьми старшего поколения. Потому, что разговариваешь, общаешься, приходит понимание позиции друг друга. Невозможно говорить языком ультиматума. Я хочу, я считаю — только так, а не иначе. Это относится и к родителям, и к детям одинаково. Второе, особенно вот это относится к взрослым, надо понимать, что да, конфликт поколений и понимания друг друга всегда существовал с античных времен. Но сейчас к этому прибавляются не только моральные, но и информационные подложки, информационный слой, иные системы коммуникаций. И надо четко осознать, что если раньше (когда я был подростком) родители могли еще относительно все контролировать: с кем общаешься, куда ходишь и прочее, прочее, то, в наше время, тут же, с кем общаешься проконтролировать почти невозможно. И с этим ничего не поделаешь. Значит, надо находить какие-то другие формы получения информации о своем чаде или о своих детях. Которые бы дали материал для осмысления — что делать дальше, как общаться, как помочь нашим ребятам выбрать верный хороший светлый путь. Это очень важно. Вот. А главное — чтобы мы верили, что дело наше правое и победа во всех направлениях в жизни все проблемы, о которых я сказал, решаются и будут решены. Время само потребует этого решения.