Знаменательный русский юбилей: 500 лет назад возникло учение «Москва – третий Рим». Точная дата историкам неизвестна, однако известно, что именно в 1523 г. старец псковского Спасо-Елеазарова монастыря Филофей вывел эту духовную, историософскую, государственную формулу. Несколько перефразируя, суть её такова: политический центр мира сперва переместился из Рима в Новый Рим, или Константинополь, а теперь, после падения православного Константинополя в 1453 г. под ударом турок, центр мира находится в Москве (Россия была на тот момент единственным независимым православным государством). Учение о Третьем Риме во многом определило дальнейшую историю нашей страны, уверен кандидат философских наук Илья ВЕВЮРКО.
– При каких обстоятельствах старец Филофей сформулировал это учение?
– Он не был, как сказали бы сегодня, публицистом. Не просто рассуждал, а отвечал на вопросы духовных чад, пользовался доверием респондентов. В письме к одному из них – государеву дьяку в Пскове – и запечатлена впервые мысль, что два Рима пали, третий стоит, а четвёртому не бывать. Затем она повторена в письме к великому князю Василию III, отцу Ивана Грозного (авторство этого письма является предметом споров, но авторство первого – нет).
Строго говоря, никакого учения Филофей создать не пытался, он лишь осмыслял реальность. Россия не просто являла собой последнее независимое православное царство, но и покровительствовала православным во всём мире: даже ремонт храмов на территории бывшей Византии, завоёванной турками, не обходился без материального участия Москвы. Идея Третьего Рима задавала нашей стране динамику развития на протяжении нескольких веков: Россия развивалась как империя, то есть как государство, готовое брать под своё покровительство новые территории и народы. И сегодня задача Третьего Рима объективно стоит перед Россией: мы располагаем несравнимо большими возможностями, чем другие православные государства, – с нас и спрос больше.
– Статус учения «Москва – третий Рим» гораздо выше, чем просто измышления отдельно взятого монаха-интеллектуала. Оно содержится в «Уложенной грамоте об учреждении в России Патриаршего Престола», составленной и подписанной участниками московского церковного собора 1589 года, на котором избрали первого русского патриарха Иова. В частности, её подписал константинопольский патриарх Иеремия II, даровавший русской церкви официальную автокефалию (независимость). Именно идея Третьего Рима стала основанием для утверждения в России патриаршества. Правда, в грамоте отсутствуют слова о том, что четвёртому Риму не бывать.
– Да, отсутствуют. Это, кстати, любопытный вопрос: почему Филофей был убеждён, что четвёртому Риму не бывать? Довод, что число 3 для христианства священно, – слабый аргумент, потому что символических чисел в христианстве много. Видимо, Филофей считал, что не за горами конец истории, исходил из чувства ускоряющегося времени. Это чувство было присуще многим мыслителям в начале эпохи, вошедшей в историю как Новое время (её началом считают ряд событий, таких как падение Константинополя, открытие Нового Света, протестантская Реформация в Европе. – Прим. «АН»). Интуиция не обманула тогдашних людей – теперь, в нашу эпоху, время и вовсе перешло к бурному спурту. Похоже, четвёртому Риму и правда не бывать.
– Чем отличается идея Третьего Рима от ветхозаветной богоизбранности народа иудейского?
– Отличие лежит на поверхности. Богоизбранность иудейского народа – это богоизбранность родовая, кровная. Мы, христиане, понимаем это по-своему: еврейский народ был создан для того, чтобы родился Христос, а теперь евреи – просто один из народов. И русские – просто один из народов, который, подобно любому другому, может духовно спастись, но также может духовно погибнуть. Сходство между Россией и Древним Израилем таково: чем дольше ты идёшь по пути служения Богу, тем меньше вероятность, что ты сможешь избежать саморазрушения при отказе от этого пути.
– Имеете в виду судьбу Израиля, постигшую его вскоре после распятия Христа?
– И судьбу России, постигшую её в XX веке в результате оскудения благочестия. Чем является дисгармония в отношениях между сословиями? С христианской точки зрения – нарушением заповедей. Да, восстающий против власти – грешник, но также заслуживает наказания тот, кто ест поедом ближнего своего. И инструментом для наказания может стать не внешний враг, а свой же собственный народ, тоже отпавший от Бога.
– Одним из упрёков Христа иудеям был упрёк в национальной гордыне: принадлежность к «семени Авраамову» не гарантирует спасения души. «…В Израиле не нашёл Я такой веры. Говорю же вам, что многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном», – говорит Христос. Как бы и России, с её почётной миссией Третьего Рима, не возгордиться русским «семенем»?
– Стефан Первомученик, желая покаяния иудеев, в подробностях напомнил им историю Израиля (после чего был побит камнями насмерть). Нам нужно помнить русскую историю – не только славные её страницы, но и бесславные. Как говорит один из документов Смутного времени, «не чужие люди нашей земли разорители, но сами мы её расхитители» (цитата из «Временника» Ивана Тимофеева, первая половина XVII в. – Прим. «АН»). Внешний враг всегда блюдёт свой интерес, но ты сам даёшь ему карты в руки. Если честно глядеть на пройденный путь, то не будет и соблазна к самопревозношению.
– Сочетаются ли пафос Третьего Рима и то политическое смирение, которое проявил Христос? Он, конечно, не спорил с тем, что иноземное владычество над Израилем – зло, называл коллаборационистов-мытарей в числе главных грешников, однако не захотел возглавить борьбу за национальное освобождение. Отчасти поэтому и был отвергнут иудеями.
– Действительно, Христос не захотел царствовать, объявив: «Царство Моё не от мира сего». Но в то же время Он не был основателем гностицизма (гностицизм – возникшее в конце I века н.э. на базе иудейских и христианских сект учение, согласно которому «мир сей», материальная вселенная, является творением низшего злого божества. – Прим. «АН»). Гностики формировали и формируют практики по индивидуальному или сектантскому выходу из мира, в то время как первые христиане отнюдь не считали мир тотально прокажённым. Кстати, вполне вероятно, что гностицизм популярен среди современных элитариев с их интересом к оккультным знаниям. По-видимому, они исповедуют глубоко мизантропическое мировоззрение.
Христианство очень ровно относится к миру – и к государству. Да, мир испорчен, да, сатана – князь мира сего, правящий им посредством страстей, прежде всего алчности. Но вместе с тем – «отдавайте кесарю кесарево», будьте послушны государству, потому что оно сохраняет порядок, возможность мирного жительства, в котором распространяется христианская весть. Неповиноваться государству христианин должен только в том, что вводит во грех. У апостола Павла сказано, что последние времена не наступят до тех пор, «пока не будет взят от среды удерживающий», а святой Ипполит Римский добавлял, что Римская империя, даже ещё будучи языческой, – это и есть удерживающий. И сегодня всякое государство выполняет миссию удерживающего настолько, насколько обладает собственным историческим сознанием и собственной исторической программой. Насколько это государство не встроено в сомнительные транснациональные структуры. Насколько оно независимо, национально. Как видно, запас прочности мира постепенно истощается.
Третий Рим – это не утопия, не какое-нибудь идеальное государство. Рай на земле невозможен и является с христианской точки зрения ересью (хилиазм. – Прим. «АН»). Наилучшее государство для православного человека то, которое способствует сохранению и распространению православной веры. Повиновение такому государству для христианина – это возможность сделать своё гражданское служение служением Христу.
– Учение «Москва – третий Рим» приобрело особую политическую актуальность в Русско-турецкую войну 1877–1878 гг., когда Россия приняла участие в борьбе православных (славян и румын) за освобождение от турок. Сегодня, в условиях СВО, идея Третьего Рима очень востребована патриотической публицистикой. Стоило бы нашим властям, духовным и светским, прибегнуть к публичному декларированию этой идеи?
– Являем ли мы пример христианской жизни? Готовы ли мы взять на себя ответственность за всех православных? Значительная часть российской политической элиты считает, что России не нужна Украина, поскольку это экономически нерентабельно. Такая позиция, конечно же, никак не позиция Третьего Рима, потому что Третий Рим исходит не из рентабельности, а из единоверия, из братства. Если сегодняшняя Россия заявит себя как Третий Рим, то возможны два варианта развития событий. Первый: идея будет использована, израсходована и в конечном итоге убита. Второй и более вероятный вариант: поскольку это идея сильная, живая, многовековая, то скорее она убьёт те элиты, которые ей не соответствуют.
– Как бы вы прокомментировали позицию митрополита Илариона (Алфеева), по мнению которого идея Третьего Рима устарела? (Митрополит возглавлял Отдел внешних церковных связей Московского патриархата в 2009–2022 годах, был удалён с поста и направлен в Венгерскую митрополию после начала СВО. – Прим. «АН».)
– Не думаю, что позиция частного лица, даже облечённого саном, может оказать влияние на судьбу мысли, вызванной объективными обстоятельствами русской и мировой истории. Отказаться от своего имперского призвания Россия могла бы только ценой своей целостности, может быть, даже своего будущего. Но есть и другая опасность – опасность пренебречь заповедями Христа, стать, по Его выражению, «солью, потерявшей свою солёность». Идея служения требует присутствия духа и работы над собой.