Подберезкин: нападение на «Северные потоки» – это нападение на Россию
23 октября 2022, 17:26 [«Аргументы Недели», Александр Саргин ]
Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков заявил, что реальные итоги расследования диверсий на газопроводах «Северный поток – 1» и «Северный поток – 2»» могут сильно удивить Евросоюз.
О том, как мы можем «бахнуть» в ответ, спецкор «АН» Александр Саргин расспросил директора Центра военно-политических проблем, доктора исторических наук, профессора Алексея Подберезкина.
- Соответствующие возможности у нас, по-моему, имеются?
- У нас есть масса возможностей. Например, можно нарушить атлантические коммуникации, связь между Европой и Америкой. Ведь по дну проходят десятки всевозможных кабелей - телефония, интернет, в том числе так называемые закрытые кабели… У нас были разработаны диверсионные технологии, есть специальные небольшие подводные лодки, предназначенные в том числе и для таких целей, и многое другое. То есть возможностей много, но все дело в том, что никогда не было политического решения. А вот если оно будет, то может произойти всё что угодно.
- С этого места можно чуть подробней?
- Если нарушить телефонную связь и интернет-коммуникации между США и Европой, это закончится очень плохо и для тех, и для других. Ведь там круглосуточно в онлайн-режиме идет обмен огромными потоками информации. Так что у них попросту может схлопнуться вся финансово-биржевая система. Вот они создавали, создавали такую систему, а она мгновенно может быть уничтожена. Я уж не говорю про чисто военные аспекты, например, кабели противолодочный обороны и т.п.
- Как говорила героиня фильма «Брат – 2», там вообще «всё просто так, кроме денег». Хорошо же ударить по деньгам, по самому дорогому, Алексей Иванович!
- Чтобы было понятно, приведу такой пример. ВВП Шотландии на 80% зависит от финансовых операций. На секундочку представьте себе, что такие операции будут вдруг прекращены. А тот же Лондон, финансовый центр, где находится золотая биржа и т.п.! Ведь всё это тоже мгновенно упадет и перестанет существовать, что будет для них самой настоящей, реальной мегакатастрофой!
- С другой стороны, балтийские государства Европы, те же Дания, Германия, Швеция не допустили нашу страну к участию в расследовании теракта на наших же газопроводах…
- Судя по тому, что шведы так боятся, там есть еще масса закрытой информации в отношении кабелей связи и тех коммуникаций, которые проходят по дну Балтийского моря. Если посмотреть на карту, можно увидеть, что вся Швеция посредством таких коммуникаций связана с Европой. А ведь проходящих там кабелей насчитывается не один, не два и даже не десять или не двадцать. Представьте себе, что эти кабели начнут лопаться и взрываться. Вот почему шведы так боятся, и не только они.
- Нетрудно догадаться, кто является главным бенефициаром того, что тогда произошло неподалеку от датского острова Борнхольм…
- Это была диверсия. Для осуществления подрыва «Северных потоков» нужно специальное подводное оборудование, в том числе мини-подлодки, возможно, боевые пловцы и еще как минимум сотня, а может быть, и не одна сотня кило взрывчатого вещества. Подобным, помимо России, вооружены только в двух странах – США и Великобритании. Кстати, такие пловцы раньше были еще и в Италии, а насчет сейчас - не знаю. Ничего подобного в других странах просто нет, в том числе и на Украине, потому что она не является великой морской державой.
- Это вы тонко подметили!
- Правда, на Украине был диверсионной центр специальных операций, и я не исключаю, что, как-то исхитрившись, к этим взрывам могла приложить руку и украинская сторона, потому что для них это тоже очень выгодно. Но я уверен, когда вскроется вся информация, мало не покажется никому!
- Как по-вашему, Сasus belli (повод для войны) в данном случае – это состоявшаяся диверсия на «Северных потоках» или возможное будущее радостное событие – чик большими ножницами по кабелю между США и Европой?
- Нападение на «Северные потоки» – это безусловное нападение на Россию. Но мы об этом не объявили и пока как бы не форсируем этот процесс. И тем не менее, такое нападение требует ответа. Вопрос заключается в том, какой это будет ответ и в отношении кого? Повторяю, все зависит от соответствующего политического решения.