«Украинская пропаганда креативнее нашей»: политолог Сергей Нешков об инфовойне

Стране недостаточно воевать на поле боя – крайне важен также информационный фронт. О проблемах России на этом поприще рассказывает политолог Сергей НЕШКОВ.

– Широко распространено такое мнение: при неплохом ведении спецоперации наша страна уступает в войне информационной.

– Украинцы талантливейшим образом организовали свою информационную работу в первую неделю нашей спецоперации. Они выкупили трафик (приобрели рекламу. – Прим. «АН») на множестве интернет-площадок и транслировали свои материалы нашим людям. Главная целевая аудитория – это женщины: матери, сёстры, жёны солдат российской армии. Самым эффективным я бы назвал ролик, в котором на знаменитую «Песенку мамонтёнка» («Пусть мама услышит, пусть мама придёт, пусть мама меня непременно найдёт!») наложили видео с трупами наших солдат в лужах крови. Воздействие на психику колоссальное, тем более на психику людей, родившихся в 1980-е (мультфильм «Мама для мамонтёнка» увидел свет в 1981 году. – Прим. «АН»). Причём украинская пропаганда воспользовалась самыми разными интернет-площадками – вплоть до порносайтов. Правда, в таких случаях эффект был скорее отрицательным: находясь на порносайте, пользователь пребывает в весьма определённом настроении – и вдруг видит кровавые кадры. Это вызовет у него лишь отторжение к тем, кто подсунул их в столь неподходящий момент.

Ещё одно любопытное наблюдение первых дней СВО: многие крупные каналы в интернет-мессенджере Telegram (TG), ранее созданные россиянами, заняли проукраинскую позицию. От протестных TG-каналов этого вполне можно было ожидать, однако речь не только о них, но и о тех TG-каналах, от кого ожидать этого не приходилось, – они внезапно изменили свою политику. Значит, они были куплены украинской стороной. Если бы соответствующие органы заблаговременно довели до администраторов этих TG-каналов простую мысль, что ни за какие деньги не стоит торговать своей позицией, – этого бы не произошло.

Допустив ошибки на первых порах, российская сторона затем сделала выводы, поэтому ситуация на информационном фронте выровнялась. Однако нельзя не признать: украинская пропаганда работает креативнее нашей.

– Благодаря западным деньгам?

– Западные деньги и западная школа, безусловно, сыграли роль, но дело не только в этом. Украинская пропаганда задействовала своё гражданское общество – пиарщиков из рыночной экономики. По украинским материалам хорошо заметно: их создают рыночники. Чёткое видение целевой аудитории, высокопрофессиональный интернет-маркетинг. С нашей стороны, увы, я этого не наблюдаю. В российскую интернет-пропаганду рыночники не вовлечены или почти не вовлечены, хотя прекрасно известно, что конкурентоспособные кадры вызревают в конкурентной – рыночной – среде. Российские государственные проекты мыслят не категориями эффективности, а категориями избегания рисков. Люди в госструктурах зачастую рассуждают так: уж лучше пусть меня накажут за то, что я ничего не сделал, чем уволят за то, что я допустил ошибку. Конкурентоспособность работника схлопывается на психологическом уровне. Между тем среди рыночных пиарщиков немало патриотов, которые, видя российские пропагандистские материалы, недоумевают: «Как же так? Мы ведь можем лучше!»

– Могут лучше – пусть делают. Никто не мешает создавать собственные материалы и загружать их в Интернет.

– Именно так они и поступают. Но даже если ты готов работать за идею, тебе всё равно нужны деньги на технических специалистов, а главное – на раскрутку материала. Кроме того, не помешали бы координация, согласованность действий. Как известно, именно синхронность отличает армию от партизанщины, а мы заинтересованы в информационной армии. Когда наши войска отошли от Киева, волна украинской пропаганды распространила тезис о «провале русского блицкрига», притом что наше государство никаких надежд на блицкриг вовсе не высказывало и не давало повода так думать. Российские патриотически настроенные блоги и TG-каналы принялись объяснять отступление от Киева каждый по-своему, и эта разноголосица способствовала неубедительности. А вот если бы они курировались государством, если бы вырабатывалась единая стратегия – всё было бы иначе.

Это, кстати, касается не только освещения СВО. Современное Российское государство весьма эффективно, оно качественно управляется и добивается многочисленных успехов, однако не умеет об этом красиво и убедительно рассказывать. Как результат – о государстве населению рассказывает противник, и рассказывает мастерски.

– Про Telegram мы с вами сказали достаточно, скажем теперь про главный в Интернете видеохостинг – YouTube. Он, как известно, принадлежит американцам (компании Google), что сказывается на его модерировании. Однако это модерирование избирательно: одни пророссийские материалы блокируются, а другие нет. Почему YouTube не избавляется от пророссийских материалов целиком и полностью?

– Едва ли возможно говорить о стремлении этой площадки к демократичности и плюрализму мнений. Скорее дело в том, что ей важно сохранять доверие российских пользователей: чтобы максимально эффективно доносить свою точку зрения, нужно выглядеть объективным, а значит – допускать альтернативные мнения. К тому же это позволяет площадке вовлекать в свою орбиту не только тех пользователей, кто изначально настроен на согласие с ней, но и тех, кто с ней не согласен, – соответственно, открывается возможность для постепенного переубеждения этих людей. Впрочем, данный принцип работает и в обратную сторону. В первые недели СВО ожидалось, что наше государство вот-вот заблокирует YouTube на своей территории, – почему же этого не произошло? Видимо, потому, что на YouTube успешно функционируют проекты, в своё время инициированные нашим государством и стабилизирующие эмоциональное состояние российского общества.

– Мы сейчас затронули очень важную вещь: чтобы убедительно внушать своё мнение, важно освещать альтернативные. Не раз слышал: «Предпочитаю нашему телевидению украинское, потому что там полемичности больше». На освобождённых территориях отключают украинское телевидение и включают российское – насколько убедительно оно для местного населения?

– Насчёт освобождённых и освобождаемых территорий хочу сказать следующее. Классическая информационная война предполагает, что воюющее государство стабилизирует эмоциональное состояние своего населения и дестабилизирует эмоциональное состояние людей по ту сторону, но в нашем случае ситуация сложнее. Россия не сеет панических настроений среди жителей Украины, потому что они рассматриваются как население, с которым нам предстоит жить вместе. Панику среди этих людей, напротив, сеет противник. Через Интернет и листовки он доводит до своих сограждан мысль: «Русские войска обязательно уйдут, и если вы не оказываете им сопротивления, то, когда мы вернёмся, вам хана». Таким путём осуществляются попытки включить население в проекты украинских спецслужб, сформировать вербовочную среду.

– Под конец не могу не спросить: рассуждая о пропаганде и манипуляциях сознанием, не манипулируете ли вы нашим сознанием прямо сейчас?

– Пусть каждый читатель решит это сам для себя. Есть три тактики взаимодействия с информационным пространством в наших условиях. Первая – игнорировать любую информацию и спасти свою психику. Всё будет так, как будет, независимо от того, посмотрел ли ты новости и заглянул ли в Telegram. Вторая тактика – потреблять только ту информацию о военных действиях, которая несёт позитив, чтобы опять-таки сохранить себе психику. И третья тактика – прокачивать в себе навык экспертизы, разбираться в нюансах, понимать, как на тебя влияют. Это путь просвещённый, но – очень тернистый. По долгу политолога я постоянно черпаю информацию из разных источников – как пророссийских, так и проукраинских, и ловлю себя на том, что в течение часа несколько раз проделываю путь от приподнятого настроения к депрессивному и обратно. Идёт воздействие через эмоцию, и сохранить контроль над собой крайне сложно.