Алессандра Джунтини родилась во Флоренции. Переехала в Питер, окончила Санкт-Петербургскую театральную академию. Как режиссёр поставила в России около двадцати спектаклей. Снималась в таких фильмах и сериалах, как «Последнее лето», «Мама дарагая» и др.
- Алессандра, вы жили в тёплой и прекрасной Флоренции. Почему именно Питер, ведь холодно?
- Холодно, я впервые попала в Питер в 2006 году. Решила поступать в Театральную академию, к Вениамину Михайловичу Фильштинскому. Это получилось достаточно случайно. В Италии я пробовала поступать в театральные институты. Безуспешно. В какой-то момент поняла, что мне надо уехать из родной страны, потому что с актёрством там у меня ничего не выходило. Да и хотелось узнать, что происходит в мире. А русская школа, как известно, одна из самых сильных. Почему не попробовать. К тому же у меня мама грузинка, и русская культура мне близка. Правда, я не говорила по-русски, но была молодая, неугомонная, жаждала приключений. Вот и отправилась в Россию.
Когда приехала, мне сказали, что есть несколько мастеров, у которых можно пробоваться. Все в один голос утверждали, что лучший – Фильштинский. Надо туда попасть. И я попала.
- До приезда в Питер вы знали советских или российских актёров, режиссёров?
- Советское кино я немного знала. Во Флоренции, откуда я родом, жил Андрей Тарковский, я хорошо знала его творчество. Одним из моих любимых фильмов был «Сталкер». Я любила Алису Фрейндлих, Олега Янковского.
- Что вас, прежде всего, поразило в российской действительности?
- Отчаянность. Она притягивала и отталкивала одновременно.
- Отчаянность в людях?
- В профессии. В Италии нет такой отчаянности в профессии. По большому счёту, у нас это и не считается профессией: театральное дело, актёрство, режиссура. У нас мало людей, которые могут жить только этим. А в России актёр, режиссёр – это профессия. Есть вузы, где ты можешь ей научиться. В Италии ты должен сам добиться подобных знаний. Даже те театральные академии, которые есть, они достаточно поверхностные. Чтобы получить то же самое образование, которое я получила в России, я должна была учиться и в театральной академии, и в университете, и ещё ходить на какие-то курсы.
- А как вы жизнь в России восприняли?
- Это было тяжело однозначно. На первый взгляд, русские люди кажутся закрытыми. Поэтому меня приняли не сразу. Меня словно пропускали через фильтр. Я должна была пройти некий период испытаний, тогда я выживу, буду своей. Сейчас - своя. Но был период, когда я была чужой, и было сложно открыто общаться, чтобы тебе полностью доверяли.
- Чем итальянцы отличаются от русских?
- Очень сильно влияет исторический контекст. Итальянцы более расслаблены. Пандемия, конечно, немного изменила ситуацию. Но если говорить о нормальном, обычном времени, всё-таки итальянцы не такие напряжённые, как русские. У нас нет страха, что всё может пропасть через три дня. В Италии более-менее стабильная жизнь. Нет такой большой разницы между бедными и богатыми. Все зарабатывают примерно одинаково, нет пропасти между слоями общества. Это влияет на менталитет.
Итальянцы любят жить где-то на середине. Чтобы было не плохо, но и не супер-пупер. Стабильно. У русских другое. Либо совсем плохо, либо очень-очень хорошо. Середины в России не хватает.
- Вы уже много лет в нашей стране. До сих пор сохранили итальянские привычки – спагетти и вино? Или уже перешли на нашу водку и пельмени?
- Нет, на водку и пельмени не перешла. В Питер приехало много итальянцев, которые открыли здесь прекрасные рестораны. И в Москве много итальянских ресторанов. Конечно, из-за санкций у рестораторов иногда возникают проблемы, но они нашли свои маленькие лазейки и настоящие итальянские продукты всё равно можно приобрести.
- Расскажите о своей первой роли в российском кино!
- Первая роль – это комедия «Мама дарагая». Я играла иностранку, итальянку. Там была достаточно стереотипная роль. Две итальянки приехали в Россию, ничего не знают, ничего не понимают. Но им всё равно весело. Ещё я снималась в дебютном фильме Даши Шумаковой «Последнее лето». С Семёном Серзиным мы играли главные роли. Это такое роуд-муви по Италии, история отношений, которые подходят к концу. И это было очень интересно. Потому что полтора месяца экспедиции в Италии, мы ездили на машине везде. И в конце съёмок уже практически ничего не играли, настолько влились эмоционально в ситуацию.
- А почему вы не снимаетесь в Италии? Когда-нибудь пробовались там как актриса?
- Такая мечта есть. Но я в какой-то момент увлеклась режиссурой. Это более широкая сфера деятельности. Хотя меня зовут, я снимаюсь. Но чтобы сниматься в Италии, надо этим заниматься. Быть там, пиариться. Это мне не очень подходит.
Я больше театральный режиссёр, много ставлю в России, у меня за плечами около 20 спектаклей. Я входила несколько раз в лонг-лист «Золотой маски», была номинирована в Питере на «Золотой софит». Театральный мир мне ближе. Мы здесь открыли свой независимый театр, он называется «Невидимый». С Семёном Серзиным, который, кстати, недавно сыграл главную роль в нашумевшей картине «Петровы в гриппе». И мы там ставим спектакли, зритель идёт, и это радует. Петербург – достаточно консервативный город, а у нас очень современный формат. Чуть-чуть волнуемся, конечно.
- Назовите самые успешные спектакли, которые вы поставили!
- Был спектакль «Строптивая» по «Укрощению строптивой» в Курганском театре. Он попал в «Золотую маску», его возили в Москву. Ещё я поставила в Красноярском ТЮЗе «Зелёную птичку», он тоже вошёл в лонг-лист «Золотой маски». В 2020 году поставила спектакль «Я – Антигона».
- Вы ставите спектакли по всей России. Как вам наша глубинка?
- Сибирь – это невероятный регион. Красноярск, Омск, Кемерово. Очень гостеприимные города. Я всегда с удовольствием езжу в Сибирь, несмотря на погоду, которая иногда бывает очень суровой. Как-то я была в Красноярске, и там было минус 37. Я это очень хорошо помню. Енисей не замерзает. Над ним поднимается замёрзший туман, сквозь который невозможно ничего увидеть, невозможно дышать. Неделю я ездила в театр на такси, пройти по улице пешком было нереально.
Но люди там хорошие, и театры великолепные. Мне кажется, сибирские театры абсолютно не хуже столичных. Последние годы они получают все награды, они очень сильные.
- А какой у вас самый любимый город, регион в Италии? Флоренция?
- Да, Флоренция. Это мой родной город, я знаю его в разных состояниях. Знаю людей, которые там живут. Во Флоренции история разговаривает с тобой. Ты чувствуешь, что там много всего произошло, и возникает какая-то гордость, сострадание. Потому что Флоренция – город, который пережил важные исторические события. Пережил, перенёс и снова встал. Отцвёл. Это моя большая любовь, мой город. Очень скучаю. Три раза с апреля этого года уже была во Флоренции. Не могу без Италии.
- В Питере у вас есть любимые места?
- Очень люблю район, где живу. Это центр, недалеко от Театральной академии. Золотой треугольник. Люблю Таврический сад, Моховую, улицу Пестеля. Хотя и Петроградская сторона мне нравится. Но я училась в Академии, и весь район вокруг стал мне родным. Мы все здесь друг друга знаем. Здесь я поняла, что русские люди не так далеки от итальянцев. Мы все здороваемся. Ты заходишь в магазин, и продавцы знают, что ты будешь брать. У меня дочь, и мы с ней говорим по-итальянски. И все знают, что здесь живёт итальянка.
- С кем-нибудь из известных российских актёров снимались в кино? Или, может, задействовали их в своих спектаклях?
- У Ксении Раппопорт, ученицы Фильштинского, был период, когда она начинала работать с итальянскими режиссёрами. Иногда она обращалась ко мне, чтобы я поправила ей итальянскую речь. Мы с ней вместе снимались в фильме «Мама дарагая». Вообще, тот курс, где учились Ксения, Михаил Трухин, Константин Хабенский, Михаил Пореченков, это, конечно, удивительный курс. У них есть невероятная актёрская мощь, они ломают все актёрские стереотипы. Они очень умные, эмоциональные, креативные.
- В России снимается много мелодрам. В Италии тоже так популярен этот жанр?
- Конечно. Я бы сама снялась в какой-нибудь мелодраме, но надо смотреть сценарий, какой режиссёр. Бывают очень хорошие, глубокие мелодрамы, бывают очень поверхностные.
- Вы посещаете в Питере светские мероприятия?
- Я не гламурный персонаж. Я трудоголик, люблю работать. В работе я и веселюсь.
- В Италии любят моду, привыкли к качественным брендам. Вы гоняетесь за брендами, или вам важно, чтобы вещь просто понравилась?
- Я не люблю покупать много одежды за какие-то маленькие деньги. А вот купить качественную одежду, которая сделана не в Китае, это мне по душе. Мне очень нравятся молодые питерские дизайнеры, которые пытаются найти качественные экологические ткани. Это близко к моей философии жизни. Это важно возвращаться к прежней реальности, когда мы покупали пальто не на два месяца, а чтобы оно служило несколько лет. Такие вещи – тоже произведения искусства. Высокие бренды сделаны людьми, которые заботятся, чтобы был произведён качественный продукт.
- Вы шопоголик, как все итальянки?
- Я люблю ходить по магазинам. Но мне нравится высокая мода. Я обожаю итальянские бренды. Мой папа всю жизнь занимался кожей – сумки, кошельки, ручная работа. Практически все мои друзья в Италии занимаются модой. Либо рисуют одежду, либо они в маркетинге. Я варюсь в этом, и это прекрасный мир, если смотреть с точки зрения творчества. В том смысле, что ты что-то создаёшь. Потребительская сторона моды – продавать, продавать – мне не интересна. Каждый сезон – это некие заявления на новый язык через одежду, способ выражения своих эмоций, своего состояния. Люблю смотреть показы, дефиле. Неделя высокой моды в Париже, например, - это такой уровень искусства!
- У вас есть любимые модели, манекенщицы?
- Был период, когда я обожала Кейт Мосс. Мне очень нравилась её дерзость, полупанковское состояние, бунтарское. Сейчас люблю модели Гуччи, которые ломают все стереотипы, не соответствуют стандартным канонам. Например, Гуччи выбрал в России актрису Варвару Шмыкову как своё лицо и амбассадор. Это очень смело, возбуждает внутри новые эмоции. Мне интересно всё нестандартное, выходящее за рамки обыденности.