Дальше надо вспомнить, что действие этой главы из великой книги происходит в августе 1809 г. – «время славы молодого Сперанского и энергии совершаемых им переворотов. Готовилась государственная конституция, долженствовавшая изменить существующий судебный, административный и финансовый порядок управления России. Воплощались те неясные, либеральные мечтания, с которыми вступил на престол император Александр…».
Дальше вспомним, что толстовский князь Андрей поначалу сближается со Сперанским и даже разрабатывает для нового Гражданского уложения проект «Права лиц». Но странное ощущение не отпускает Болконского. С одной стороны – он восхищен великим реформатором. С другой… «Неприятно поражало князя Андрея слишком большое презрение к людям, которое он замечал в Сперанском». В конце концов через четыре месяца князь Андрей «представил себе Богучарово, свои занятия в деревне, поездку в Рязань, вспомнил мужиков, Дронастаросту, и, приложив к ним права лиц, которые он распределял по параграфам, ему стало удивительно, как он мог заниматься такой праздной работой».
…Видимо, это судьба наших реформаторов. Попытки изменить традиционный уклад «снизу» оборачиваются революцией, кровью, жестокостью. Но и попытки «перемен сверху» возможны лишь при презрении к людям, к судьбе нестоличной Рязани, деревенских мужиков и их Дронастаросты.
Князь Андрей выходит из игры. Сперанский выйти не мог – государственная деятельность была его жизнью.
…Настоящей фамилии этого человека мы не знаем. Отец – бедный священник, сын тоже попал в семинарию, там его и записали «Сперанским», от латинского «sperare» –«надеяться». Дальше – будто некая высшая сила вела этого человека. Да, разумеется – невероятный ум, дарования, воля. Но сколько ж еще и счастливых обстоятельств обеспечили Сперанскому прорыв «наверх». Порой судьба жестоко била его, но потом, словно извиняясь, вознаграждала сторицей.
Конституцию для России («План государственного образования») Михаил Михайлович действительно подготовил. Но Александров либерализм выдохся. Внезапная опала, ссылка. Ложные обвинения в шпионстве на французов. Ему плевали в спину.
Кто плевал – ошибся. Сперанский еще будет реабилитирован, и вновь – ступень за ступенью – возвышен до прежних почти высот. Новый император Николай I поручит ему титаническую работу по кодификации (упорядочению) российских законов.
…Знаменитый литературный прием Толстого – сквозное описание какой-то детали во внешности человека. У Сперанского все время подчеркивается бледность и вечная презрительная улыбка. Но в одном месте – фраза: «Улыбка исчезла на белом лице Сперанского, и физиономия его много выиграла от этого».