Помните первые кадры «Войны и мира»? На черном фоне возникает зеленая точка. Стремительно вырастая, надвигается на зрителя. Что за точка, к чему? Но пока сообразишь – точка превращается в какой-то подернутый туманом круг, в нем что-то бурлит, происходит. А в следующее мгновение перед нами предутренние зеленые заросли. Камера отползает – открывается невероятной красоты русский пейзаж. И вдруг понимаешь: Вселенная родилась. Огромная Вселенная гениального романа, которая сейчас будет отображена на экране.
Сверхкино для сверхдержавы
Если совсем точно, во второй половине лета 1961 года Бондарчук начал работу над сценарием картины. Упоминание об этом мне встретилось в мемуарах Сергея Хрущева. Деталь как бы работает на идею автора: Хрущев-сын доказывает, что это при отце СССР стал подлинной сверхдержавой – с ракетами, космосом... И именно сверхдержава могла создавать сверхкино..
Что-то тут есть, но «сверхкино» у нас делал не только Бондарчук. Позднее на какие-нибудь «Солдаты свободы», где хороший режиссер Ю. Озеров после величественного «Освобождения» был вынужден воспевать фронтовое прошлое Леонида Ильича и лидеров соцстран, тоже денег не жалели, но… А «Война и мир» – шедевр на все времена. Потому и интересно – как шедевры рождаются, как возникает «зеленая точка».
О съемках «Войны и мира» существует целая литература. Но «АН» интересовали детали – те, которые могут рассказать о событии больше подробных томов. Потому информацию из книг мы решили дополнить разговором с Ириной Константиновной Скобцевой, народной артисткой России, вдовой Сергея Бондарчука, сыгравшей в фильме Элен Курагину.
Пилотный проект
Начать надо с того, что в 1959-м по советским экранам прошла американская экранизация «Войны и мира» К. Видора. Хорошая картина – с отличными актерами, уважительная к Толстому.
Глупостью было бы говорить, что бондарчуковский фильм – «наш ответ Кингу Видору». Два самостоятельных мастера создали самостоятельные произведения. Другое дело, что, да, «Война и мир» – великий национальный роман. И письма на тему «неужели сами не можем?» в ЦК пошли. Ирина Константиновна вспоминает, в частности, обращение группы военных. Они писали: ведь есть же, например, Сергей Бондарчук, снявший потрясающую «Судьбу человека»!
Екатерина Фурцева, тогдашний министр культуры, с решением, однако, призвала не спешить. Если надумаем снимать – ошибиться с выбором режиссера нельзя: предстоит грандиозная работа, огромные траты. Пусть наши ведущие мастера сделают каждый свой «пилотный проект» – экранизируют какой-то эпизод книги. Смотреть будем по результату.
«Ведущими» были М. Ромм (он со студентами во ВГИКе разбирал роман Толстого как основу для фильма), И. Пырьев (уверял, что готов браться хоть сейчас) и Бондарчук. Ромм отказался. Пырьев много говорил, ревновал Бондарчука к теме, однако в итоге ничего не представил. А Бондарчук снял сцену «расстрела поджигателей». На роль Пьера исполнителя найти не мог, потому сыграл сам – просто чтобы было ясно, как все должно выглядеть. И вопрос о кандидатуре отпал.
Сценарий писали С. Бондарчук и В. Соловьев. О втором сценаристе Ирина Скобцева вспоминала очень тепло. Бондарчук ставил задачей максимально точный пересказ толстовского романа киноязыком. Сценарист в данном случае должен был собственные творческие амбиции отодвинуть. Потому не состоялось сотрудничество с другими мастерами жанра. А влюбленный в Толстого Василий Соловьев задачу понял и принял.
Актеры и роли
С исполнителями неглавных ролей для Бондарчука все было ясно с самого начала – театральную среду он знал. Например, Болконского-старшего сыграет только А. Кторов – это даже не обсуждалось! Или Н. Трофимов – потрясающий Тушин. От роли Кутузова по своим соображениям отказался И. Ильинский, зато блестяще справился Б. Захава.
Однако главные герои… На князя Андрея предполагался Смоктуновский. Но он должен был сниматься у Г. Козинцева в «Гамлете». Козинцев прислал письмо: Сергей Федорович, если Иннокентий Михайлович предпочтет работать у вас, моему «Гамлету» не быть. Бондарчук Козинцева почитал как одного из своих учителей. Растерянность. Смоктуновскому предлагается решить самому. Он выбирает «Гамлета». Кто тогда? Может, Вячеслав Тихонов? Тихонов колеблется: какой я князь? Ирина Константиновна вспоминает, как Вячеслав Васильевич показал свои руки: у Болконского они маленькие, аристократичные, а я из рабочей семьи, бывший ремеслушник. Бондарчук: ничего, руки мы в перчатках снимем.
Пьера Безухова, как известно, играл сам Бондарчук. Но здесь тоже свой сюжет. Он не хотел быть Пьером! Элементарная вещь: Бондарчук в тот момент – скорее изящного сложения красавец 40 с лишним лет. Пьер – юноша-увалень. Рослый, пухлый, в очках. Правда, у Толстого подчеркнута его невероятная физическая сила. Может, идти от этого? Бондарчук начинает репетировать со знаменитым штангистом Юрием Власовым. Репетируют, репетируют – но однажды Власов присылает смущенное письмо: дорогой Сергей Федорович, мне сыграть Пьера – все равно что вас заставить поднимать олимпийскую штангу. Сроки уже поджимают, актера нет. Бондарчук сыграл Пьера в пилотном «расстреле поджигателей», просто потому что хотел показать, как он видит роль. Сейчас становится ясно: знак судьбы.
Зато «ставка на непрофессионала» оправдала себя при отборе исполнительницы роли Наташи Ростовой 19-летней балерины Людмилы Савельевой.
Кое-что о фильме
«Война и мир» – экранизация романа Л.Толстого. Одна из главных работ известного советского актера и кинорежиссера С. Бондарчука. Грандиозная историческая киноэпопея из четырех серий («Андрей Болконский», «Наташа Ростова», «1812 год» и «Пьер Безухов»). Работа над ней заняла шесть лет (1961–1967). Входит в число самых масштабных проектов советского и мирового кинематографа (что отмечено Книгой рекордов Гиннесса). Более 300 действующих лиц, около 120 тыс. статистов. Скрупулезное воссоздание быта того времени, потрясающие батальные съемки. Ориентировочные затраты в сегодняшних деньгах – свыше 500 млн. долларов. При этом прокат в СССР и за рубежом (фильм демонстрировался в 117 странах) был очень успешен, и затраты многократно окупились.
Большой приз IV Московского кинофестиваля (1966), «Оскар» за лучший зарубежный фильм (1968), множество других престижных кинонаград.
Князь, пожалуйте в кадр
Став Пьером, Бондарчук-актер к концу съемок весил больше ста килограммов, хотя специально вес не набирал. А кончил сниматься – и сам собой вернулся в прежние габариты. Психофизика. Он словно перенастроил себя на Пьера.
При этом Бондарчук-режиссер на съемки приходил в белой рубашке: надо было подчеркнуть уважение к делу, которое делаешь, к исходному материалу. Тихонову говорили: «Князь, пожалуйте в кадр!» – так выдерживалась атмосфера.
Того же уважения к делу Бондрачук требовал от других. И, в общем, срабатывало: за все время съемок в группе ни одного случая, чтобы кто-то напился, что-то сорвал. При этом, уверяет Ирина Константиновна, в самых сложных ситуациях Бондарчук держался неизменно корректно.
Хотя нет. Один случай моя собеседница все же вспомнила. Маляра в павильоне попросили что-то подмазать. И он кистью зацепил лосины на Тихонове.
Лосины?! Надо понимать: ставка была на максимальную подлинность. Съемкам помогало не только государство. Что Бондарчук экранизирует «Войну и мир», из газет знали все – и ситуации возникали трогательные. Музейщики выделяли экспонаты, народ нес семейные реликвии. Табакерка, которой Барклай поигрывает на совете в Филях, дуэльные пистолеты в сцене поединка Пьера и Долохова, шаль на Ахросимовой – все настоящее, той эпохи. Вот и лосины. Как полагалось, эти штаны из белой лосиной кожи влажными надевали на ночь, к утру они в облипку высыхали. Целая операция. А по ним – краской?!
И вся группа, обалдев, наблюдала, как неизменно выдержанный режиссер, сыпя ругательствами в мегафон, несется за улепетывающим маляром. А Бондарчук потом говорил жене: «За столько лет я могу один раз сорваться?»
Проклятьем картины на самом деле стала пленка. Из дурного патриотизма кто-то решил, что она должна быть отечественной. А отечественная мало что не тянула по чувствительности – она постоянно давала брак. Сложнейший, требующий особой актерской настройки масштабный эпизод – а при проявке выясняется, что у Кутузова на лбу надпись «Свема». И все надо запускать заново.
Клиническая смерть
Были отсняты первые две серии. Шли монтаж и переозвучка. И тут Сергей Федорович Бондарчук умер. На четыре минуты. Выскочил в буфет, взял стакан кефира – и упал. Клиническая смерть. Спасли врачи со «скорой». Белая стена, которую видит умирающий князь Андрей, – это из тогдашних бондарчуковских впечатлений в реанимационной палате. Что пережила в те дни Скобцева – много говорить не надо. Но я спросил о другом. Даже очень сильные мужики после инфаркта нередко словно притихают, начинают беречься. А Бондарчук?
– Что вы? – удивилась Ирина Константиновна. – Его жажда работы, наоборот, на ноги поставила.
До финального кадра оставалось еще несколько лет.