В №52-2009 «АН» опубликовали материал «От винта» - историю угона в декабре 1985 г. в Китай советского АН‑24. В тексте нет юридических ошибок. Но произошло смещение акцентов: рассказав о событии, упомянув имя угонщика, мы, по незнанию, не назвали человека, который тогда совершил, без преувеличения, подвиг.
Его зовут Вячеслав Сергеевич Абрамян. В том рейсе он был командиром экипажа. Поговорив с этим человеком, «АН» решили вернуться к теме. Событие заслуживает большего, чем остаться просто предновогодним сюжетом.
Итак - как выглядело все глазами Вячеслава Абрамяна?
Ничего личного
Ему тогда было 36 лет. Нормальная биография летчика: выпускник Сасовского училища, несколько лет - в сельхозавиации на АН-2 (запомним!). Потом - переход в «большую авиацию», работа в Якутске. В 1985-м - пилот второго класса, командир экипажа АН-24.
Человек, которого Абрамян ныне именует исключительно «этот», предпочитая не вспоминать фамилию (поступим так сейчас и мы), летал с ним вторым пилотом уже два месяца. Командир, конечно, знал, что «этот» давно собачится с начальством. (У них тянулась своя склока: после Академии «этого» не повысили в должности, он обиделся, стал писать во все инстанции, руководство в ответ вызверилось, вообще сняло с летной работы, конфликт пошел на новый виток, нехотя восстановили, сказав недобрые слова.) Ну да, неприятная разборка. Бывает. Но ведь на земле! И не с Абрамяном! У них-то отношения нормальные, ровно-служебные.
Дальше - два принципиальных момента. Первое: слушая Абрамяна, я не мог понять - как мог «этот» из-за какого-то служебного конфликта (не политика, не деньги!) пойти на такое? И ведь куда задумал угон? В Китай! Не самое либеральное государство. Причем АН-24 - гражданский самолет, разведывательного интереса не представляет. Что за глупости, крыша поехала? Абрамян ответил, что сам до сих пор гадает. Да, наверное, поехала. Но по-особому. «Он поругался с начальством, а мстить решил стране».
И второе. В истории авиации известен, говорят, один случай, подобный тому, о котором рассказываем. Это ситуация, которой не может быть по определению. Но если уж случилось, то вариант - самый подлый. Второй пилот - член экипажа. Перед вылетом не досматривается, разбирается в показаниях приборов, знает, у кого оружие, каков порядок действий при ЧП.
«Китайская ничья» - когда вместо доигрывания сложной шахматной партии якобы случайно переворачивают доску, и игра кончается сама собой. Cловарь фразеологизмов
Смена курса
В районе Читы штурман попросился в туалет. Тут уже сам угонщик сказал, что хочет проверить порядок в пассажирском салоне. Вышел, вернулся, с порога бросил, что стюардесса жалуется на какую-то неисправность, надо, чтоб бортмеханик глянул. Абрамян велел бортмеханику сходить.
Так и вышло, что с угонщиком в кабине они остались один на один. А тот, вместо того чтобы вернуться в пилотское кресло, вдруг запер дверь и из своего, лежавшего у штурманской панели «дипломата» выхватил самодельный тесак с длинным, сантиметров в 25, лезвием. Приставил острие сзади к шее Абрамяна. «Давай на юг... в Китай...». Глаза - бешеные.
Все дальнейшее время угонщик жался к стенке сзади и чуть сбоку, держа длинное лезвие в полувытянутой руке - то есть находился не рядом с Абрамяном. Это к вопросу о том, что командир мог сделать. Вскочить, врезать по переносице? Не успеешь. Надо как минимум отстегнуться от кресла. А у Абрамяна руки на штурвале, и «этот» не спускает с них глаз. Пистолет? (Их командирам экипажей выдали в 1970-м, когда от рук угонщиков Бразинскасов погибла стюардесса Надя Курченко.) Ну, висит «макаров» у Абрамяна в кобуре под пиджаком. И что? На глазах у преступника его надо достать, взвести курок и стрельнуть злодея наповал? Бросьте. Не должен летчик ковбойствами заниматься, его дело самолет вести, люди на борту!
Бортмеханик со штурманом недоуменно дергали дверь. Угонщик им крикнул, чтобы не вздумали ломиться - ему терять нечего, в случае чего все разом...
Потайной кнопкой Абрамян сумел подать на землю сигнал бедствия. При связи с диспетчером условными словами подтвердил угон.
Коротко о происшествии
Информация для тех, кто не читал предыдущий материал. 19 декабря 1985 г. в Китай был угнан самолет АН-24 (борт № 47845) Якутского управления гражданской авиации. Он совершал рейс Якутск-Чульман-Чита-Иркутск, на борту находился 51 человек: 46 пассажиров и члены экипажа. Угон совершил второй пилот: близ Читы, в момент, когда из кабины вышли штурман и бортмеханик, приставил к шее командира экипажа нож и потребовал сменить курс. В Китае командиру с большим трудом удалось посадить самолет на случайном поле.
Секретный аэродром
После того как подавил чувство злости и отчаяния, в голове засела другая мысль: перехитрить гада! Когда-то (еще сам летал вторым пилотом) старый опытный командир показал ему военный аэродром, о котором не все гражданские летчики знали (таких аэродромов тогда у китайской границы много развернули). Стал осторожно забирать туда. Но тут... Твою мать! - с земли потребовали доложить курс. А угонщик ведь тоже летчик! Глянул на приборы и... «Чего надумал?!!»
Перед границей - последняя попытка. Абрамян завел разговор: слушай, я возьму все на себя, скажу, что сбился с курса. Ты же профессионал - какой Китай? У нас - ни тамошних карт, ни частот аэродромов. Топлива все меньше. В ответ: «Мне больше нечего терять».
Абрамян уже прямым текстом доложил на землю о происходящем.
По логике сразу после пересечения границы АН-24 должны были взять в сопровождение китайские истребители. Но нет. Реакции - ноль. Почему? Об этом - ниже.
Самолет шел над Китаем без карт, наугад. Топлива - на полтора часа. Внизу - сплошные горы. Пассажиры ничего не подозревают.
Пляска стрелки
Наконец, наши диспетчера передали Абрамяну частоту китайского аэродрома Цицикар. Абрамян настроил радиокомпас.
Смысл ситуации: стрелка радиокомпаса указывает направление работающей радиостанции аэродрома. То есть - лети туда, должны принять. АН-24 лег на указываемый курс. Но минут через двадцать стрелка словно сошла с ума: заметалась, закрутилась и - указала совсем другое направление. Аэродром приема сменился? Абрамян переложил штурвал. Еще через полчаса - то же самое...
И тут командира прошиб холодный пот.
...Уже много лет он ведет собственное расследование тех событий. И сегодня абсолютно убежден в правильности мысли, к которой пришел в тот момент: им хотели устроить «китайскую ничью».
Поясняем. Угнанный самолет летит в страну, с которой у СССР очень сложные отношения. Как потом Абрамян узнал, у нас лихорадочно решали: как быть? Не сбивать же: на борту - люди! Махнули рукой, решили пропустить через границу. Однако и китайцам этот непонятный АН‑24 был ни к чему. Что делать? Стали гонять над горами в расчете на то, что летчик сожжет топливо и машина рухнет. А дальше - все, проблема снята. Пилот сбился с курса, заблудился в чужом пространстве. Печальная случайность.
Когда Абрамян это понял, он - в те годы абсолютный атеист - взмолился: «Боже, если ты есть, - помоги!»
Бог - есть!
Бог - есть! Абрамян сейчас это точно знает. Потому что через несколько минут внизу показалось поле. Шанс?
Но по полю шла линия ЛЭП. Оставалось выматериться и снова поднимать машину: вдруг найдется еще одно.
...Чего вам нервы мотать? Нашел Абрамян новое поле. Правда, в Китае поля - китайские. Рисовые. Изрытые оросительными канавками сантиметров 30 глубиной.
И была следующая проблема - как здесь на АН-24 заходить на посадку, как садиться - на брюхо или на шасси (и в том, и в другом случае - верная авария). А длина поля - около 700 метров (минимальная требуемая - 1300 метров).
В общем, снизился для обзора до 10 метров, принял решение садиться на шасси и следущим заходом пошел на посадку. Опыт работы в сельхозавиации да божья помощь - вот что предотвратило катастрофу.
Когда сел - до края поля оставалось метров тридцать. Топлива - на семь минут полета.
А угонщик? Он перед самым приземлением прыгнул в свое кресло и пристегнулся. Так безопаснее.
Что было потом
Люди остались живы - вот что главное. Дальше была передача пассажиров и экипажа советскому консульству. Хотя, уточняет Абрамян, все прошло неблагостно: сначала блокированный АН-24 сутки стоял в поле. Людей не выпускают, они беснуются, унитаз переполнен, еды нет, за бортом - минус 25, а салон обогреть китайцы не дозволяют - для этого же надо запустить двигатель!
Но - добрались домой. И начался в жизни Абрамяна очень нехороший период. Советские порядки, знаете ли. Полгода допросов в КГБ. Снятие с летной работы. Не брали даже в грузчики. Кое-кто из тех, кого считал друзьями, отворачивался. Теперь уже следователь КГБ звонил в Якутское управление гражданской авиации, говорил, что к Абрамяну по их линии никаких претензий. Другой бы плюнул да ушел, но Абрамян, по его словам, «без неба не мог». Наверное, надо быть летчиком, чтобы его понять.
Карьеру начинал заново, с бортоператоров (это как бортпроводник, но работа с грузами). Лишь через два года после долгих мытарств смог вернуться за штурвал. Летную работу завершил в 1998-м пилотом первого класса - инспектором по безо-
пасности полетов. Сегодня - заместитель генпредставителя в Москве авиакомпании «Якутия».
Редакция считает несправедливым, что Вячеслав Сергеевич Абрамян, в чрезвычайных обстоятельствах выполнивший профессиональный долг, спасший людей (в числе которых были женщины, дети) и технику, так и не отмечен за свой подвиг. Просим считать данный материал обращением в соответствующие инстанции.