Человек в кожаном пальто
«Вдруг голоса стали тише, и люди в рулевой рубке стали как будто меньше ростом. А ведь ничего особенного не произошло, просто на мостик поднялся еще один человек, плотный, широкий в плечах, в ладно сидящем неновом кожаном пальто. Черевичный... - общий выдох пронесся по рубке».
Так бывший моряк Владимир Вейхман описывает в воспоминаниях первую встречу со знаменитым асом. Дело было в 1957-м у берегов Антарктиды. Менялись составы станции «Мирный»: первая советская антарктическая экспедиция (САЭ) отплывала домой, вторая заступала. В САЭ отбирались матерые полярные волки, и то, что такие мужики почтительно стихали при появлении Черевичного, - показательно.
Хотя он был отнюдь не из тех, при чьем появлении хочется сжаться. Наоборот! Предельно сконцентрированный в небе, Черевичный на земле славился смешливостью и бесшабашностью. Известный журналист-полярник Савва Морозов писал: в братстве арктических авиаторов у каждого была своя кличка. «Одного прозвали Шаманом, другого - дедом Мазаем, третьего - Бармалеем... К Черевичному пристало прозвище Казак - за лихость и веселый нрав».
Сын паровозного кочегара с Херсонщины, наверное, на свет и родился для того, чтобы сквозь полярные ночи водить надо льдами самолеты. Время востребовало этот талант - и сегодня ни одна летопись освоения Арктики не обходится без упоминания о его подвигах. Географы спорят о «Запятой Черевичного» - островке в Ледовитом океане, который Иван Иванович открыл и сфотографировал с воздуха, а остров этот потом исчез (история, похожая на знаменитую «землю Санникова»). Да чего там! Гляньте справку «АН», мы даем перечень его основных заслуг.
Он действительно был великим полярным летчиком. Но однажды даже великие уходят. Потом накатывает новая жизнь, зарастают пылью мемориальные доски... А уж в отечественной истории вообще - меняются оценки, начинаются разговоры типа «А, собственно, зачем нужна была эта Арктика?» (космос, победа в войне и т.д.).
Сейчас, правда, сомнений нет: Арктика нужна! Ныне, возможно, даже больше, чем в 1930-е: это углеводороды, стратегическая кладовая страны. И если мы можем здесь чем-то похвалиться - то потому, что «стоим на плечах гигантов». А люди вроде Ивана Черевичного - это по большому счету джек-лондоновские персонажи, просто жившие в другом государстве и других исторических обстоятельствах. По крайней мере, таким он предстает в семейных хрониках, в рассказах Владимира Черевичного, внука знаменитого летчика.
Пистолет «тт»
- Оружие дед вообще-то не любил. Ладно на Севере! Но держать огнестрельные игрушки в мирной Москве - зачем? Мало ли, и незаряженное ружье раз в год стреляет. Однако в 1930-е ему неожиданно выдали «ТТ» - как и многим из нашего дома.
Тут надо понимать: полярники того времени - это каста, братство. Вместе работали в системе Главсевморпути, вместе жили - в «доме полярников» на Никитском (тогда Суворовском) бульваре. Все друг друга знали, дружили. И видимо, вышла наверху какая-то разнарядка: данной категории - иметь оружие. Но дальше, рассказывала бабушка (Антонины Дмитриевны, супруги И. Черевичного. - Ред.), случилось вот что.
Дед - дома после очередной командировки. Вдруг телефонный звонок. В трубке голос знакомого из соседнего подъезда. «Иван, по дому ходят трое из НКВД. Изымают пистолеты. Только что у меня были». - «Ты отдал?» - «Но это же НКВД!»
Поймите правильно: дед всегда был абсолютно советским человеком. Но, во-первых, в юности уже имел неприятности: из-за чьей-то анонимки его исключали из авиашколы. Во-вторых - он же не слепой! Конец 1930‑х, разгар арестов. И повинуясь, думаю, не столько желанию посопротивляться, сколько опасению оказаться жертвой непонятной ему игры, дед говорит: «А я не отдам!»
Через несколько минут действительно приходят люди в форме. «Черевичный Иван Иванович? Оружие есть? Предъявите! Сдайте!» Дед: «Покажите документ, на основании которого действуете». - «А наших удостоверений вам мало?» - «Пистолет я получал не у вас. Расписывался за него, несу ответственность. Сдать просто так не могу». Слово за слово - доходит до того, что энкавэдэшники выхватывают свои пистолеты, а дед взводит курок. Наконец гости уходят, а дед бросается названивать своим начальникам. Те странным образом трубки не берут. Начинает звонить в Кремль: благо знаменитому Черевичному там недавно орден вручали. Бабушка говорила, что до Сталина дозвонился, но, думаю, все же не до самого Сталина, а до секретариата. Ничего определенного не услышал, решил - будь что будет.
Через несколько дней тех, кто сдал оружие, арестовали.
А продолжение тут такое. Где-то в начале 1960‑х дед решил свой «ТТ» сдать. Приносит в милицию, там проверяют номер и... «Принять не можем!». Оказывается, существует перечень номеров пистолетов, которые милиция у владельцев ни под каким видом не имеет права изымать - и дедов «ТТ» в нем. Перечень подписан Сталиным, не отменен до сих пор. Дед: «Так что ж мне делать?» - «Звоните в ЦК». Дед позвонил, там за голову схватились - но сдать пистолет он смог только после отмены этого распоряжения.
Три звезды
- Героя Советского Союза Черевичный получил в 1949-м, за участие в высокоширотных экспедициях. При этом еще дважды в его жизни «Золотая Звезда» была рядом - и не досталась. Сначала в апреле 1941-го, когда он первым в мире достиг полюса относительной недоступности. Но началась война, она все заслонила. Потом - после Первой антарктической экспедиции (1957) Иван Иванович в ней командовал авиаотрядом. Увы, один из летчиков набедокурил, поцапался с начальством. В результате - «командир не обеспечивал дисциплину», вместо второй «Звезды» дали орден.
Муха и народный артист
- «Муха Черевичного» - история из «золотого фонда» арктических легенд. Во время дрейфа «СП-7» дед привез на станцию муху. То есть вышло-то случайно, муха просто оказалась в одном из ящиков доставленного им груза. Но что такое муха среди льдов? Восторг, напоминание о доме, о нормальной жизни. На нее ходили любоваться, берегли. Отделение палатки, в котором муха жужжала под потолком, задернули дополнительными пологами, чтобы не вылетела. И никто не сомневался, что муха - подарок от Черевичного, очень уж в его духе идея.
Потому что еще раньше, в конце 40‑х, дед, например, привез в Арктику оперетту. Он дружил со знаменитым комиком Григорием Марковичем Яроном. И тот однажды за коньяком заметил: так и так, интересная у тебя жизнь, Иван, север, приключения... Дед говорит: не вопрос. На следующей неделе лечу в Арктику. Могу взять тебя, еще сколько-то человек. Ярон обрадовался, договорился с несколькими артистами, с аккордеонистом - и устроили они тур по полярным станциям. Я потом не раз слышал рассказы про этот фантастический праздник - к бородатым, измотанным зимовщикам сваливаются с неба не просто новые люди, а настоящие артисты, которые вечером во фраках и платьях устраивают концерт! Хотя Папанин - тогда начальник Главсевморпути - потом ворчал для порядка: «Иван, ведь Ярон - народный артист! А если б чего случилось?»
Провокация по-американски
- В войну дед был не в армии - его из Севморпути не отпустили. Разведывал трассы для полярных конвоев, снабжал станции, вылетал на спасательные операции - рутинная работа. Правда, на гражданские самолеты полярной авиации тогда подвешивались бомбы, и дед однажды умудрился атаковать гитлеровский крейсер. Кроме того, он со своим штурманом, знаменитым Валентином Аккуратовым, совершил в войну легендарный рейс: в сложнейших условиях через Ледовитый океан они доставили в США наших генералов, которым предстояло договариваться о ленд-лизе. В Америке отчаянных русских встречали как героев. Но случилась тогда история, которую дед и Аккуратов вспоминали, посмеиваясь.
В отеле в Сиэтле они жили в смежных номерах. А прихожая - общая, и шкаф для одежды - там. И вот среди ночи Аккуратова кто-то будит. Открывает глаза: Черевичный в трусах, с пистолетом. «Валя, провокация! Я сквозь сон услышал - кто-то двери открывает. Пошел глянуть - а нашей формы нет! Хорошо, пистолет на всякий случай на ночь под подушку сунул». Аккуратов смотрит - точно, нет формы. Что ж они сейчас - без штанов остались? Сидят, психуют. А наутро появляется горничная с отутюженной, только что из химчистки формой.
Смешно? Но заметьте: на обратном пути по распоряжению Рузвельта до границы самолет Черевичного должен был сопровождать почетный эскорт истребителей ВВС США. И где-то на Аляске командир эскорта извинился: дальше - метеоусловия, в которых мы летать не решаемся. Только вы.
Прощание
- Дед столько раз был на волосок от смерти, а сгубила его, еще нестарого, неожиданная онкология. прощание не прекращалось три дня. У меня до сих пор перед глазами картина: я, подросток, стою на огромной лестничной площадке в нашем «доме полярников», а к нам идут и идут люди.
Представляя героя
Черевичный Иван Иванович (1909-1971) - Герой Советского Союза, полярный летчик. После окончания в 1930-м летной школы работал летчиком-инструктором. С 1934 г. - в полярной авиации. Исследовал ряд воздушных трасс в Сибири (Якутск - Колыма и др.), участвовал в снятии экспедиции И. Папанина с дрейфующей станции «СП‑1» (1938), ледовой разведке (Карское море, море Лаптевых), проводке морских судов по Северному морскому пути. В 1941-м возглавил воздушную экспедицию, которая впервые достигла района полюса относительной недоступности. Командир авиационного отряда первой советской антарктической экспедиции.