АО «Раменское приборостроительное конструкторское бюро» — один из мировых лидеров и ведущий российский разработчик интегрированных комплексов бортового оборудования для самолетов и вертолетов марок: «Су», «Миг», «Ту», «Ил», «Як», «Бе», «Ми» и «Ка», беспилотных летательных аппаратов, изделий для объектов космического назначения, морских и наземных транспортных средств.
АО «РПКБ»— это крупный научно-производственный центр с более чем 65-летней историей, залогом успеха которого являются опыт, деловая репутация, высококвалифицированный персонал, уникальная производственная база и инновационный подход.
Большой вклад в становление и развитие АО «РПКБ» внес профессор, доктор технических наук, действительный член Академии технологических наук РФ, заместитель генерального директора по НИОКР бортового оборудования АО «Концерн Радиоэлектронные технологии» (КРЭТ) Гиви Ивлианович Джанджгава.
Родом из детства.
Несмотря на то, то он родился в Тбилиси 10 августа 1940 года, Джанджгава был коренным москвичом. Гиви Ивлианович так объяснял этот парадокс:
- Наша семья жила в Москве, в коммунальной квартире на улице Солянка. Мой отец, Ивлиан Луарсабович, был профессором, читал историю и философию в МГУ. Кандидатская диссертация отца была посвящена исследованиям взаимоотношений Владимира Ильича Ленина и Иосифа Виссарионовича Сталина.
Мама, Варвара Виссарионовна Джапаридзе, работала ординатором в Первой Градской больнице у академика Владимира Николаевича Виноградова. Рожать меня по ряду причин она поехала в Тбилиси, где я и появился.
Затем началась война. Отец преподавал в Военно-политической академии имени В.И.Ленина, которая готовила политруков. Ездил по фронтам, много раз бывал ранен. В 1943-м году от ран возник сепсис. Его положили в Кремлевскую больницу, но спасти не удалось. В одной из статей говорилось:
- Ивлиан Джанджгава погиб, оставив сыну фамильную гордость, фантастическое трудолюбие и широту грузинской души. И это было так.
В тяжелое послевоенное время маме было очень трудно одной, пришлось ехать со мной к родителям в Тбилиси. Мне тогда было семь.
Здесь он окончил русскую школу № 43 в Тбилиси. Школьником Гиви играл в баскетбол, был в молодежной сборной Грузии... Его даже включали в молодежную сборную СССР, после того, как грузинская молодежная сборная несколько раз занимала в стране первые и вторые места.
После школы Гиви Джанджгава поступил в Тбилисский университет на физфак. Но тогда многие бредили кибернетикой. В Московском энергетическом институте как раз открыли кибернетический факультет – автоматики и вычислительной техники. Гиви перевелся туда. Это получилось легко – благодаря баскетболу. В МЭИ он тоже играл в баскетбол за институт и «Буревестник», в ручной мяч – со сборными МВТУ и МАИ.
Он проходил практику и в 1964году писал диплом по специальности «автоматика и телемеханика» на Усть-Каменогорском свинцово-цинковом комбинате.
Как потом вспоминал Гиви Ивлианович, он «внедрял там двухканальный оптимизатор для агломерационной машины с дутьем снизу!». Сегодня эта тема выглядит смешно, а тогда она звучала вполне серьезно.
На последнем курсе он женился, и нужно было как-то решать вопрос с жильем. Его Джанджгаве пообещали в «закрытом» Раменском приборостроительном конструкторском бюро (РПКБ) в Подмосковье. Так он связал свою судьбу с этим предприятием и, как оказалось, навсегда, потому что в его трудовой книжке есть лишь одна запись: РПКБ!
Одна, но пламенная страсть!
Так Джанджгава стал работать на РПКБ. Очевидцы запомнили его как высокого, стройного, красивого брюнета с редким тогда «дипломатом» в руке! Кто-то посчитал его пижоном, но потом мнение о нем изменилось. Со временем стало видно, что это – личность, с высоким чувством собственного достоинства. Он знал, что приходит в КБ надолго и серьезно.
Гиви Ивлианович начал свою деятельность в расчетно-теоретической бригаде – своеобразном «мозговом центре РПКБ». В 1970-е годы совместными усилиями специалистов этого «мозгового центра» впервые в отечественном приборостроении, была создана система навигации принципиально нового вида с использованием физических полей Земли. У истоков этой идеи стоял Джанджгава.
На новом поприще.
В 1988 году Гиви Ивлианович Джанджгава защитил докторскую диссертацию. К пятидесяти годам он добился больших высот: стал лауреатом Государственных премий, автором многих оригинальных изобретений, профессором, широко известным и уважаемым человеком в авиационных кругах. Назначение его на должности главного конструктора и руководителя РПКБ пришлись на время начавшегося развала политической и экономической системы страны.
Гиви Ивлиановичу пришлось возглавить предприятие – и тем самым взять на себя ответственность за судьбу трех с половиной тысяч сотрудников.
«Мы воспитаны нашим руководством, которое прошло всю войну, – скажет он потом. Наш принцип остался неизменным со времен первого руководителя – работать во имя и вопреки, несмотря на сложные времена»...
Антикризисный директор.
В 1993 году Гиви Ивлианович стал генеральным директором, оставшись главным конструктором РПКБ. Отрасль переживала глубокий кризис. Для внутренних заказчиков в России к 1995 году выпуск военной авиационной техники практически прекратился, выпуск гражданской авиатехники осуществлялся в штучных количествах. Финансирование перспективных НИОКР было либо полностью свернуто, либо осуществлялось в крайне незначительных объемах, что приводило к их растягиванию на долгие годы и еще большим потерям.
Тем не менее предприятие продолжило развивать собственные технологии и разрабатывать новые изделия авиационной тематики в нужном для страны направлении.
Первое финансирование нашлось за границей из Китая. Гиви Ивлианович заключил на поставку инерциальных навигационных систем самый большой контракт, который когда-либо заключался. Даже космические проекты, которые китайцы у России потом покупали, стоили не дороже.
Только харизма Джанджгавы и его авторитет, умение выстроить финансовые и организационные взаимоотношения позволили все это объединить, а предприятию – выжить, отмечали многие его сослуживцы.
Затем руководитель РПКБ совершил революционный и невероятно прогрессивный для отечественного авиапрома шаг. Он задумал, выстроил и провел в жизнь идею по созданию комплексов БРЭО на базе магистрально-модульного принципа, открытой архитектуры аппаратуры и универсального математического обеспечения, что обеспечивает высокую степень их интеграции и унификации. Первым примером может служить известный самолет Су-30. Эти же принципы потом распространились на гражданскую авиацию и вертолетостроение.
- Сегодня уже отдельные технические параметры авиационных комплексов не столь важны, как наличие системности. При открытой архитектуре построения комплексов можно постоянно совершенствовать бортовое оборудование, всегда утверждал Гиви Ивлианович.
Тесные творческие связи Джанджгавы с руководством АХК «Сухой» и лично с Генеральным конструктором Михаилом Петровичем Симоновым привели к тому, что предприятие стало поставлять авионику для двух самых успешных экспортных проектов российского авиапрома 1990-х и начала 2000-х годов – модификаций истребителя Су-30 для поставок в Индию и Китай (исчисляемых сотнями; в дальнейшем по несколько десятков самолетов были поставлены Алжиру, Венесуэле и Малайзии, а по несколько – Вьетнаму, Индонезии, Йемену, Уганде).
- Личное обаяние, широкая эрудиция и неоценимый вклад в развитие авиационно-технического потенциала страны позволили Г.И. Джанджгаве заслужить уважение у технических специалистов и руководителей «ОКБ Сухого», много позже напишет Главный конструктор филиала ПАО «Компания «Сухой» «ОКБ Сухого» Владимир Михайлович Князев.
Осуществление мечты.
Идеи Гиви Ивлиановича Джанджгавы о кооперации вышли на еще более высокий уровень. В Раменском создается Технопарк – инновационный Центр точного приборостроения и интеллектуальных встраиваемых систем.
Гиви Ивлианович Джанджгава писал в одной из своих статей:
- Новая для отечественного ОПК институциональная модель обеспечения технологического превосходства позволит построить на основе «проблемных» и рисковых авиаприборостроительных активов прошлого века конкурентоспособную на глобальном рынке российскую корпорацию мирового уровня с высоким инвестиционным и инновационным потенциалом, сопоставимую по масштабам деловой активности с аналогичными ведущими зарубежными компаниями
Вместо эпилога.
В СССР и России всегда заслуженно оценивали заслуги Г.И. Джангжавы... За активное личное участие в создании новых образцов авиационной техники он удостоен звания лауреата Государственной премии СССР (1983 г.), Государственной премии РФ (1996 г.), Государственной премии Правительства РФ и премии РАН им. академика Б.Н. Петрова (1997 г.), национальной премии им. Петра Великого (2003 г.) В 1998 году ему было присвоено почетное звание «Заслуженный деятель науки Российской Федерации».
Гиви Ивлианович внес большой вклад в обеспечение безопасности страны, был патриотом, преданным своему делу. За время своей жизни стал автором свыше 200 научных трудов и более 120 изобретений. Его труды в области разработки теории и методов проектирования средств навигации с использованием физических полей земли, автономных и корректируемых систем авионики способствовали созданию в 1980-х годах ударных авиационных комплексов. Под руководством Гиви Ивлиановича был создан цифровой прицельно-навигационный комплекс для самолета МиГ-29, комплексы для авионики для самолетов и вертолетов корабельного базирования, истребителей семейства Су-27.
Гиви Ивлианович Джанджгава скончался 7 октября, на 82-м году жизни. Страна потеряла профессионала своего дела, ученого в области автоматики и телемеханики, создателя авиационных пилотажно-навигационных комплексов, лауреата Государственных премий. Мы его не забудем!
