230 лет назад русский купец Григорий Шелехов основал на Аляске первое постоянное поселение. Так началась история «русской Америки».
«Росский Колумб»
«Колумб здесь росский погребён» – это начало эпитафии Шелехову на его надмогильном памятнике в Иркутске. Написана Державиным. Ещё памятники Шелихову стоят у него на родине – в Рыльске и в городе Шелехов, названном в честь Григория Ивановича. Имя Шелихова носят залив в Охотском море и пролив между островом Кодьяк и Аляской. Почему где-то «Шелехов», а где-то «Шелихов»? А нет единого написания. Сам он иногда подписывался так, иногда так. Частый случай в те времена. Впрочем, если это «росского Колумба» и волновало, то явно не в первую очередь. Имелись заботы поважнее.
Какие? Разобраться интересно – чтобы понять, что вообще движет подобными людьми. Ведь мотивов масса. И не зря в обширной литературе о Шелехове исследователи постоянно оговариваются: «С одной стороны… с другой стороны…»
Контрабандный спирт
Началось всё своеобразно. В 1781 г. купец Иван Голиков попался на контрабанде виноградного спирта («французской водки») – он занимался «винными откупами» (продажей спиртного) в Иркутской губернии. Штрафы, тюрьма… Вышел через год по амнистии. Но пребывал в большом убытке. Требовался новый проект.
Откупа были не единственным бизнесом Голикова. У него в Охотске стояли два корабля-галиота для пушного промысла. Оттуда исконно уходили зверобойные партии за мехом калана, котика, песца, китовым усом, моржовым клыком. Били сами, выменивали у аборигенов. Если повезёт – фантастическая прибыль. Но и вложиться надо капитально: суда, припасы, набор команды... Потому обычно экспедиции снаряжались несколькими купцами на паях – а прибыль потом делилась. Вот и сейчас понадобились компаньоны. Ими стали племянник купца драгунский капитан Михаил Голиков (тоже откупами занимался) и правая рука Ивана Ларионовича – приказчик Григорий Шелехов. Но тот поставил условие: внеся кровные 15 тысяч рублей, он в новой фирме будет не наёмным менеджером, а одним из хозяев. И идею предложил революционную…
Не просто поход за пушниной – а поход к берегам Аляски! Туда многие уже ходили и возвращались с доброй добычей. И не просто дойти – а высадиться, застолбить за собой эти ничьи доселе земли и поднять здесь русский флаг! Чтобы все знали: мы не какие-то залётные купцы-зверобои, а посланцы империи, пришли всерьёз и надолго. Но нужна поддержка в Петербурге (дело-то державное!). А ещё человек, который сам пойдёт к далёким берегам, став «мотором» нового дела. Он, Григорий Иванович, готов эту задачу на себя принять.
Голиковы задумались. Может, и впрямь? Деньги есть, связи подключат, а Шелехов, во-первых, человек опытный, во-вторых…
Пламя палящее
«Пламя палящее» – так про него говорили. Имелось в виду: из тех, кто, если надо, идёт по головам, не дрогнет ни в чём – ни в добром, ни в недобром.
Но мог ли Григорий Шелехов быть другим? Точнее так: мог ли добиться своих целей, будучи другим?
Это уже к концу жизни он стал богат, получил вожделенное дворянство. А начинал-то с чего? Не сказать, что совсем уж голь (сын некрупного купца), но – ни чинов, ни поместий, ни протекций. Хотя в его случае низкий старт задал скорость рывка. А забег был дальний: из уездного Рыльска – на самый дальний конец империи, в суровый Охотск. Здесь и начал снаряжать пушные морские походы – то сам, то вместе с другими, то как приказчик (читай – представитель) более сильных купцов. Потом перебрался в Иркутск, поступил к Голикову, выгодно и по любви женился на небедной купеческой вдове.
Для характеристики личности… У сибирских купцов тамошние чиновники взятки вымогали на каждом шагу – то деньгами, то «борзыми щенками». И Шелехов тоже – дворецкого в губернаторском доме содержал, деньги заносил, паями (долей в бизнесе) делился. Трясли его карман губернатор, поручики, подпоручики... Но раз пришёл ещё и сержант (некий Повалишин) – просто потому, что был братом одного из чиновников. Григорий Иванович озверел – и в кровь наглеца избил. Начался накат. Шелехов сыграл на том, что губернатор как раз в ссоре с прокурором, грамотно подал жалобу. Дело дошло до Петербурга. То есть умел человек и ладить, и зубы показать.
Учреждённая в 1781 г. Голиковыми и Шелеховым компания сумела заручиться поддержкой в высоких петербургских кругах. Началась подготовка «вояжа».
Аляска и далее
После смерти Г. Шелехова «аляскинский проект» логически перерос в возникновение в 1799 г. полугосударственно-полукоммерческой «Российско-американской компании» (РАК), находившейся «под высочайшим Его Императорского Величества покровительством». Это был наш аналог, например, знаменитой английской «Ост-Индской компании». Одну из важнейших ролей в создании РАК сыграл граф Н. Резанов (1764–1807), известный ныне по рок-опере «Юнона и Авось». Заметим: первой женой вдовца Резанова была как раз дочь Шелехова. РАК действовала на Аляске, в Калифорнии, даже на Гавайях. Просуществовала до продажи Аляски в 1867 году.
Тут кстати будет следующий вопрос: почему продали? Есть множество версий, связанных с интригами американцев, коррупцией в российской власти. Что ж, основания предполагать «личный интерес» ряда крупных чиновников (или, как минимум, их нежелание вникать в суть проблемы) имеются. Но всё сложнее. Уже был выбит пушной зверь, а ради пушнины всё и затевалось. Золото на Аляске? Про первые находки знали, но размер запасов никто не предполагал (в США поначалу тоже). Нефть тогда особо никого не интересовала – да её и не нашли ещё! Держать русские форпосты просто так, ради геополитики? Однако Штаты росли, развивались, мы с ними ещё ни в чём не конкурировали, наоборот, были замечательные отношения. К чему ссориться? Ведь захотят – и так отнимут. А нам тогда что – плыть на парусных кораблях за тридевять земель, воевать среди льдов (калифорнийский Форт-Росс продали ещё в 1841)? Логистика – вот уязвимое место! Слишком далеки были эти российские владения, слишком долог и дорог путь до них. Между тем России позарез требовались деньги – на развитие железных дорог (7 200 000 долларов, вырученных за продажу Аляски, тут же пошли в Англию на закупку локомотивов и другого оборудования), на освоение и укрепление более стратегически важного Дальнего Востока. То есть доводы сторонников продажи тоже звучали серьёзно.
Гавань Трёх Святителей
16 августа 1783 г. флотилия из трёх галиотов взяла курс на Аляску. Шелехов шёл на корабле «Три Святителя». С ним была жена.
Трудный путь. Шторм, после которого одно из судов потерялось. Тяжёлая зимовка на острове Беринга. Цинга... Наконец 3 августа 1784 г. Шелехов со своими людьми высадился на острове Кодьяк (полсотни километров морем до берега Аляски) в бухте, которую назвали в честь корабля – Гавань Трёх Святителей. Так же назвали посёлок, который здесь заложили.
Это было первое событие, которым отметились Шелехов и шелеховцы на новом месте. А второе – резня, которую вскоре учинили местным эскимосам племени конягмиутов («коняг»). Количество жертв по разным источникам – от 150 до 2500 человек. Сам Шелехов объяснял: началось солнечное затмение, и «дикие» аборигены испугались, что солнце украли пришлые, и напали на них. Но, может, логика другая? «Коняги» и раньше убивали русских зверобоев (как раз двумя годами ранее перебили партию). Вот и решил он с самого начала показать кулак? С другой стороны, эскимосы свирепы были не только из дикости – чужаки истребляли зверя, которым они кормились. То есть причины не в том, что кто-то хороший, а кто-то плохой. Сама жизнь завязывала узлы. А время суровое, нравы и люди – тоже.
Так или иначе, вслед за этим Шелехов берёт тысячу пленных (для работ), отбирает «адамантов» (заложников)… и начинает с «дикими» мириться. Встречается с верхушкой, показывает мощь пороха, «кулибинский фонарь» (прожектор) – конечно, это мы солнцем управляем! Потом он попытается приобщать эскимосов к земледелию, учить грамоте… 24 сентября 1794 г. (через десять лет после высадки и 220 лет назад) прибывший архимандрит Иосаф откроет в Трёх Святителях церковь и примется аборигенов крестить. А посланные Шелеховым люди поплывут открывать на новом континенте новые земли, закладывать новые поселения. Начнётся великая эпопея «русской Америки»…
Железные люди
Григорий Шелехов умер в 1795-м в возрасте 48 лет – на взлёте, увенчанный лаврами, полный наполеоновских планов. Смерть ещё нестарого, полного сил мужчины всегда вызывает кривотолки. Но доказательств чьего-то злого умысла нет.
Мы лишь напомнили об этой фигуре, а кто заинтересовался, пусть обращается к литературе о Шелехове и «русской Америке» – благо её полно. Но предупредим: вас ждёт множество очарований и разочарований. Только завосторгаешься мужеством и энергией Григория Ивановича, его искренним патриотизмом (ведь постоянно подчёркивал, что действовал во славу России и императрицы Екатерины) – и тут же понимаешь, что не меньше родины, он любил деньги, с лёгкой душой дурил и «кидал» компаньонов, устранял конкурентов. Мог казнить, если надо, мог лично пытать мятежного «дикаря», мог донос написать. И соратники шефу под стать… Какой-нибудь подштурман Измайлов знаменит как отважный и искусный мореход, по картам которого плавал Кук, – но тот же Измайлов однажды, взломав каюту Шелехова, украл несколько вёдер водки (стратегический обменный товар!), а попавшись, чуть не поднял бунт на борту. Потом, когда понадобилось, расстреливал эскимосов, ради экономии заряда, ставя их попарно и убивая одной пулей. Шелеховцы совершали подвиги, терпели лишения – и тут же встречаются сюжеты, как, скажем, насиловали «алеутских девок».
Что ж, в истории все Колумбы, Кортесы, Шелеховы, Измайловы – железные люди. Но не золотые. С другой стороны, золотые мальчики сидят дома и Америк не открывают.
Как пел Михаил Анчаров: «Где ты святого найдёшь одного, который пойдёт в десант?»
Покорять Аляску – тоже.