Автор в сомнении – уместен ли этот материал накануне 23 Февраля? Всё-таки Красная армия и герои нашего рассказа были противниками. Давайте считать, что перед нами просто картинка времени. Причём словами Ленина – «маленькая картинка для выяснения больших вопросов».
Геополитическая ситуация
В июле 1920-го войска Тухачевского понесли на штыках счастье революции Польше. На Висле получили контрудар. Покатились назад. К октябрю стало ясно, что драться дальше ни у тех, ни у других сил нет. В Риге начались переговоры – а пока враждующие армии прекратили боевые действия и застыли в ожидании там, где перемирие их застало. Польские и советские позиции вдоль линии фронта разделила 10-километровая «нейтральная зона». Белорусское местечко Койданово (около 40 км от Минска) в ней и оказалось.
Что такое «нейтральная зона», никто толком не понимал. Да, временное образование. Но чьи законы здесь действуют? Кому подчиняться: койдановскому люду – полякам или Советам?
Поляки считали, что им – раз их войска здесь были последними. Большевики – что им: поляки-то по условиям перемирия уже отступили. Красные подсуетились и создали в местечке «ревком нейтральной зоны». Конечно, просоветский. Но не только по идейным соображениям. Поляки вообще-то в Койданове отметились нехорошо. Здесь стоял знаменитый буйством Познанский полк – его жолнеры направо-налево пороли, грабили, учинили еврейский погром, а, отходя, местечко ещё и подожгли. Так что, если объективно, любой местной власти наследие досталось тяжкое: часть домов спалена, масса семей без крова, голод, тиф…
Была ещё одна сила, которую как-то никто в расчёт не брал, – дезертиры. Пятьдесят-семьдесят хлопцев из Койданова и окрестных деревень, которых раньше то поляки, то красные пытались к себе мобилизовать, а они на тех и на других клали с прибором. Сидели по окрестным лесам. Но ведь война стихла! Опять же – «нейтральная зона». Поздней осенью в лесу холодно. И хлопцы пошли по домам.
Предпосылки
Дома они вообще-то никого не трогали. Колупались по хозяйству, вечерами пили самогонку. Правда, на ревком клали так же, как на все прочие власти. Что ревкомовских начало раздражать. Они обошли несколько дезертирских дворов и велели хлопцам завтра идти в лес пилить дрова.
Ага. Щас. Разбежались.
Вообще-то официально заявлялось, что дрова нужны «для бедноты и учреждений местечка». Но «нуждами бедноты» тогда объяснялось всё. А что такое «учреждения местечка»? Ладно больница – но ведь и сам ревком тоже? Так вам надо – вы и пилите!
Словом, ревкомовских послали подальше. Те обиделись и непокорных арестовали. В сильно погоревшем местечке узилищ не было. Посадили в подвал ревкомовского здания. Но надо понимать – местечко-то крохотное. В одном конце плюнешь – в другом долетит. Тут же всё стало известно. Один из оставшихся на воле дезертиров – Скуратович – рванул к местной церкви и бухнул в колокол. Сбежалась родня арестантов (было много женщин), ревкомовским набили морды, потягали за волосы. Дезертиров освободили. Те, не будь дурными, тут же на всякий случай сбежали. Причём – враг моего врага – мой друг! – на польскую сторону, в соседние деревни Дягильно и Яново. А побитые ревкомовские кинулись к своим защитникам.
Провозглашение державы
Прискакал из Минска красный отряд – только дезертиров-то уже ищи-свищи! И оставаться для разбирательства нельзя – зона всё же нейтральная, не фиг лишнее время торчать. Выматерились, старый ревком объявили несправившимся, назначили новый, дали десяток винтовок, чтобы выбрали себе милицию - и быстренько убрались.
Но дрова всё равно нужны! Новые ревкомовские пошли в лес сами. Однако лес принадлежал соседней деревне Рудица. Тамошним мужикам не понравилось, что кто-то чужой на их ельник нацелился.
И началась такая буча – пересказ займёт ещё с полстраницы. Рудицкие в лесу захватили ревкомовских, отвели к полякам в тюрьму. Красные в Койданово захватили пяток местных поляков, устроили обмен. Ревкомовские вернулись и арестовали рудицких… В общем, затянулся узел. И разрубили его одним махом те, с кого всё и началось: беглые койдановские дезертиры. Они ночью пришли в местечко, похватали по домам ревкомовцев и милиционеров, после чего…
Внимание! Взяв в местечке власть, хлопцы провозгласили своё государство – «Койдановскую самостоятельную республику». О чём написали листовки и расклеили по заборам.
Атаман республики
За смелым шагом угадывается личность лидера. Дезертирами верховодил Павел Калечиц. Явно колоритный был парень. Такое «дитя времени». Грамотнее других (выпускник местной «высшей начальной школы»), ещё в 1918-м при новопровозглашённой Белорусской Народной Республике вступил в милицию, стал «абшарником» (вроде участкового). Потом пришли красные, Калечиц при них был уже начальником милиции. Тут – поляки. Арестовали, хотели засечь шомполами, да местный ксёндз сказал, что хлопец зла никому не делал. Отпустили. Но, видать, из-за этого у красных ему ловить больше было нечего. Ну и ладно! Сидел дома. От польской мобилизации сбежал, от советской сбежал…
Тем, кому действия койдановских парней покажутся анекдотом, напомним – стояла вообще-то эпоха, когда постоянно появлялись и исчезали новые державы. Западно-Украинская Народная Республика, Донецко-Криворожская Республика, Литовско-Белорусская ССР… «АН» рассказывали (№38-24.09.09) о «Республике Фиуме», которую в 1919-м провозгласил в югославской Риеке итальянский поэт д’Аннунцио. Времена такие: старые империи рухнули, новые границы нарезались, кто смел, тот и съел. В конце концов, Советская Россия с точки зрения международной легитимности тогда была немногим лучше Койдановской республики – Ленина и ленинцев законной властью никто не признавал.
Кстати, не очень ясна судьба рудицких мужиков, которых дезертиры освободили. Возможно, они тоже пошли создавать свою страну.
Негромкие имена
Трудно сказать, как сложились судьбы койдановских дезертиров. Наверняка их потом сажали, ссылали, они могли сами переезжать и пускать корни на новом месте. Так что запросто может оказаться, что кто-то из потомков живёт сейчас в России. Мы назовём зафиксированные в документах имена участников событий, а вы прикиньте – вдруг и в ваших жилах течёт их лихая кровь? Итак…
Павел Калечиц; Фёдор Куль; Юзик (Иосиф) Петуховский, Юзик (Иосиф) Сикорский; Павел Шотт; Карп, Михаил, Иван и Казимир Довнары; Владимир Вашкевич; Иосиф Юхневич, братья Константин и Зенка (Зенон?) Лобачи; Иван Тарногурский; Павел Бобровницкий; Иван Грушевский; Алесь (Александр?) Ковалевский; Андрей и Мартын Мелешко; Михаил Мазуркевич; Иван Быковский; Александр Валаханович; Матвей Шатукевич; Платон Ломако; Михаил Борейко; М.Шуманский; М.Чарнецкий; М.Каптелев; А. Кернецкий; Боровик, Дроздовский, Воротницкий, Попковский, Казакевич, Проневич, Скуратович, Толстик; Сачко; Яблошевский; Дудковский; Заблодский (имена неизвестны).
Три дня независимости
Подобно мушке-дрозофиле, которая в краткий срок проживает все стадии жизни (и потому так ценима генетиками), «республика дезертиров» за три дня существования прошла многое из того, что положено государству. Провозгласилась. На следующий день в битве отстояла независимость (красные послали в Койданово грузовик с солдатами, а дезертиры его на подъезде обстреляли из обрезов, и грузовик повернул обратно). Наладила международные связи (хлопцы съездили в Дягильно, где стоял польский форпост, выпили с офицером, договорились дружить). Государство, как известно, – «аппарат насилия». Им новая держава тоже успела побывать. Надо было сторожиться от красных, своих ребят не хватало, а народ местечка Койданово (народ – он везде одинаков!) не хотел торчать под открытым небом холодными ночами. Появились дезертиры от дезертиров. Пришлось местных мужчин выгонять на охрану угрозами и при каждом карауле ставить надёжного дезертира (в смысле бывшего) с плёткой.
И всё бы ничего, да Койданово было ещё и железнодорожной станцией. Отдавать её непонятно кому красные не собирались. Прискакали кавалеристы 12-го полка 2-й бригады и новое государство разогнали. Отстреливался лишь Калечиц с десятком хлопцев. Но силы были неравны – сбежали в Дягильно.
Вскоре Койданово по Рижскому миру отошло советской стороне.
«Последние брызги»
Что ребята сделали – мы сказали. Теперь поставим вопрос иначе: а что они не сделали? Это существенно.
Я смотрел изданную в 1920-е (воспоминания свежи!) книгу белорусских краеведов И. Шпилевского и Л. Бобровича, листал архивные дела, газетные подшивки. Нигде никаких упоминаний, что хлопцы кого-то убили, изнасиловали, ограбили. И евреев местных не трогали – все ж свои, росли рядом! Ну да – пили, гуляли. Держали в подвале ревкомовцев и ненароком попавшего в ним красного уездвоенкома Ульдукиса. Били им морды, грозились расстрелять. Но не расстреляли – может, забыв за пьянкой. Возможно, потому проходивший в 1922-м суд приговоры вынес в общем мягкие (самый суровый – «расстрел, но, ввиду темноты и неграмотности, 10 лет»). Многих отпустили. Хотя обвиняли в работе на Савинкова и Булак-Балаховича, и газетные отчёты шли с заголовками типа «Последние брызги белогвардейской грязи».
А вообще чекисты в местечке с населением 5125 жителей тут же обнаружили аж пять (!) контрреволюционных заговоров. Включая заговор органиста местного костёла, который (о, ужас!) отчёркивал в советских газетах сатирические стишки (коварно божился, что просто хотел написать куплеты).
Но и то заметим, что из Польши на Койданово пару раз налетали отряды антисоветского «Зелёного дуба». Были бои с местными «чоновцами». А Павел Калечиц в Польше с голодухи связался с тамошней разведкой. Ходил на советскую сторону. На базаре в соседнем местечке его опознали. Погиб в перестрелке с чекистами.
Это была приграничная зона, потому с середины 1920-х Койданово и окрестности начали капитально чистить. Пошли аресты, высылки... В 1932-м местечко переименовали.
Назвали – Дзержинск. Тоже символично.