«Бериевская» – название из нашего времени. Тогда, в 1953-м, её звали «ворошиловской» – под соответствующим указом стояла подпись Председателя Президиума Верховного Совета СССР К. Ворошилова. Но с именем Лаврентия Павловича этот государственный акт, конечно, связывают неслучайно.
«Хлынули, как саранча»
Конечно, большинство читателей при упоминании той амнистии первым делом вспомнит фильм «Холодное лето пятьдесят третьего». Северная деревня, банда блатных, вырвавшихся тогда на волю, двое ссыльных «политиков», вынужденных стать у них на пути, – хорошая картина с массой точных деталей, ниже мы её ещё не раз вспомним. Но пока…
Уголовники тогда бесчинствовали не только в глухих деревнях. Известный историк, постоянный автор «АН» Рой Александрович Медведев в 1953-м работал учителем на Урале, в посёлке под Нижним Тагилом.
– Вокруг находилось много лагерей, и сидели в них больше не политические, а уголовные. Многие были заняты на стройках – сразу после амнистии «Тагилстрой», например, потерял процентов 40 работающих. Конечно, Указ об амнистии оговаривал, кого выпускать, а кого нет. Но ощущение тогда было такое, что выпустили всех уголовных скопом. По крайней мере и тех, кто вышел, хватило, чтобы округа испуганно замерла. Амнистированным надо было ехать по домам, а Тагил – узловая станция. Вчерашние заключённые нахлынули на город разом, как саранча, ошалев от внезапной воли, без денег. Началась дикая волна преступлений: хулиганство, кражи, насилия, бесконечные ограбления магазинов. Наш посёлок особо не затронуло, но местный люд работал в Тагиле, и я помню эти бесконечные рассказы о том, что там творится. В город ввели войска, по улицам ходили патрули. Стреляли ли? У нас в посёлке – нет, а в Тагиле, говорили, ночами случалось. Когда закончилось? Пока амнистированные сами собой не разъехались – не закончилось.
Глазами адвоката
Архивы подтверждают – «блатной террор» (иначе не скажешь) тогда пережили много где: Улан-Удэ, Молотов (Пермь), Череповец… И чисто по-житейски эту вспышку преступности вспоминали все, кого я в разные времена спрашивал про те дни. А. Солженицын в «Архипелаге ГУЛАГ» припечатал: «Ворошиловская» амнистия 27 марта 1953 года в поисках популярности у народа затопила всю страну волной убийц, бандитов и воров, которых с трудом переловили после войны».
Но я помню ещё и разговор с одним старым адвокатом. «Великая амнистия!» – неожиданно заметил он. И начал пояснять.
Да, говорилось мне, при словах «амнистия 1953-го» первым делом вспоминаются вышедшие на волю негодяи. Но почему мы помним только их? Может, просто потому, что плохое на виду, а на хорошее не обращаем внимания? Тогда на волю вышли все осуждённые за должностные и хозяйственные преступления. А это необязательно жулики – ведь попасть под статью мог любой директор, председатель колхоза, каждый, кто что-то делал и за что-то отвечал. Вышло огромное количество тех, кого просто по возрасту грех было держать за решёткой: по ряду статей автоматически освобождались осуждённые мужчины старше 55 лет и женщины старше 50 лет. Свободу обретали все, имевшие срок до пяти лет включительно, – а это не только, например, хулиганьё, но и бытовики, даже (по смыслу Указа) в некоторых случаях политические. А беременные женщины? А матери малолетних детей? Почему мы этих людей не вспоминаем? Из-за «колючки» вышли тогда более 1,2 млн. человек. Что, сплошь выродки и злодеи? При этом давайте помнить: пункт 7 Указа прямо запрещал освобождение осуждённых на срок более пяти лет за убийства, бандитизм и подобные преступления.
Кроме того – важный психологический момент. Амнистия – акт государственного милосердия. Со времён Древней Греции она объявлялась в честь какого-то важного события – например победы в войне. В июле 1945-го амнистия прошла, но касалась лишь тех, кто был осуждён на срок до трёх лет. А здесь… Вроде никаких дат. Просто три недели назад умер Сталин. Однако для миллионов людей объявление амнистии стало знаком: грядёт время перемен.
Давление пара
Странный знак? Или вынужденный?
Амнистию звали «ворошиловской», но Ворошилов – фигура декоративная. Реально всё началось с секретной записки Берии (после смерти Сталина – первый зампред Совмина СССР и одновременно министр внутренних дел) в Президиум ЦК. В лагерях, писал он, содержится более двух с половиной миллионов заключённых. К числу «особо опасных» может быть отнесено 221 435 человек. Остальные же…
Логику Лаврентия Павловича можно понять. Не будем пока касаться «политических». Просто вспомним: после войны власть начала «закручивать гайки». В 1947-м ужесточили ответственность за хищения и кражи. Действовали знаменитые указы, каравшие сроками, например, за прогулы, за опоздания на работу, за аборты. Досрочное освобождение не практиковалось. Зато, попав на зону на полгода-год, запросто можно было влипнуть во что-то, влёкшее увеличение срока. В общем, ГУЛАГ разбухал.
А разбухающая система становится трудноуправляемой. Не зря очень скоро лагеря начали сотрясать восстания – Норильское, Воркутинское, Кенгирское… Много написано о том, что после войны изменился сам тип заключённых. «За колючкой» сидели уже вчерашние фронтовики, бандеровцы, прибалтийские «лесные братья», бывшие власовцы… Не обсуждаем сейчас политические взгляды. Просто заметим, что люди были с боевым опытом, готовые к сопротивлению. В случае чего – детонатор. А сила взрыва зависит ещё и просто от физического объёма остальной способной рвануть массы. Так может, эту неактивную саму по себе, но опасную при определённых обстоятельствах массу уменьшить? Стравить лишний пар, распирающий котёл?
…Она же «ворошиловская»
Из «Указа Президиума Верховного Совета СССР от 27 марта 1953 года «Об амнистии»: «В результате упрочения советского общественного и государственного строя, повышения благосостояния и культурного уровня населения, роста сознательности граждан, их честного отношения к выполнению своего общественного долга укрепились законность и социалистический правопорядок, а также значительно сократилась преступность в стране. Президиум Верховного Совета СССР считает, что в этих условиях не вызывается необходимостью дальнейшее содержание в местах заключения лиц, совершивших преступления, не представляющих большой опасности для государства и своим добросовестным отношением к труду доказавших, что они могут вернуться к честной трудовой жизни и стать полезными членами общества».
Дьявол в деталях
То есть задумано было вполне здраво: неопасных выпускаем, опасных оставляем. Отчего же сплошь и рядом происходило то, что происходило?
«Дьявол в деталях», «гладко было на бумаге», «хотели как лучше, вышло как всегда» – много тут приходит на ум пословиц. Но фильм «Холодное лето пятьдесят третьего» мы в начале разговора помянули не зря. Видели его наверняка все. Что ж – давайте сейчас вспомним не только героев А. Папанова и В. Приёмыхова, но и тех подонков, с которыми им приходится схлестнуться, – благо отличный режиссёр А. Прошкин парой точных деталей обрисовывает каждого.
Вот главный в банде – вор в законе Барон. По логике выйти не должен был. Но мог, например, под шумок сактироваться по здоровью (в фильме жареного не ест, видно, с желудком что-то). Остальные… Вон тот – явно из уличной шпаны, этот – истерик и придурок... За что такие могли сесть? Драка, ларёк подломили… Небольшой срок, законное освобождение. А что за несколько лет в лагерях изблатнились вконец и сейчас идут за сильным – в каких бумагах это учтёшь? Вот Муха, самозабвенно напевающий украинскую песню… Из мелких бандеровцев? Таким могли дать немного, а им потом в лагерях бандиты нередко становились роднее прочего мира. Немолодой Михалыч явно из крестьян, сидит, судя по репликам, давно. Могли зачесть отбытое, – а к прежней жизни ему всё равно ходу нет. Как выскочил на волю бандит Крест, от которого «трупами смердит», можно гадать – но выскакивали и такие…
Когда он вышел из доверия
Действие «Холодного лета» происходит холодным летом 1953-го, сразу после ареста Берии. А амнистия была весной. В фильме милиционер Манков говорит: я, дескать, тогда понять не мог – только что товарищ Сталин умер, у народа такое горе, а всех урок на свободу. Теперь ясно: происки врага народа Лаврентия Павловича.
Это, конечно, самая расхожая версия: Берия задумал резко криминализировать обстановку в стране и под предлогом обуздания мутной волны окончательно прорваться к власти. Р. Медведев в нашем разговоре привёл версию, которая вскоре загуляла по Москве: наплыв уголовников в столицу (тоже имел место) давал Берии основание не выводить из неё дивизии МВД, введённые во время похорон Сталина. Время схватки бульдогов под ковром. Дополнительные штыки – дополнительные клыки.
Версия стройна, логична. Может, и верна. Хотя два момента смущают. Первый: она появилась именно после ликвидации Берии, когда на него уже вешали всех собак. Второй – как раз её стройность и логичность. Так бывает в выстроенных задним числом конспирологических схемах, но очень редко – в жизни.
А вот переполненный ГУЛАГ – реальность. Как и то, что в дни амнистии законно или незаконно, правдами и неправдами вырывались из лагерей те, кто не собирался (см. справку) стать «полезным членом общества». Если некое событие произошло вслед за другим, то это отнюдь не значит, что они связаны. Необходимость почистить ГУЛАГ – одно. То, как чистили, и последовавшая вспышка преступности – другое. Политические амбиции Берии – третье. И совсем не факт, что всё объединял общий коварный план.
Осуждённых по политическим статьям мартовская амнистия 1953 года не коснулась. Их время пришло позже.