26 октября – 570 лет со дня казни маршала Жиля де Рэ, знаменитого средневекового французского чернокнижника, алхимика, детоубийцы. В 1992 году Особый трибунал, собравшийся во французском Сенате, объявил его жертвой «сталинского процесса» – и реабилитировал. Закономерно?
Маршал, вы дурак!
Прежде чем говорить о Жиле де Рэ – прочтите нашу справку внизу страницы. Шекспировская предстает фигура, не правда ли? Суровый воин. Мрачный мистик. Зловещий маньяк. Как все уживалось в одном человеке?!
Спокойно уживалось. Если непредвзято рассматривать факты, Жиль де Рэ предстает просто недалеким господином с головой, набитой всеми предрассудками своего времени. Заносчивость сочеталась в нем с ошметками представлений о правилах рыцарского поведения; мистичекая чушь – с желанием, почитая Бога, столковаться и с дьяволом. Плюс – жестокость как норма тогдашней жизни. Плюс – деньги и развращающая до абсолюта абсолютная власть.
Не поверим сказкам о его блестящем образовании. Уровень тогдашнего образования вообще не надо преувеличивать. Известно, что юного Жиля учили два каких-то монаха. Они лишь малость поднатаскали паренька в грамоте и латыни. Пишут,
что впоследствии у маршала была обширная библиотека. Обширная? Книга в те годы – запредельная ценность, даже фантастически богатый человек мог себе позволить максимум пять книг, ну – десять.
Да, де Рэ действительно был соратником славной Жанны д’Арк. Но на страницах «АН» (№32, 7.08.08) мы писали как‑то: слишком многое не сходится в легенде о крестьянской девушке, возглавившей освободительную войну. Более вероятно, что рядом с умными, циничными военачальниками-аристократами (реальными руководителями антибританских походов) скакала на коне эдакая блаженная – «живой символ», воплощение народной мечты. Однако недалекий, романтически настроенный Жиль ей искренне поклонялся. И гибель Жанны действительно стала для него потрясением.
Опустим эпопею с гибелью Орлеанской девы, удаление маршала от дел, период «духовных исканий»… Заметим только: именно такого человека – неумного, суеверного, экзальтированного – хитрый авантюрист Прелати легко мог подвести к мысли о допустимости каких угодно преступлений.
Эпоха позднего реабилитанса
Сейчас во Франции существует целый набор доказательств сомнительности средневекового приговора. Суть вкратце: а) Жиль никак не мог убить 120 детей; б) детских останков в его замках не было обнаружено; в) беднягу судили враги, а оклеветала родня, давно зарившаяся на его богатства; г) приложила руку и церковь, желавшая урвать свой кусочек; д) все показания вырваны под пыткой; е) во время процесса морально сломленного маршала постоянно накачивали алкоголем – и т.д.
Правда, историки пожимают плечами. Да, безусловно, через столько лет очень многое в деле де Рэ представляется неясным. Стопроцентно доказанную истину, понятно, уже не установишь. Но полученные следствием показания были столь детальны, что ясно: дыма без огня возникнуть не могло. Конечно, сотни убитых детей – явное преувеличение. Но если их было не 120, а, скажем, пять – неужели мало? Даже один ребенок – мало?
И далее – по пунктам. Чей-то материальный интерес? Чей? Церкви от богатств Жиля ничего не перепадало. Шансы родственников на наследство тоже были под вопросом: пришлось бы дробить крупное земельное владение, чего король не одобрял, – это подрывало экономическую структуру страны. Пытали маршала или нет – сведения рознятся (правда, шла игра с угрозой отлучения от церкви, что для тогдашнего человека было страшнее дыбы). Пытали (действительно) его телохранителей – но допрашивали порознь, а ответы на вопросы совпали. Алкоголем де Рэ не накачивали, просто во время процесса разрешили пить ипокрас – местный слабоалкогольный напиток. И так далее…
Наконец, главное: как можно сегодняшними мерками оценивать логику и поступки людей XV века?
Суд вчерашних
Вроде бы логичный вопрос. Но решили же французы восемнадцать лет назад пересмотреть дело маршала! С чего бы?
И тут надо говорить уже не об истории, а о современности. Одна из тенденций нынешнего западного сознания – постоянное педалирование чувства исторической вины. Ах, мы когда-то захватили колонии – и сегодня в долгу перед потомками жертв наших предков, должны помогать им, кормить, пускать в свой дом! Ах, мы когда-то участвовали в работорговле! Ах, мы грешны еще в этом… и в том…
Покаяние перед Жилем – из той же серии. Писатель Д. Пруто выступил с книгой, где высказывались сомнения в виновности маршала (некоторые доводы – см. выше). Подчеркивалось: методы, которыми были добыты признания, дики и непозволительны (с современной точки зрения? – кто бы спорил!). Ну а дальше…
Методы негодны – признаниям нельзя верить. Нельзя верить – сомнение толкуется в пользу обвиняемого. Вина неочевидна – нельзя назвать виноватым. Нельзя называть виноватым – невиновен. Примерно такой, видимо, была логика Особого трибунала, собравшегося при французском Сенате в 1992 году. Возникла замечательная формулировка: Жиль пал жертвой «сталинского» процесса. Не буквально, разумеется, а по духу. То, что исторические аналогии – вещь скользкая, а судьбы маршала де Рэ и маршала Тухачевского – «две большие разницы», сочли малосущественным.
…В трибунал вошли политики (малость подзабытые, но тем лучше – им полезно напомнить о себе), видные юристы (тоже любители порекламироваться). Кому-то пришла в голову красивая идея – предложить этим людям проанализировать обвинения, брошенные некогда соратнику нашей славной Жанны. Приятное, ни к чему не обязывающее занятие. Для участников – удачный повод засветиться. Журналисты потом будут задавать вопросы, ты – отвечать. Публика обожает исторические детективы.
В общем – реабилитировали.
Правда, среди экспертов почему-то не было серьезных историков. А с другой стороны – нужны ли всякие зануды, когда серьезные люди себе пиар обеспечивают!
Справедливости ради: было подчеркнуто, что решение трибунала – сугубо рекомендательное, его не обязательно учитывать в научных трудах.
Великий и ужасный
Жиль де Монморанси-Лаваль, барон де Рэ, граф де Бриен, один из богатейших вельмож своего времени, родился в 1404 году. Получил хорошее образование. С 11 лет – сирота. Воспитывался дедом, который приохотил внука к воинскому искусству. В 16 лет женился и благодаря браку породнился с будущим королем Карлом VII, ко двору которого вскоре прибыл.
В то время шла Столетняя война между Англией и Францией. Политические и жизненные перспективы дофина (принца) Карла были еще не ясны: мать лишила его права на престол. Все изменило появление Жанны д’Арк, призывавшей к изгнанию чужеземцев. Жиль стал одним из ближайших ее соратников. После того как возглавляемое Жанной войско заняло Реймс, где Карл короновался и обрел легитимность, де Рэ был пожалован званием маршала.
В 1430 г. Жанна попала в плен. Народную героиню сожгли на костре. Скорбящий Жиль удалился в свой замок Тиффож. Жанну он почитал до конца своих дней.
При этом с годами главным его увлечением стали чернокнижие и алхимия. Некий беглый итальянский монах Прелати заверил маршала, что имеет связь с демоном по имени Барон. Чтобы испросить у Барона «всеведения, богатства и могущества», де Рэ собственной кровью писал расписки, а также начал приносить демону человеческие жертвы. Для этого похищались или заманивались в замок дети местных крестьян.
По округе поползли недобрые слухи. В августе 1440-го Жиля обвинили в религиозных и уголовных преступлениях. Началось следствие. Прелати, некая старуха Меффрэ (отвечала за «поставку» детей) и три телохранителя маршала, помогавшие в злодеяниях, дали обширные показания. Де Рэ подозревался в убийстве сотен мальчиков и девочек, порядка 120 случаев сочли доказанными. Маршал признал себя виновным.
26 октября 1440 г. де Рэ был казнен. Считается, что его история, странно преломленная народным сознанием, легла в основу знаменитой сказки о Синей Бороде.