Из «доверительного протокола»
«Правительство СССР не будет препятствовать немецким гражданам и другим лицам германского происхождения, проживающим в сферах его интересов, если они будут иметь желание переселиться в Германию (...). Соответствующее обязательство принимает на себя германское правительство относительно лиц украинского и белорусского происхождения, проживающих в сферах его интересов.
Москва, 28 сентября 1939 года».
«Доверительный протокол»
Мы цитируем один из документов, заключенных в рамках пакта Молотова - Риббентропа. Под ним и подписи те же: «В. Молотов» и «V. Ribbentrop». Чаще вспоминают другой договор - знаменитый «Секретный дополнительный протокол» о разделе сфер влияния СССР и Германии, по которому Москве достались Прибалтика и часть Польши. Соглашение же об этнических немцах (оно именовалось «Доверительным протоколом») считается как бы второстепенным. А зря - за ним своя интрига.
Немецкий элемент
Итак, 1 сентября 1939 г. с вторжения вермахта в Польшу началась Вторая мировая война. Глядя, как сыплется польская армия под немецкими ударами, не желая отдавать Гитлеру захваченные Польшей в 1920-м Западную Белоруссию и Западную Украину, вообще желая укрепить позиции СССР в преддверии новой войны, Сталин начинает переговоры с Берлином. Итог - тот самый пакт. Все это сложнейший узел тогдашних геополитических проблем, о котором сказано много раз, в том числе на страницах «АН».
Но была одна попутная деталь - этнические немцы в намеченных советских «сферах влияния». В Латвии их - 62 тыс., в Литве - 51 тыс., в Эстонии - 18,4 тыс., еще были немцы бессарабские, буковинские, галицийские, волынские... Всю эту обширную диаспору Риббентроп и потребовал передать Германии, после того как на «воссоединенные» земли войдут части РККА.
В целом отсюда после подписания «Доверительного протокола» и до начала Великой Отечественной в Германию выехали 406 тыс. лиц немецкого происхождения.
Фатерланд ждет?
Но для чего Берлину этих людей так уж надо было возвращать?
Боялись, что они попадут под каток сталинских репрессий? Как один из доводов - допустим. Хотя в общем-то у нас перед войной сажали не по национальному признаку (то есть такое тоже имело место, но как фактор второстепенный - брали, например, немцев, живших в приграничье, или «классово чуждых», или работавших в оборонке). И вообще - в СССР тогда жили почти 1,5 млн. немцев, существовала (еще существовала!) автономная Республика немцев Поволжья, были национальные немецкие районы...
Необходимость учитывать «патриотический порыв» немецкой диаспоры? Исполнение провозглашенной Гитлером программы возвращения «фольксдойче» (нацистский термин, означавший людей, «чей язык и культура имели германские корни, но не обладающих германским гражданством»)? Что ж, с 1937 г. в рейхе работала организация «Фольксдойче миттельштелле» («Управление по работе с этническими немцами»), контролировавшая общины за рубежом. Только ведь принять такую массу репатриантов - огромная нагрузка для любого государства, а для воюющего - тем более.
В принципе политику возвращения домой зарубежных соотечественников ведут многие страны. Ничего криминального здесь нет. Но мы в данном случае говорим о гитлеровской Германии - со всей ее человеконенавистнической идеологией «арийства» и захватническими планами. Может, суть в этом?
Я знаю, что ты знаешь...
В первые годы существования «Фольксдойче миттельштелле» организовывало миграционный поток в Германию. Но началась Вторая мировая война, а с ней - новое дело для этой конторы: расселение прибывших «фольксдойче» на захваченных землях. Тех же переселенцев 1939-40 гг. направляли в Западную Польшу, выкидывая из зон заселения местных поляков. Предполагалось, что «фольксдойче» будут селиться и на территории бывших советских республик, после того как фюрер сокрушит «красного колосса». (Вынуждены напомнить, ради чего Гитлер затевал войну с СССР, - а то у нас как-то в последние годы много говорят про интимную жизнь фюрера, про вермахт, люфтваффе, прочие отдельные вопросы, забывая суть.)
«Доверительный протокол», с которого мы начали разговор, - особый документ. Вот Молотов и Риббентроп подписывают печально известный пакт. При этом, как водится в дипломатии, черное и белое не называется, «да и «нет» не произносятся, ясные обеим сторонам вещи вслух не проговариваются. И тот и другой понимают - впереди война между Германией и СССР. Риббентроп (читай Гитлер) заинтересован перед ее началом вывезти побольше этнических немцев - это кадры, которые Германии еще понадобятся, это, в конце концов, дополнительные штыки для вермахта. А Молотов (читай Сталин) понимает, о чем думает Риббентроп. Логика Москвы: что ж, ничего не поделаешь, забирай своих немцев. Но нам верни белорусов и украинцев, которых завтра мы сможем влить в нашу армию.
Частные судьбы
Этнические немцы жили и на советской территории, попавшей в Великую Отечественную под оккупацию. Нацистский принцип «арийской крови» заработал - такие люди получили статус «фольксдойче», ряд привилегий. Но это определило их судьбу. Когда вермахт покатился назад, «фольксдойче» в основной массе ушли с немецкими войсками.
...Трагедия «немцев диаспоры» в ХХ веке - им пришлось отвечать за грехи нацизма. К которым конкретные люди в массе своей отношения не имели. Горька была участь советских немцев (тех же поволжских). После 1945-го хлебнули лиха и немцы судетские, польские, венгерские, навсегда, с позором и кровью изгнанные с родины. Хотя ведь кровь сама по себе ничего не значит. В той же Белоруссии или на Украине вам расскажут про «фольксдойче», пошедших в гитлеровские каратели, и «фольксдойче», прятавших евреев, помогавших партизанам, просто делившихся куском хлеба с соседями. Кто в тяжелый момент окажется сволочью, а кто человеком, - не «пятым пунктом» определяется.
Но пока у нас на дворе 1939 год. Отнюдь не все прибалтийские или бессарабские немцы были сторонниками Гитлера. Но все оказались заложниками ситуации. Странные возникали моменты. В СССР обожествлялся Ленин - а в Риге паковало чемоданы семейство Гроссшопфов-Крузе, родня Владимира Ульянова по матери. В Москве тихо умирал Михаил Булгаков, от него не отходила жена и муза Елена Сергеевна, прообраз Маргариты из романа, ставшего гордостью русской литературы, - но она ведь урожденная Нюренберг, прибалтийская немка. Там, на родине, собирался в Германию ее брат (а племянник в 1941-м окажется в вермахте - правда, нестроевиком). Вязь русской истории прихотлива, немецкие нити в нее вплетены издавна...
В те дни многие из этих нитей рвались навсегда.
С точки зрения спецслужб
Опасаясь «Пятой колонны»
Говорят, нет опаснее врага, чем бывший «свой». Все про тебя знает, больнее других может ударить. Потому понятна логика спецслужб всех европейских стран (а не только советского НКВД), с подозрением смотревших перед войной на этнических немцев. Были, к сожалению, основания подозревать в них «пятую колонну».
За два дня до подписания
Управление «Фольксдойче миттельштелле» возглавлял обергруппенфюрер СС Вернер Лоренц. Занималась его служба не только вопросами репатриации. Она создавала агентурную сеть немецкой разведки в странах проживания общин.
Плоды этой работы стали видны, когда разразилась Вторая мировая война. Например, буквально за два дня до подписания «Доверительного протокола», 26 сентября 1939 г., диверсионная группа абвера, состоявшая из местных «фольксдойче», в польской Силезии неожиданным ударом захватила железнодорожный узел. Взяла в плен более сотни растерянных польских солдат, еще две тысячи местных жителей, в ожидании подхода регулярных частей вермахта заперла в ближайшем пакгаузе.
«Фольксдойче», знавшие русский язык, служили в немецком диверсионном полку «Бранденбург-800», других подобных подразделениях. На оккупированной территории «фольксдойче» нередко занимали посты в местной полиции, в гитлеровской администрации. Или просто находились на привилегированном положении - что не могло не раздражать.
Родина простит?
Интересно, что сразу после войны советские репатриационные миссии активно уговаривали бежавших на Запад бывших советских немцев - «фольксдойче» - вернуться. Не столько даже для того, чтобы вывезти и покарать. В СССР просто не хватало рабочих рук (тогда на несколько лет даже смертную казнь отменили), особенно там, куда по доброй воле люди не поедут. Перед миссиями стояла задача - вернуть всех, кого можно. Конечно, разговоры, что «родина простит» кончались, как только эшелон пересекал границу. Вернувшихся немцев ждали не родные края (как им зачастую обещалось), а Сибирь, Казахстан и полулагерный статус спецпоселенцев.
В 1949 г. на учете органов МВД состояли 2 307 410 выселенцев (представителей народов, выселенных из мест проживания «навечно») и спецпоселенцев. В числе выселенцев - немцев большинство: 1 035 700 человек. В отчетности по спецпоселенцам значатся 5840 членов семей активных немецких пособников и «фольксдойче» - бывших советских немцев, принявших германское гражданство.
Из личного опыта
С одним таким бывшим «членом семьи «фольксдойче» уже в брежневские времена я столкнулся по роду своей работы в КГБ. Когда-то на оккупированной Украине его родители подписали «фольклист». Потом ушли с отступавшими немцами, но после 1945-го, не чувствуя за собой вины, решили вернуться. Естественно, угодили в Сибирь. Хлебнули всякого, но человек этот, в конце концов, сумел получить образование, стать серьезным специалистом. У него обнаружилась интересовавшая нас родня в Германии, решили его привлечь к одной оперативной комбинации.
Так вот - ничего не вышло. И мои попытки беседовать «по-хорошему», и попытки начальника (бывшего смершевца) давить натыкались на одно - спокойный и вежливый отказ. Собеседник объяснял, что он зла за пережитое не держит, любит советскую родину, если почувствует, что ей что-то грозит, сам к нам придет, - но сейчас в этом не видит необходимости. «Делайте что хотите, я свое отбоялся». В конце концов, решили оставить его в покое.
Где он сейчас - не знаю. Но вспоминаю с уважением.
Станислав ЛЕКАРЕВ