На войне – либо ты, либо тебя

Аркадий Корольков – полковник ВС РФ, участник Второй чеченской войны, удостоенный звания Героя РФ. Будучи умелым командиром и храбрым артиллеристом, он участвовал в штурме Грозного, в захвате Терского и Сунженского хребтов, Аргунского ущелья и других операциях. Специально для проекта «Говорят Герои. Диалог поколений» мы пообщались с А. Корольковым о том, как он стал военным, о выборе между пленом и смертью, вызванном огне на себя, каким должен быть командир и что самое тяжелое на войне.

 

– Аркадий Михайлович, расскажите о выборе своей профессии и жизненного пути в целом. Почему вы решили пойти по стопам отца и тоже стать военным?

– Честно говоря, вариантов других у меня и не было. Я родился в семье военных, где служили все: отец, дед, братья бабушки. Один из них был представлен к званию Героя СССР. Я с детства воспитывался в военном духе. Очень любилкниги Владимира Карпова, советского разведчика, Героя СССР, прочитал много энциклопедий о величайших войнах от сражений, которые были в античном мире, до Великой Отечественной. Кроме того, постоянно был с отцом на военных полигонах, когда я был еще мальчишкой. Даже сохранились фотографии, где я в 7-8 лет стою с автоматом в руках.

Все это вдохновило меня на военную карьеру, на продолжение семейной традиции. Единственное различие заключается в том, что отец у меня служил в Уссурийском автомобильном училище, а я поступил в Коломенское артиллерийское, потому что склонен был к точным наукам. Об этом ничуть не пожалел и всю свою сознательную жизнь прослужил в артиллерии и в ракетных войсках.

– А как проходил процесс обучения в Коломенском артиллерийском училище? Что легко давалось, а с чем возникали сложности?

– Одним из самых любимых предметов обучения была стрельба и управление огнем, любил военную историю. В целом учеба мне легко давалась. Многие говорят, что лучше быть троечником, потому что, как правило, командиры из них получаются первоклассные. Я не согласен с этим, ведь сам с отличием закончил и Коломенское высшее артиллерийское командное училище, и Артиллерийскую академию имени М. И. Калинина, и Академию Генерального штаба с золотой медалью. Военные науки шли хорошо, не было проблем ни с какими-либо дисциплинами, ни с физподготовкой, которую многие не любили. До поступления в училище я занимался классической борьбой, имел I спортивный разряд.

Спорт для меня был вообще в приоритете. Помню, как после выпускных экзаменов в училище, мы приехали с Селец (лагеря), все пошли переодеваться, а мы побежали с некоторыми ребятами кросс 10 километров. Я и до сих пор каждое утро 1,5 часа посвящаю занятию спортом.

А. Корольков (справа)

– А можете поделиться какими-нибудь забавными моментами с учебы?

– В этом году будет уже 35 лет с выпуска. Смешных случаев было очень много. Связаны они даже не с самой учебой, а с самоподготовкой: всегда во время нее мы подшучивали друг над другом. Я еще в математике хорошо разбирался и помню, как приходилось иногда за ребят по ночам решать задачки и контрольные.

Забавно было, когда приезжала моя бабушка и привозила варенье, колбасу и другие продукты. Всю эту провизию, конечно, нам хранить запрещали, поэтому вкусности прятали в шкафу, где у нас лежала учебная литература. Мой друг даже был ответственным за шкаф с учебной литературой, где мы и хранили продукты! Когда шли на прием пищи, брали с собой обязательно баночку варенья и делили на всех. Конечно, нас связывает много приятных воспоминаний. С товарищами своими, которые живы до сих пор, поддерживаю дружеские отношения. 

– Звезду Героя вы получили за то, что в трудной ситуации, в Грозном, оказались отрезаны от основных сил и решили вызвать огонь на себя. Как далось это решение?

–Когда принимаешь какое-то решение на войне, ты не задумываешься над тем, правильное оно или нет. Всего есть только два варианта: или ты, или тебя. Времени на то, чтобы что-то планировать во время боя, не было, в таких ситуациях принимаешь наиболее эффективное решение с твоей точки зрения, отчасти оно вышло спонтанным. Поймите, мы все уже тогда знали, что будет с тобой, если попадешь в плен. Видели уже отрезанные головы наших солдат. Поэтому лучше было вызвать огонь на себя. 

А. Корольков (справа)

– Как удалось выжить?

– Наверное потому, что были не на открытой местности, а в здании. У падающих снарядов есть эллипс рассеивания, и на открытой местности разлетающиеся осколки могли зацепить всех. Вряд ли бы ушли живыми. Здание не было разрушено на тот момент, и мы находились на среднем этаже здания.

Прошло уже практически 20 лет с того момента, но вспоминать об этом все еще тяжело. Тогда получил еще контузию. Поэтому лучше не ворошить страницы прошлого, а думать о том, что сейчас все в порядке. В Аргунском ущелье 19 февраля, при выполнении огневых задач, по уничтожению банд формирований, на третьем выстреле у меня в полку взорвалась самоходка. Погибли 5 человек, один из них офицер. Самое тяжелое – отвозить тела погибших их матерям, которые доверили тебе своих детей, а ты отправляешь им «груз 200».

– Как пережить такие тяжелые моменты?

– До сих пор тяжело на сердце. Пять человек из моего полка погибло 19 февраля 2000 года в Аргунском ущелье, а старший лейтенант Шерстобитов умер у меня на руках 13 марта в Комсомольском. След этот остается на всю жизнь. Это горе, которое невозможно описать словами. Мы ведь продолжаем жить дальше и радоваться жизни, а мир нам достался ценой жизни этих людей, поэтому невероятно тяжело.

– Не черствеешь от смертей своих подчиненных?

– На войне тоже надо оставаться человеком в любом случае.  Главная задача для меня как для командира всегда была сделать так, чтобы приказ был выполнен, но твои люди не погибли. Человек, который поступает в военное училище, понимает на что идет – понимает, что его готовят, чтобы воевать. Есть даже поговорка: «На войну не напрашивайся, от войны не отказывайся».

– А как держать себя в руках, когда все идет не по плану? Как побороть непреодолимое чувство страха?

– Все зависит от воспитания. Оно закладывается и в семье, и в школе, и в училище, и в новом коллективе. Дело все и в самодисциплине. Надо всегда себя держать в руках. Многие говорят, что на войне все отважные и храбрые, но это не так. Чувство страха испытывает в начале боя даже самый опытный командир. Но страх вообще нельзя показывать ни своим подчиненным, ни близким, потому что это приведет к панике. А она всегда заканчивается гибелью людей.

– Но среди простых солдат, наверное, паника иногда появлялась?

– Я могу сказать, что наши солдаты точно не паникеры. Когда говорят, что молодежь у нас не та, я привожу в пример два случая. Первый произошел, когда мы в 1999 году получили приказ совершить перевозку ж/д транспортом в Моздок. Я построил полк, который тогда был укомплектован только из солдат по призыву, и никто из них не сделал шага вперед после моего вопроса: «Кто не хочет идти на войну?». Второй пример – награждение в Чечне. Первым, кого приставили к получению государственной награды молодой солдат 18-19 лет. Получил медаль «За отвагу». Поэтому нормальная у нас молодежь. Понятно, что не боятся только психически больные люди, но во время боя, когда видят, что никто не бежит люди понимают, что бежать нельзя. Лично я не видел, чтобы кто-то бегал, по крайней мере, за 2 года службы в Чечне и за время выполнения военной миссии в Сирии.

– Не сбегать – это одно. А вот намеренно рисковать жизнью – другое. Вы же 2 раза вызывали огонь на себя.

– Ну, во второй раз это было в непосредственной близости от своих войск. Снаряды рвались на расстоянии 200 метров – бывают у нас в артиллерии выполнение задач в непосредственной близости от своих сил. Самое главное, что ребята, которые были на огневой, правильно выполнили все требования. Мы контролировали ситуацию, и осколки от снарядов летели не в сторону наших сил.

Конечно, от чувства страха никуда не деться, но снова повторюсь: на войне либо ты, либо тебя. И во втором случае не только тебя, но и твоих подчиненных. На войне не получается действовать по канонам, по учебнику. Особенно как было в Чечне, где не было сплошной линии фронта, а враг может быть и спереди, и сзади. Поэтому действовать надо по ситуации и действовать решительно, не поддаваясь страхам и сомнениям. Когда солдаты видят, что ты не боишься, страх у них тоже теряется. Наверное, чувство сплоченности на войне – самое сильное.

 – А всегда ли получалось поддерживать этот сплоченный дух? Сталкивались ли с конфликтными ситуациями?

– Конфликтных ситуаций стало больше, когда активная фаза боевых действий перетекла в выполнение специальных задач. В мае 2000-го полк был все время в движении: мы прошли от Ставропольского края до Терского хребта, потом с Ингушетии прошли вдоль Сунженского хребта, затем взятие Грозного, затем Аргунское ущелье, Комсомольское. Когда активная боевая фаза закончилась, и мы начали выполнять задачи в ходе спецопераций, стало значительно сложнее: имели случаи провоза и употребление спиртных напитков при доставке в базовый лагерь питьевой воды, это было связано с заменой военнослужащих по призыву на военнослужащих по контракту. Старались в полку это пресекать. В то время контрактная армия была не такой, как сейчас – не всегда набирали профессионалов, хотя и в полк приходили служить ребята воевавшие в Афганистане, и они действительно были профессионалами. В 2000-м, очень многие служить по контракту шли только ради заработка, и при этом не особо отличались какими-то умениями и навыками. Хотя обучение их проходило довольно-таки быстро и в короткие сроки. Мы, конечно, старались по уставу ликвидировать неадекватных людей, но получалось не всегда. Отсекали их обычно от коллектива, сажали на гауптвахту, оборудованную в полевых условиях, отправляли на «большую землю». Все осознавали, что из-за них могут банально погибнуть люди. А самое ценное – это жизнь подчиненных.

– Какие моменты на войне были самыми драматичными?

– Их было достаточно. Взятие Грозного, например. Помню, как пошли на завтрак однажды, который нам приготовил молодой солдатик с уральского полка, и только мы закончили есть, встали, прошли метров 40-50, как застрочил крупнокалиберный пулемет и раздался крик. Прибегаем, а вместо головы у солдатика «розочка». Или, когда при взятии Грозного на наблюдательном пункте 752-го мотострелкового полка было организовано   спасение ребят из их разведроты, которые попали в засаду. Вытащили одного парня, а у него кишки наружу, глаза нет... О многих моментах и вспоминать не хочется. Самое драматичное в любой войне – гибель людей.

– Сейчас много разговоров о том, что армия должна быть только профессиональной. Как вы к этому относитесь?

– Способ комплектования должен быть смешанным. У нас же должны быть мобилизационные ресурсы. А если нет ребят служивших по призыву, то откуда брать мобилизационные ресурсы? Так что я считаю, что каждый мужчина должен пройти школу армии. По крайней мере тот, кто не служил, тот не должен находиться на госслужбе.

В. Путин и А. Корольков

– А что для вас сложнее: подчиняться указам или давать распоряжения?

– Я всегда говорю, что каждый командир должен уметь подчиняться. Конечно, это намного сложнее, чем командовать, но если ты не можешь исполнять приказ, то не научишься и давать распоряжения. Иногда приходится переступать через себя, но приказ есть приказ. Исполнять его нужно в любом случае, нравится он тебе или нет. Надо думать не над тем, как его обойти, а над тем, как грамотнее его выполнить.

– Какими качествами, по вашему мнению, должен обладать настоящий офицер?

– Я думаю, что их всего два. Это честь и порядочность. Можно быть смышленым, умным, но, если ты нечестен и непорядочен, ты никогда в вооруженных силах служить не сможешь. Должно быть четкое осознание: я поступаю правильно, не делаю гадости. Честь и заключается в том, чтобы на сердце всегда было светло.

Кристина УСТЬЕВА,

студентка 1-го курса журфака МГУ

 

Досье АН

Аркадий Михайлович Корольков, родился 26 июля 1964 года в Свердловске (ныне Екатеринбург) в семье военного. В 1985 году закончил Коломенское высшее артиллерийское командное училище. В 1994 году окончил Военную артиллерийскую академию имени М. И. Калинина. После служил в Дальневосточном военном округе. С 1999 года – командир 99-го гвардейского самоходно-артиллерийского полка 3-й мотострелковой дивизии 22-й общевойсковой армии Московского военного округа. С сентября 1999 года принимал участие в боевых действиях в Чечне.

3 октября 1999 года в районе станицы Наурская два дивизиона полка под его личным командованием внезапным артналётом уничтожили до 70 боевиков и два автомобиля с боеприпасами. Успешно руководил действиями полка при взятии Терского и Сунженского хребтов, населённых пунктов Верхний Наур, Самашки, Закан-Юрт, Алхан-Кала, Урус-Мартан, Гойты, Алхан-Юрт.

В январе 2000 года при штурме Грозного на наблюдательном пункте подвергся атаке боевиков и был отрезан от российских войск. Вызвал огонь своих батарей на себя. В феврале 2000 года участвовал в операции по занятию Аргунского ущелья. В марте 2000 года участвовал в штурме села Комсомольское. В этих операциях полк понёс минимальные потери, нанеся огромный урон противнику.

За мужество и героизм в ходе контртеррористической операции в Северо-Кавказском регионе, Указом Президента Российской Федерации № 1365 от 25 июля 2000 года гвардии полковнику А. М. Королькову было присвоено звание Героя РФ.