В другое время даже переулками не погуляешь. В нечеловеческих попытках обмануть дорожные заторы автомобилисты лезут в самые глухие переулочки. Там их, конечно, поджидают еще более коварные заторы: в этих переулках разойтись-то тяжело, не то чтобы разъехаться.
И стоят автомобили, и гудят в свои гудки, и заезжают на святая святых – тротуары, и водительская ругань чуть ли не телесно ощутима – виснет над Москвой тяжелым грязным одеялом.
Но заправский пешеход знает исключения из правила. Он, в частности, знает Милютинский переулок, который вроде бы и связывает две заполненные до предела магистрали – улицу Мясницкую и Сретенский бульвар – но по сути своей совершенно не пригоден для объезда. Так уж там организовано движение.
И этим переулком можно запросто гулять. Тем более что он с архитектурной точки зрения весьма приятен: этакая Москва начала прошлого столетия – уже с высокими доходными домами, но еще не утерявшая шарм, сокровенность и изящество Первопрестольной.
Самый же занятный дом в Милютинском – конечно, номер пять. Вход в него украшает пара странных статуэток. С одной стороны – разъяренный мужчина с широко открытым ртом, кричащий что-то в телефонную трубку. С другой – приветливо улыбающаяся девушка с трубкой же.
Дело в том, что здесь в 1914 году открылась новенькая телефонная станция. Она, как утверждал журнал «Нива», вполне удалась – «является последним словом техники и строительного искусства. До сих пор Стокгольмская станция считалась первой по внутреннему оборудованию, но московская станция превзошла ее во всех отношениях».
Тем не менее не все было столь благостно и позитивно. Недаром при наборе служащих на эту станцию к девушкам предъявляли редкостное требование – умение вовремя погасить назревающий конфликт с абонентом. Ведь качество московской связи оставляло желать лучшего – постоянно что-то там хрипело, булькало, разъединялось и неправильно соединялось. Стоило же это удовольствие немалых денег, и респектабельные москвичи, естественно, хотели получить за далеко не символическую сумму соответствующий уровень обслуживания.
Впрочем, к телефонисткам предъявлялось много разных требований. Нужно было, во-первых, обладать приветливым, приятным и вместе с тем сильным голосом, во-вторых, владеть иностранными языками, в-третьих, иметь превосходную память – они были обязаны, к примеру, знать наизусть имена, титулы и прочие данные всех телефонных абонентов. Предъявлялись требования и к росту, и к размаху рук – девушка должна была свободно доставать до всех штекеров и соединительных гнезд.
Но главное – конечно же способности психолога. Ведь общение телефонистки с абонентом выглядело именно так, как на скульптурах перед входом.