Инженер Георгий ХРОМОВ - личность без преувеличения легендарная. Дважды лауреат премии Совета министров СССР, лауреат Государственной премии СССР. Он принимал участие в создании проекта Кремлевского Дворца съездов, гостиниц «Россия» и «Националь», стадиона «Лужники». К его личным разработкам относятся уникальные 9-метровые барометры, термометры и часы на башнях главного корпуса МГУ им. М.В. Ломоносова, система трансформации арены в Цирке на Вернадского. Корреспондент «АН» Елена Козинова беседует с человеком, без которого Москва была бы другой.
- Георгий Семенович, Москва строилась на ваших глазах. Каким вы помните город?
- Хорошо помню Москву 20-х годов, хотя тогда я был маленьким мальчиком. В то время город чуть выходил за пределы Садового кольца. Жили мы в доме на Волхонке, который принадлежал купцу, ведавшему ямщиками. Во дворе стояла конюшня. Там были оборудованы широкие открытые террасы, где ямщики готовились к поездкам. Из транспорта тогда были только телеги да немногочисленные трамваи - знаменитые «аннушки». Автомобили (только импортные!) встречались крайне редко.
В нижней части Знаменки около Дома Пашкова был крутой спуск. Здесь мы катались на санках. Правда, внизу проходила трамвайная линия, поэтому разгоняться было опасно. Но это никого не смущало: трамваи ходили редко. В Лебяжьем переулке, куда выходил наш двор, всю зиму лежал снег. И это рядом с Кремлем!
- Да, вам есть что правнукам рассказать...
- Сейчас такого не увидишь. Вот, например, ледоход на Москве-реке. Раньше Каменный и Москворецкий мосты стояли на «быках». Это промежуточные опоры, располагающиеся в центре реки. Мы с ребятами не отрываясь смотрели, как льдины налетают на эти «быки», ломаются об них, встают дыбом. Иногда вспоминаю, как мы бегали вокруг храма Христа Спасителя, пытались забраться на большие гранитные шары диаметром по метру, которые были около храма. Их не стали восcтанавливать. А жаль...
- Разве вы могли подумать тогда, что станете автором уникальных конструкций 16 врат восстановленного храма! Своей работой гордитесь?
- Конструкции врат действительно заслуживают внимания. Они выполнены из высокопрочной нержавеющей стали, обеспечивающей их долговечность. Створки врат весом около тонны каждая с легкостью открываются и закрываются.
- Вам не раз доводилось работать над проектами, не имеющими аналогов.
- Да. Например, раздвижная стена «Олимпийского», позволяющая поделить огромную арену (25 тысяч мест) на два самостоятельных зала. Длина конструкции 152 м, высота - 25 м. Для сравнения, в США максимальная высота подобной стены 13 м! Или художественно-инженерная композиция «Русский сувенир» в атриуме Центра международной торговли. Она состоит из театра сказок (несколько скульптурных групп по мотивам народных сюжетов) и трехсторонних часов. Композицию венчает 2-метровый петушок, который машет крыльями, вытягивает шею и кукарекает, когда бьют куранты. Механизм петушка признан государственным изобретением. Прошло почти 30 лет, а петух по-прежнему оживает каждый час. Сейчас, честно говоря, даже не вспомню, как я такое сделал.
- А какой именно механизм вы разработали в Большом театре?
- Придумал систему хранения и подъема декораций. Больше ста лет в трюмах под сценой работали люди, которые «ловили» опускаемые декорации и распределяли их по полкам. Это очень тяжелый и вредный труд. Декорации имели огнестойкую пропитку с резким запахом. Когда моя система была установлена, вместо людей в трюмах стала работать автоматика.
- На ваш взгляд, есть в Москве проекты, интересные с инженерной точки зрения?
- Очень мало. Недавно был создан проект 145-метрового Колеса обозрения. В старых моделях аттракциона вращается обод с кабинами. В этом проекте - обод статичен, а по нему движется конвейер с кабинами. Колесо планировалось установить в ЦПКиО им. Горького, но парк предпочел ему иностранное. Мы в глубочайшем техническом застое. Движение мысли влечет за собой умение создавать. У нас же произошла подмена понятий. Зачем мне думать? Когда есть деньги, я куплю! Поэтому собственные умы перестали изобретать, и стартовала бесконтрольная скупка иностранных моделей.
- Как вам нравится новый облик Москвы, сформировавшийся в период «правления» мэра Ю. Лужкова?
- Я рад, что продолжает держать марку московское метро. Открываются новые великолепные станции. В Европе метро - транспортное средство, а у нас - часть архитектуры. Приятно, что даже в центре сохраняются зеленые зоны: Патриаршие пруды, Александровский сад...
Однако в Москве совсем не берегут исторический центр. Я вообще не понимаю, как можно было снести гостиницу «Россия»! ГЦКЗ считался лучшим в Европе. Там была потрясающая акустика. Система трансформации зала, с помощью которой партер на 900 мест превращался в огромную паркетную площадку, считалась уникальной! (За эту разработку Г.С. Хромов был удостоен Премии Совета министров СССР. - Прим. авт.).
Какая-то стихийность руководит городской застройкой. В результате бесконтрольного роста численности населения Москва наводнилась автомобилями. Чтобы как-то «переварить» машины, строят жуткие эстакады, бетонные развязки. Раньше все имели возможность полюбоваться городом - сейчас добрая его половина скрылась за звукопоглощающими щитами.