Почти 20 лет назад (в 1996‑м, если быть точным) вышел в свет сборник «Странные скачки»: Высоцкий в исполнении рокеров. Гарик Сукачёв участия в том проекте не принял. Хотя стал записывать его песни в студии раньше всех рок-музыкантов – ещё в 92-м. А теперь выпустил сольный альбом из вещей мэтра – «Мой Высоцкий».
Лидер «Алисы» К. Кинчев, участвуя в коллективном сборнике 96-го, перепеть барда не рискнул и сочинил собственную музыку на одно из его стихотворений, не ставших песнями при жизни автора. Объяснил это просто: «Перепевать Высоцкого – гиблое дело».
Относиться к такой позиции можно по-разному. Конечно, тягаться с Высоцким в исполнении его песен бессмысленно – не испортить бы. С другой стороны, готовность заранее проиграть в таком сравнении может указывать не на гордыню, а на её отсутствие. Фамилия Высоцкого на обложке диска полностью затмевает имя и фото Гарика – тем не менее Гарик идёт на это.
Зачем вообще записывать такой альбом? Очевидно, основная причина очень простая и очень творческая – захотелось. Во-вторых, популяризация песен Высоцкого для относительно молодого поколения. В-третьих, популяризация самого себя. Наконец, можно считать это данью памяти поэта. Как известно, классики русского рока выросли на Высоцком и, можно сказать, из Высоцкого. Без него наша рок-культура была бы другой, наверняка не столь словоцентричной, глубокой, социальной.
Набор и порядок песен на пластинке выглядят весьма продуманными. Первая и последняя – это программные вещи барда. Альбом открывается «Банькой по-белому». Тема всё так же актуальна, как и полвека назад. Однозначной и общепринятой оценки сталинской эпохи в России по-прежнему нет. «Протопи! Не топи! Протопи! Не топи! Протопи!..» Стране, как и герою, по-прежнему тяжело смириться с историей.
Далее следуют «Верёвочка», «Две судьбы» и «Старый дом» – иносказательные философские размышления о личности и обществе в фольклорном ключе. Далее – война: «Сыновья уходят в бой», «Песенка о госпитале», «Тот, который не стрелял». Очень важная тема для Высоцкого (его отец и дядя – фронтовики). Затем идут две ранние песни – «Татуировка» и «На нейтральной полосе». Затем – юмористический блок: «Про речку Вачу и попутчицу Валю», «Лекция о международном положении», «В Ленинграде-городе».
Завершается альбом, как нетрудно догадаться, «Конями привередливыми». Песня, выражающая отношение Высоцкого к судьбе, творчеству, вере. Жизненное кредо – на краю, на запредельной скорости. Предвидение (хотя что там предвидение – простая констатация) раннего ухода. Впоследствии такое кредо станут называть «профессиональными рок-н-ролльными рисками». Если рассматривать западный рокерский комплект «секс, наркотики и рок-н-ролл» как стиль жизни с чёткими приоритетами, то Высоцкий – наш первый и главный рокер. Как говорится, не вздумайте повторять.
Что касается звучания альбома, то Гарик записал его, разумеется, не под одну лишь гитару. Вопрос о приемлемости для бардовской песни каких-либо аранжировок давно закрыт. Если поначалу они считались неуместными, то теперь это знак качества. Как раз Высоцкий оказался первым из «старой школы» бардов, кто стал записываться с оркестрами и ансамблями. Рок-музыкой те аранжировки не назовёшь. Пожалуй, уместны определения «шансон» и «эстрада».
Собственно, и на альбоме Сукачёва рокерские гитарные ритмы встречаются далеко не везде. Он записан в фирменной стилистике Гарика: здесь и фолк-панк, и цыганщина, и кабацкий разгул, и аккордеон, и скрипка, и клавишные. В сочетании с залихватским пением Сукачёва такой звук можно расценить как идеальный – для весёлых песен Высоцкого. Но не для «Баньки…» и не для «Коней…»: их драматическое (если не трагическое) настроение очень неоднозначно сочетается с задорной музыкой, как будто призывающей пуститься в пляс.
Один из наиболее эрудированных высоцковедов В. Дузь-Крятченко приводит такой (по его словам, неполный) список российских исполнителей, выпустивших собственные диски песен Высоцкого: А. Бальчев, С. Коренблит, Н. Джигурда, Г. Лепс, Э. Сайфулин, А. Зыков и С. Григорьева, Е. Кемеровский, М. Ходанов, А. Кудрявцев, Г. Сукачёв. Среди этих исполнителей широко известными наряду с Гариком можно назвать Лепса и Джигурду. Раз уж Высоцкого в исполнении его песен перещеголять невозможно, то остаётся конкурировать друг с другом.
В похожести на оригинал лидирует Джигурда – его записи ввели в заблуждение даже самых осведомлённых высоцковедов. Но в этом и слабость: от себя – ничего.
Первенство в вокальном мастерстве можно присудить Лепсу. Он так старательно демонстрирует возможности своего голоса, что с надрывом поёт даже спокойные песни Высоцкого. А ещё кое-где добавляет попсовые интонации, создающие ощущение приторности. Не считая этих моментов, в похожести на Высоцкого он тоже преуспел.
У Гарика нет ни приторности, ни похожести – есть натуральность и узнаваемость. При умелом подражании мэтру – хриплом затягивании – Сукачёв остаётся Сукачёвым. Таким, какого не спутать ни с кем.