Охлаждение отношений России с США и ЕС, начавшееся с «прибалтийского демарша», стремительно разворачивается в новый фронт тайных операций спецслужб. Цель одна – сорвать сближение Большой Европы и России.
ВО ВРЕМЯ недавнего визита Кондолизы Райс в Москву в качестве гарантии возврата России к союзу с Западом было выдвинуто условие: убрать из окружения президента ряд силовиков. Тогда госсекретарю США дали понять, что Москва не приемлет притязания на мировую гегемонию, не разделяет позицию США по Ирану и по ПРО, осуждает грубое вмешательство Вашингтона в энергетическую политику России и политические процессы на Украине. Было сказано, что Россия не собирается стоять в стороне и оставляет за собой право на адекватный угрозе ответ. Ответ последовал. После того как конгрессмены США объявили вне закона организации, объединяющие производителей и поставщиков газа, Россия немедля подписала с лидерами Казахстана и Туркменистана Декларацию о прокладке нефте- и газопроводов по российской территории. На размещение элементов ПРО в Восточной Европе ответили испытанием новейшей баллистической ракеты. Начался диалог в духе холодной войны. На встрече премьер-министра Великобритании Т. Блэра и президента США Дж. Буша было решено в интересах политического шантажа потребовать экстрадицию Андрея Лугового как главного обвиняемого в убийстве Литвиненко.
Такой запрос был направлен в Москву после того, как было завершено расследование убийства Александра Литвиненко с использованием радиоактивного изотопа (полоний-210). Российские власти, хотя и присоединились в 2001 г. к Конвенции ЕС об экстрадиции, заявили, что экстрадиция наших граждан противоречит Конституции.
Получены доказательства тайного посещения Лондона Луговым
25 МАЯ 2007 г. в деле Литвиненко открылись новые обстоятельства. Объявился некий писатель Юрий Фельштинский, который рассказал агентству «Рейтер», что 12 октября 2006 г. он «случайно встретил Лугового на лондонской Пикадилли и несколько минут беседовал с ним. Луговой сказал, что приехал в Лондон в командировку». В подтверждение достоверности своих слов новоявленный свидетель представил британской полиции датированную тем же днем квитанцию банкомата, услугами которого якобы воспользовался Луговой, и его счет за гостиницу. В Скотленд-Ярде удивились и пришли к выводу, что в случае подлинности документов это значит, что Луговой прибыл на Альбион как нелегал.
Новые обстоятельства могут иметь для подозреваемого, как говорили чекисты, «чреватые последствия». Дело в том, что по «липе» путешествуют только нелегалы, выполняющие ответственные задания. Нужно сказать, что механизм видеоконтроля пассажиров в лондонских аэропортах Хитроу и Гатвик налажен давно. Под объективы скрытых камер пассажир попадает непосредственно с трапа самолета. Его «видят» в очереди к паспортному контролю и «водят» по всей пограничной зоне аэропорта, включая посещения туалета. Все это остается на кассете. Кроме того, на паспортном контроле чиновник негласно делает копию паспорта визитера, которая также сохраняется в базе данных. При наличии фото подозреваемого, а также зная дату, время и номер авиарейса, специальная программа просмотра видеоматериала отыщет его в толпе и укажет паспортные данные, под которыми осуществлялся визит. Эту систему англичане продемонстрировали во время расследования взрывов в Лондоне в 2005 году. Тогда они показали фрагмент видеозаписи злоумышленников, прощающихся на перроне перед совершением теракта.
Другими словами, проверка прибывающих в Англию пассажиров с использованием фото Лугового легко может подтвердить информацию Фельштинского. Собственно, при желании можно было бы обойтись и без Фельштинского, но он нужен для «удостоверения» данных Особого отдела Скотленд-Ярда, полученных оперативным путем. Так во всем мире обычно легализуются свидетельские показания агентуры спецслужб. Еще во времена Дзержинского в задержании шпионов участвовали пионеры и бдительные бабушки.
Само заявление Фельштинского о том, что 12 октября он якобы случайно встретил Лугового в районе Пикадилли, где бродят тысячные толпы, выглядит весьма сомнительным. Такое совпадение может свидетельствовать лишь о том, что за Луговым и Ковтуном уже в тот приезд велась квалифицированная слежка, которая и навела Фельштинского на «цель». Выявить такую слежку в центре Лондона практически невозможно, поскольку она ведется с использованием скрытого видеонаблюдения за обстановкой в людных местах. В этой связи можно вспомнить, как в Катаре российские агенты не учли наличие видеоконтроля за обстановкой на месте операции и были арестованы сразу же после ликвидации Яндарбиева.
Во всяком случае, о факте встречи с Луговым Фельштинский своевременно информировал по факсу полицию. Он «продемонстрировал» общественности, что не имеет, как обычный агент Скотленд-Ярда, повседневных контактов с оперативниками. Как честный британец, он использует общепринятые каналы связи. В результате этой нехитрой комбинации появились основания для требования экстрадиции Лугового.
МИ-6 делает свой ход
ПОСЛЕ этого в операцию включились «пропагандисты» МИ-6. Их задача – спровоцировать реакцию оппонента и «раскрутить» происходящее в подробностях. Как и ожидалось, защищаясь, Луговой выступил с эмоциональным заявлением о причастности к убийству Литвиненко Березовского и британской разведки, которая пыталась его вербовать с помощью Литвиненко. Поскольку лучшая защита – это нападение, в ход пошло дополнительное заявление Лугового о том, что Литвиненко и Березовский предлагали ему и любому желающему за определенную сумму «организовать» британское подданство. Одновременно в прессе появилось заявление одного из заместителей министра внутренних дел России о том, что в свое время Литвиненко выезжал в Чечню с целью ликвидации свидетелей связи Березовского с Шамилем Басаевым.
Поскольку такая реакция выглядела как запоздалая защита, западные пропагандисты пришли к ряду заключений. Во-первых, ссылаться на мертвых свидетелей преступления как минимум некорректно. Во-вторых, нет ничего нового в том, что разведка вербует агентов, предлагая им политическое убежище. Но вот почему о «киллерских» поездках Литвиненко в Чечню полгода не сообщали следователям Скотленд-Ярда? Это, возможно, и стало «лакомым куском» для сотрудников «агитпропа» британской разведки.
23 мая британская прокуратура допросила в Лондоне грузинского бизнесмена Бадри Патаркацишвили по делу об убийстве Александра Литвиненко. Поводом для допроса стала опубликованная в «АН» (№19,14.12.2006 г.) статья «Грузинский полоний на лондонской сцене». В ней говорилось о причастности грузинского миллиардера к делу Литвиненко. Следователи Королевской прокуратуры спустя полгода после нашей публикации решили наконец уточнить детали заданий, которые близкий партнер Березовского Патаркацишвили, возможно, давал отвечавшему на протяжении 13 лет за его безопасность Андрею Луговому.
Станислав ЛЕКАРЕВ
Мрачные перспективы
МОЖНО ожидать, что, добиваясь своего, англичане в ближайшее время достанут из рукава очередную «улику». Скорее всего, после отказа в выдаче Лугового британская сторона «раскрутит» следующий этап уже с участием г-на Ковтуна. Страсти вокруг «убийц» будут накаляться, а российско-британские отношения – охлаждаться. Заключительный этап, включающий обвинение в «причастности Кремля» к убийству подданного Великобритании и реальной угрозе жизни тысячам британцев в результате применения убийцами радиоактивного изотопа, вероятно, будет разыгран в Страсбурге. Длительность этого процесса будет регулироваться в зависимости от электоральной обстановки в России и США.
Что следовало бы сделать?
1. ЗАПРОСИТЬ доказательства виновности Лугового и начать свое собственное следствие «по делу». Совсем неплохо продемонстрировать уважение к субъектам «Единого правового пространства борьбы с терроризмом». (Англичане еще в декабре прошлого года предлагали так поступить, о чем мы тоже писали. Но выгода от этого предложения была упущена.)
2. Взять у Лугового подписку о невыезде, что стало бы формальной причиной отказа в его экстрадиции английской стороне.
3. Вести расследование дела несколько лет, до тех пор пока актуальность этого вопроса не отпадет сама собой.
Формальные признаки принадлежности Лугового к разведке
1. АНДРЕЙ Луговой в 1987 г. закончил в Москве военное училище им. Верховного Совета и был направлен на службу в Кремлевский полк Девятого управления КГБ СССР. В 1992 г. его перевели в Главное управление охраны (руководители – Коржаков, Барсуков, которых в свое время мастерски «сверг» Березовский).
2. Использование «легенды» и поддельных документов в ходе поездки в Великобританию в октябре 2006 года.
3. Частные охранные предприятия используются разведками всего мира в качестве прикрытия. В современных условиях террористической угрозы государственные спецслужбы не в состоянии обеспечивать безопасность своих граждан, находящихся за рубежом, и вынуждены прибегать к услугам коммерческих охранных структур. Ориентируясь на этот резерв, государство расширяет тем самым оперативные возможности загранрезидентур национальной разведки.
Известно, что Андрей Луговой был в начале 90-х замом начальника охраны и.о. премьер-министра Егора Гайдара. А в 1997–2001 гг. – начальником службы безопасности ОРТ, когда этим телеканалом владел Борис Березовский. Затем Андрей Луговой 13 лет работал на известного грузинского бизнесмена Бадри Патаркацишвили, был его доверенным лицом, отвечая за безопасность последнего.
В качестве формального признака принадлежности Лугового к российской спецслужбе западными аналитиками приводится тот факт, что он является учредителем группы охранных компаний «Девятый вал» (известна склонность разведок давать символические названия операциям и подразделениям: «девятый вал», видимо, тот родившийся из Девятого управления КГБ вал, который в перспективе должен «накрыть корабли спецслужб противника»).
4. Отказ Лугового приехать в Лондон для дачи показаний (Луговой как свидетель слишком много знает, что позволяет отнести его к «группе риска», прежде всего с точки зрения российской стороны. По мнению демонического Березовского, Луговому стоит опасаться российских властей, которые могут с ним расправиться «в ближайшие два-три года»: «…он является подозреваемым в Лондоне, а в Москве он свидетель заговора, что более опасно. Нет сомнений в том, что он будет убит как свидетель преступления Кремля»).
5. Выступая на пресс-конференциях, Луговой уверенно пользуется терминологией спецслужб, часто прибегая к языку оперативных документов.
6. Поведение и внешний вид Лугового (короткая стрижка, уверенный взгляд и поведение человека, имеющего в кармане соответствующую «ксиву»).