На эти вопросы нет простого ответа. Чтобы стать оперативным сотрудником Службы внешней разведки (СВР), надо пройти длительный и сложный профессиональный отбор. Что для этого надо сделать? Как готовят разведчиков у нас и вражеских шпионов за рубежом? Об этом обозреватель «АН» попросил рассказать ветерана советских и российских спецслужб полковника в отставке Сергея Михайловича СМИРНОВА.
Юноше, обдумывающему житьё
На встречу со старым разведчиком ведущий рубрики «Мир шпионажа» приехал в приподнятом настроении:
– Сегодня утром был на последнем звонке в Московском дипломатическом кадетском корпусе. Волнующее зрелище проводов выпускников! Внук закончил там учёбу. Сейчас раздумывает, куда поступать.
– «Юноше, обдумывающему житьё, решающему – сделать бы жизнь с кого, скажу не задумываясь – «Делай её с товарища Дзержинского!» – процитировал Владимира Маяковского Сергей Михайлович и дальше перефразировал поэта: «Я б в разведчики пошёл, пусть меня научат».
– Но в разведке существует строгий возрастной ценз, – возразил обозреватель «АН». – Насколько я знаю, туда принимают граждан России в возрасте от 22 до 30 лет. Только в Академию ФСБ, где готовят в основном контрразведчиков, можно поступить сразу после школы. А в Академию внешней разведки берут людей с высшим образованием.
Журналист вспомнил рассказ бывшего директора СВР генерала армии Сергея Лебедева о том, что будущих разведчиков ищут уже после первого курса гражданского вуза. Затем три-четыре года внимательно изучают потенциальных кандидатов. Сразу отсеивают тех, кто склонен к излишнему авантюризму, состоял в радикальных молодёжных организациях или религиозных сектах. Очень внимательно смотрят студенческую зачётку. Почему-то считается, что троечникам в российской разведке не место. Думается, это спорное мнение.
Например, легенда советской разведки Вильям Фишер, он же Рудольф Абель, в школе не был круглым отличником, да и после окончания института не получил красный диплом. Но это был талантливый интеллектуал.
Он вместе с коллегами добывал информацию о секретах американской ядерной бомбы. Это про него руководитель американских спецслужб Аллен Даллес сказал, что хотел бы иметь трёх-четырёх таких разведчиков в Москве. Люди, которые были с ним знакомы, вспоминают, что Фишер был блестяще образован и невероятно талантлив. Он на профессиональном уровне рисовал, прекрасно играл на различных музыкальных инструментах, имел в США патенты на изобретения, решал сложнейшие математические задачи и прекрасно разбирался в ядерной физике.
– В Академию ФСБ внук поступать не хочет? – прервал вопросом воспоминания журналиста отставной полковник. – А ведь оттуда выходят не только контрразведчики, но и будущие министры сельского хозяйства.
– Намекаете на сына секретаря Совета безопасности Патрушева? Нет, внук решил поступать в знаменитую Бауманку.
– И правильно, физики и математики, в совершенстве знающие иностранный язык, в разведке на вес золота, – одобрил этот выбор Смирнов.
– Ценятся и журналисты, – возразил ему обозреватель «АН». – Такими были первые руководители СВР России Евгений Примаков и Сергей Лебедев. И даже в США директором ЦРУ в мае этого года стала журналистка Джина Хаспел. В 1978 году она получила степень бакалавра по специальности «лингвистика и журналистика» – при этом не написав ни одной заметки даже в университетскую газету. Зато она хорошо выучила русский и турецкий языки. Под журналистским прикрытием более 30 лет работала за границей. Причём 15 лет – против России.
Сито отбора
Сергей Михайлович подробно рассказал, как отбирают разные разведки своих будущих сотрудников. В США нужно предоставить рекомендательное письмо от сенатора своего штата. В Англии при выборе кандидатов в Джеймсы Бонды раньше предпочтение отдавали выпускникам престижных университетов в Оксфорде и Кембридже. Но после знаменитого скандала с «кембриджской пятёркой» аристократов в МИ-6 не жалуют.
У нас кроме высокого интеллекта разведчику надо обязательно иметь хорошее здоровье. В СВР отбор по медицине – почти как в космонавты. Военно-врачебная комиссия буквально лютует, режет за малейшую хроническую болячку. И хотя сами врачи говорят, что сейчас нет абсолютно здоровых людей, а есть только недостаточно обследованные пациенты, требования к здоровью сотрудников разведки повышенные. Ведь они могут быть направлены в командировки в любой регион мира. Поэтому все поступающие на службу в разведку должны быть готовы работать в условиях непривычного, иногда тяжёлого климата, в странах с неспокойной обстановкой или даже в кризисных ситуациях.
Благодаря жёсткому отбору и, наверное, лучшему в стране медицинскому обслуживанию разведчики, как правило, живут и работают очень долго. Так, старейший российский разведчик Борис Гудзь, про которого уже писала наша газета, скончался на 105-м году жизни. Или легендарная пара разведчиков – Михаил и Елизавета Мукасей…
Советскому вице-консулу в США Михаилу Мукасею накануне войны приходилось общаться со многими великими современниками – Теодором Драйзером, Уолтом Диснеем, Чарли Чаплином… Кавалер многих государственных наград Михаил Исаакович Мукасей прожил 102 года. Елизавета Ивановна была на пять лет его моложе и немного не дожила до столетнего рубежа.
Особой тайной окружён профессиональный и психологический отбор. Его кандидаты в разведчики проходят в обязательном порядке. Здесь оцениваются уровень интеллектуального развития, психологическая готовность, быстрота мышления, коммуникабельность, нервно-психическая устойчивость и другие профессионально важные для работы качества. Говорят, при этом используется не только детектор лжи, но и десятки других приборов и научных методик.
В отношении кандидата с его согласия проводятся проверочные мероприятия, связанные с допуском к сведениям, составляющим государственную и иную охраняемую законом тайну. И здесь «просвечивают» всех близких родственников до седьмого колена. Но, как показывает пример с предателем Потеевым, «чистая» анкета – ещё не гарантия правильного отбора. Увы, и сын Героя Советского Союза может стать изменником.
К сожалению, на полковника А. Потеева почему-то не распространялись такие требования закона: сотрудником СВР не может быть человек, который имеет близких родственников, проживающих за границей, замечен в случае употребления наркотических или других психоактивных веществ.
Впрочем, и зарубежные спецслужбы не избежали проколов при отборе своих сотрудников. Знаменитые «кроты», отбывающие сейчас пожизненное заключение в США, Эймс и Хансен тоже злоупотребляли алкоголем и не были образцом капиталистической морали.
Через тернии к разведзвёздам
– Только благодаря упорству и настойчивости можно преодолеть все преграды на пути в разведку, – сказал полковник Смирнов. И свою мысль подтвердил двумя обширными цитатами:
«Помню, я где-то в начале девятого класса сходил в приёмную управления КГБ. Ко мне вышел какой-то дядя. Как ни странно, выслушал меня. «Хочу, – говорю, – у вас работать». – «Отрадно, но есть несколько моментов». – «Каких?» «Во-первых, – говорит, – мы инициативников не берём. Во-вторых, к нам можно попасть только после армии или какого-нибудь гражданского вуза». Я, естественно, поинтересовался: «После какого вуза?» Он говорит: «После любого!» Он, видно, уже хотел от меня отвязаться. А я говорю: «А предпочтительнее какой?» – «Юридический!» – «Понял», – описывал свою попытку устроиться в разведку Владимир Путин в книге «От первого лица. Разговоры с Владимиром Путиным».
Закончив читать этот отрывок, Сергей Михайлович сделал вывод:
– Отфутболить в КГБ решили мальчишку. К инициативникам в разведке действительно относятся с опаской. Вдруг казачок окажется засланным? Но под лежачий камень вода не течёт. Например, бывший руководитель нашей нелегальной разведки Юрий Дроздов пишет о таком случае.
«Однажды в Ростове в КГБ пришла 16-летняя девушка и сказала, что хочет работать в разведке. Начальник управления её спрашивает: «Ты школу закончила? Иностранные языки знаешь?» – «Нет». – «Тогда сначала закончи институт, выучи язык, а потом приходи».
Она уточняет: «А какой язык я должна выучить?»
Начальник отвечает: «Какой хочешь!»
Через несколько лет она опять приходит к этому же начальнику управления: «Вы меня помните? Я закончила институт, владею иностранным языком…» – и повторяет свою просьбу…
Упорная девушка! Мы её взяли. Подготовили. Выдали замуж за нашего хорошего сотрудника…
Конечно, их предварительно познакомили, показали друг другу… И они как пара уехали на работу. Помогали там друг другу. И сейчас живут как муж и жена. Хотя бывали, конечно, случаи, что они ссорились за границей и обратно из аэропорта ехали в разных машинах».
Обозреватель «АН» открыл на своём макбуке официальный сайт Академии внешней разведки.
– Где находится это самое секретное учебное заведение России? – спросил старого разведчика журналист. – Или это по-прежнему гостайна?
Полковник Смирнов пожал плечами:
– В век Интернета и спутников мало что скроешь. Это раньше даже официальные названия нашей альма-матер пытались всячески замаскировать. Поэтому в разведческом обиходе прижились неофициальные «Лесная школа», «Школа №101» (для внутренней переписки), КИ (Краснознамённый институт). Теперь адрес нынешней Академии внешней разведки можно найти в справочниках высших учебных заведений Москвы.
В конце разговора полковник Смирнов процитировал экс-госсекретаря и бывшего помощника президента США по национальной безопасности Генри Киссинджера, который советует: «Каждый порядочный юноша должен начать карьеру с армии или специальных служб».
Справка "АН"
Академия внешней разведки (АВР) – это высшее специальное учебное заведение, осуществляющее подготовку и повышение квалификации офицеров СВР России и других специальных служб. Раньше называлась Высшей разведывательной школой. Потом её преобразовали в Краснознамённый институт (КИ) КГБ СССР с правами высшего учебного заведения. После смерти Юрия Андропова КИ присвоили его имя. В конце 1994 г. назвали Академией внешней разведки.