В кризис всё больше школьников и студентов ищут работу. Власти защищают их права только на словах, оставляя работодателю массу возможностей кидать молодёжь с оплатой. Но дети подчас подают отцам уроки деловой хватки, попутно меняя общественные представления о поиске работы.
Сам себе кошелёк
– Отца уволили, мать бухгалтером горбатится за 20 тысяч в месяц, – рассказывает 15-летний Михаил из Нижнего Новгорода. – Как у них деньги просить? Мне лично стыдно. Я и пошёл курьером работать в коммерческую почтовую службу. И летом зарабатывал больше матери. Зарплата у меня – 12 тысяч, но письма я разношу на дом с уведомлением. Люди видят мальчика с рюкзаком тяжёлым и чаевые дают. Спасибо им огромное – в августе я смог поехать на море.
Но тут речь идёт о занятости на каникулах. Многим студентам 18–20 лет нужны уже не карманные деньги: необходимо снимать жильё, питаться, как-то одеваться и ездить в вуз. Распространённая ситуация, когда родители из Саратова платили за обучение дочери в Москве, а потом их поувольняли, и ей надо искать ещё 40–50 тысяч рублей за каждый семестр. И работодатель быстро понял, что таких ребят много и этим нужно пользоваться.
– Если учишься на дневном, ты не можешь пойти работать с 9 до 17 часов, тебе нужен гибкий график, – рассказывает 20-летний Игорь из Петербурга. – Самый распространённый вариант вечерней работы – официант. Принимают с распростёртыми объятиями: мол, работай, мы должны на тебя посмотреть, надо сдать экзамен по меню. Ты бегаешь с подносом пару месяцев без оплаты и оформления за одни чаевые, а потом тебе говорят: «Супер, мы тебя берём, график – два через два по 12 часов». Они прекрасно знают, что тебе это не подходит из-за вуза и что договаривались иначе. «Не можешь? Ну, хозяин-барин». И берут следующего. У меня почти все знакомые так накалывались. В итоге я нашёл работу в строительном супермаркете, где всё по-честному: трудовая книжка, график я себе сам составляю. Но платят 141 рубль в час – для Питера это мизер. Тоже понимают, что студенту деваться некуда – все продавцы параллельно учатся.
Продвинутый студент может вообще не устраиваться на работу. В Пскове пацан, имеющий старенький автомобиль, выкраивает день и едет в соседнюю Латвию или Эстонию: продать там дешёвый российский бензин и водку, купить брендовых шмоток в секонд-хенде, потом придать им товарный вид и реализовать в Москве или Питере.
– Я каждое утро начинаю с просмотра объявлений, – рассказывает столичная студентка Аня родом из Воронежа. – Чаще всего нужно что-нибудь куда-нибудь отвезти рублей за 700–800. Или найти какое-нибудь лекарство, редкую книгу. Однажды я за 15 тысяч нашла женщине могилу её тёти на кладбище. В поисках постоянной работы я обошла массу контор, и везде меня спрашивали: «Опыт есть?» Ну откуда, товарищи? Однажды меня взяли в солидную компанию помощником референта: я чай разносила на совещаниях, письма отвозила. А они меня в итоге обманули – 2 тысячи всего заплатили, хотя договаривались на 8 тысяч. А вроде приличные люди!
Одна из важнейших причин активности подростков – ослабевает родительский диктат при выборе профессии: мол, будешь, сынок, пожарным, как я. По данным одного из исследований, среди старшеклассников Москвы в будущей работе их больше всего интересуют размер зарплаты и возможность сделать карьеру. Престиж профессии важен примерно 10% учащихся. Ещё меньше школьников озабочены тем, будут ли они приносить пользу другим людям. Самореализация интересна для 6,5%.
– Нынешнее поколение подростков часто работают, чтобы быть независимыми от родителей, даже если в семье есть деньги, – говорит психолог Мария Берлин. – Подростковый бунт в их исполнении куда более осознанный. Раньше обиженные тинейджеры срывались из дома в какие-то подвалы или притоны, пили, кололись. А сегодня, сбежав от предков, они спокойно ищут работу и сверстников, с которыми можно снимать жильё в складчину.
Таланты без возраста
– Однажды пришёл мальчик с фотоаппаратурой, попросил найти ему работу фотографа, – рассказывает Мария Антошина из рекрутингового агентства «Соледад». – В анкете написал, что специализируется на студийных съёмках обнажённой натуры. Мальчику 16 лет. Но портфолио у него настолько классное, что я на свой страх и риск разместила его анкету. Самое смешное, что профессионалы сначала видели его работу, приглашали на собеседование и только тогда обращали внимание на возраст. Парня так никуда и не взяли, но он явно не пропадёт.
Специалисты по персоналу рассказывают, что если раньше подростки искали работу курьера или промоутера, то сейчас приходят вполне состоявшиеся программисты, дизайнеры, музыканты.
– В творческих профессиях закон разрешает труд детей всех возрастов, – рассказывает 13-летняя Настя. – Я с четырёх лет играю на скрипке, побеждала на различных конкурсах, а меня сейчас не могут взять ни в одно кафе. Хозяева прямо говорят, что играю я здорово, в белом платье у фонтанчика смотрелась бы прекрасно, но посетителей может смутить мой возраст. Им будет легче, если я буду играть в переходе? Деньги-то всё равно надо зарабатывать.
Легче всего зашибать деньгу компьютерщикам: в Сети полно заказов для квалифицированных специалистов, и заказчику наплевать, кто их делает. К тому же подросток может выдать за себя свою маму – кто-то же должен завести пластиковую карту и снимать с неё деньги.
Десятиклассник Миша работает сталкером. Он помогает компьютерным игрокам проходить опасные игровые территории, страхует в битвах с монстрами.
– Есть масса фанатичных геймеров, для которых чуть ли не смысл жизни – перейти на следующий игровой уровень, – рассказывает Миша. – Они готовы платить реальные деньги за артефакты для онлайновых игр: например, набор навороченного оружия и защитной брони стоит 100–200 долларов. Даже виртуальные кредиты обмениваются на доллары по курсу один к трём.
Одним словом, молодёжные биржи труда в большинстве регионов так и не стали магнитом для подростков. Хотя именно вокруг них собирались выстраивать систему молодёжной занятости. Может, и к лучшему – «понюхать пороха» в свободном поиске. Для России это не характерно, но что-то уже меняется.