Чувство времени
Мы договариваемся о посещении завода со Станиславом Якубовичем, чья должность для уха россиянина звучит уже как-то странновато: заместитель генерального директора БелАЗа по идеологической работе. При встрече Якубович недоверчиво разглядывает журналистское удостоверение и выслушивает мои комплименты компьютеризированной системе бюро пропусков завода. Комплименты вполне заслуженные. Если театр начинается с вешалки, то большое предприятие - с проходной. И позже я понимаю, что все подразделения БелАЗа работают именно так - быстро и четко. Дотошность Станислава Якубовича тоже находит объяснение: завод, занимающий эксклюзивную нишу на мировом рынке, в особой рекламе, как здесь считают, не нуждается. Приезд журналиста воспринимается, скорее, как помеха в расписанном по минутам рабочем графике.
Но я бы не стал сравнивать коллектив БелАЗа с бездушным механизмом. Тот же Якубович во время нашей экскурсии по цехам завода с гордостью демонстрирует процесс создания самых больших самосвалов в мире. Так гордятся успехами близкого родственника. И так к своему предприятию относятся все на БелАЗе - от генерального директора до рабочего.
Город машин
Постсоветский «имперский» размах ощущается на БелАЗе. Предприятие занимает почти 150 гектаров, а недавно приросло литейным производством в Могилеве, которое сейчас реконструируют совместно с швейцарцами. Теперь над созданием уникальных карьерных самосвалов работают 10 000 человек. И с каждым годом количество рабочих мест растет.
Завод похож на небольшой город - с тротуарами, магазинами, столовыми, трех-четырехэтажными по высоте зданиями цехов. По проезжей части снуют грузовики - от небольших типа «газелей» до МАЗов.
Потрясающая чистота: в цехах у меня создавалось ощущение, что здесь не с металлом работают, а микросхемы собирают. Впрочем, электронику действительно устанавливают - водителю в управлении самосвалом-гигантом помогает компьютерная система. Сам завод автоматизируется - недавно закончили монтировать 300 новых станков с ЧПУ вместо 435 устаревших.
В сборочном цеху чистота является непременным условием технологии. Здесь даже воздух свеж, и лишь немного пахнет смазкой, металлом и краской. Мне показывают огромные, в человеческий рост электрогенераторы и моторы, которыми приводятся в движение каждое из колес 220-тонного самосвала. На этом конвейере собирают за сутки две такие машины. Понимаешь, что это много, когда видишь количество деталей, из которых состоит белазовский самосвал - их тысячи.
Тяжеленные машины перемещает по конвейеру специальный цепной привод, смонтированный в бетонном полу. Цех кажется почти безлюдным, лишь подходя к очередному участку сборки, замечаешь рабочих в недрах исполинских машин. Обманчива и неторопливость их движений - на конвейере выверена каждая минута.
Самосвалы во дворе сборочного цеха смотрятся игрушечными благодаря фирменной желтой окраске. Зато покрышки для них поражают воображение. Корреспондент «Аргументов неделi» экспериментальным путем убедился, что вполне мог бы спрятаться в такой от дождя. И еще бы место осталось.
Неподалеку находится пакгауз, где протестированные самосвалы снова разбирают и грузят в железнодорожные вагоны.
Жизнь за БелАЗ
В цеху металлообработки точат детали, собирают узлы, автоматические станки кроят из листов металла детали кузовов. Грохот, лязг, вой электродвигателей. Перекрикивая шум, мы говорим с Владимиром, собирающим опрокидывающие механизмы кузовов для 220-тонников. На заводе трудится и его сын. Династии даже в трех поколениях здесь - обычное дело. До прихода на завод Владимир работал водителем, токарем, сантехником. Но последнюю четверть века провел на разных участках белазовского конвейера, о чем ни капли не жалеет:
- Сам я из Бреста, работал на Байконуре, потом на Украине. Прочел в белорусской газете о наборе рабочих на БелАЗ. Приехали с женой, нам сначала дали общежитие, через четыре месяца - двухкомнатную квартиру с подселением, а потом - свою. Жилье и сейчас неплохо строится.
- Насколько изменились условия труда рабочего на БелАЗе?
- Когда развал Союза был, тяжело пришлось, но наш БелАЗ выстоял. Посмотрите, почти в каждом цехе хорошая столовая, свои магазины. Спецодежда, премии, призы за конкурсы и соревнования.
- Что для вас значит завод?
- БелАЗ - душа республики.
Когда мы выходим из цеха, Станислав Якубович замечает:
- Знаете, почему этот завод решили строить именно в Белоруссии? Потому что социологи просчитали, что у нас - самый высокий по СССР интеллектуальный коэффициент среди рабочих.
Генеральный директор БелАЗа Павел Мариев - доктор технических наук, Герой Беларуси. Его личный стаж на заводе 47 лет. Генеральным стал в экономически непростом 1992 году. Мариев вызывает чисто человеческую симпатию тем, что, рассказывая об успехах БеЛАЗа, избегает местоимения «я». Он немного обижается, когда я спрашиваю, сколько раз модифицировались белазовские самосвалы:
- Наши инженеры создают новые модели! Ежегодно 30% от выпускаемой продукции - собственные разработки. Модельный ряд обновляется практически каждые 5 лет.
Главным покупателем белорусской тяжелой техники остается Россия - 80% добытых в нашей стране полезных ископаемых перевозят БелАЗы. Служба сбыта БелАЗа получила несколько отечественных и международных премий, включая Золотой приз Америки
«За качество». Заметим, что единственные конкуренты завода на мировом рынке - компании из США.
Культ управления
Я спрашиваю у Павла Мариева о системе управления предприятием, отправляет ли завод своих топ-менеджеров в бизнес-школы МВА, на стажировки в западные компании. Но гендиректор БелАЗа с иронией говорит, что термин «технологии управления» чаще употребляют те, кто руководить на практике не умеет. В устах другого человека это прозвучало бы неубедительно. Мариев уверен, что главное - подбор «правильной команды». Инженеры и рабочие на заводе увлеченно занимаются техническим творчеством. За это платят деньги. Престижно победить в профессиональном соревновании, попасть на Доску почета. Как когда-то в СССР.
На заводе много молодежи - каждый год приходят 60-80 выпускников машиностроительных вузов. Средняя зарплата опережает «ориентиры», установленные правительством Беларуси, - в пересчете около 300 долларов США. Но, утверждает Павел Лукьянович, к 2010 году она вырастет до 500. Всем желающим предоставляются общежития. К тому же есть свой ЖСК.
Почти советская «социалка» как-то органично срослась с рыночными ориентирами. БелАЗ считает необходимым тратить большие деньги на быт и здоровье своего персонала. Оказалось, что на заводе, выпускающем самосвалы-гиганты, весьма популярна тяжелая атлетика. В белазовском спортцентре меня познакомили с чемпионкой Европы в весе до 50 кг Анастасией Новиковой. Она профессиональная тяжелоатлетка, но ее жизнь тоже связана с БелАЗом: здесь работают ее родители, она родилась в Жодино, а за последнюю победу завод подарил ей квартиру. Настя как бы резюмирует впечатление от поездки:
- Я очень благодарна заводу, он много делает для нашего города. Заводчане уверены в завтрашнем дне. Все гордятся тем, что работают на БелАЗе.
Рожденный в СССР
Завод в Жодино, построенный всего за 10 лет (1948-58 годы), производил технику для торфоразработок. С 1958 года собирали мазовские модели карьерных самосвалов по 25 и 40 тонн. Но уже в 1969 году завод выпустил первый БелАЗ собственной разработки. Эту линейку самосвалов грузоподъемностью 30-40 тонн скоро сменил новый модельный ряд 75-110-тонных машин. На смену коробкам передач и карданным валам пришли электрические мотор-колеса. Всего за время своего существования завод выпустил 120 тысяч машин 400 модификаций.
Самый сильный завод Белоруси
В 2000-2003 годах БелАЗ освоил выпуск самосвалов нового поколения с электромеханической трансмиссией 130-136 тонн и 200-220 тонн. За последние годы продали 700 таких большегрузов. За эти машины завод выдвинут на соискание Государственной премии Беларуси. КБ предприятия готовит производство новых самосвалов грузоподъемностью до 320 тонн. Еще БелАЗ выпускает строительно-дорожную технику, машины для горных работ, металлургии и даже автоприцепы для легковых автомобилей. Объемы производства увеличиваются в среднем на 10% в год.