В декабре начался новый деликатесный сезон – стартовал ежегодный вылов краба. На Дальнем Востоке в море вышли четыре сотни легальных судов и плавучих заводов. Также в наши воды явились десятки пиратских посудин. Всем им есть чем заняться, поскольку у РФ – 75% мировых запасов краба ценных пород. Правда, народ его давно не видит.
Колючий деликатес
Под Новый год на столах даже не самой богатой части населения появляется немного деликатесов. Наверняка среди них будут разнообразные экзотические продукты из дальних стран. Но вот своего, камчатского, краба не предвидится. Судите сами: по официальным данным, в России добывают 35 тыс. т краба в год, реально – минимум вдвое больше. Вроде бы – набегает полкилограмма на жителя страны.
Но на деле населению достаются крохи, поскольку более 95% даров моря уходит за рубеж. Пути отхода известны: сначала нашего краба переправляют в Корею и Китай. Оттуда, после переработки, он едет в США и Японию. Так что каждому гражданину РФ, по статистике, перепадает… 20 граммов краба в год. Очищенного от панциря мяса – 10 граммов.
Еще поразительнее другое. Понятно, если бы продукт стоил несметных денег – на уровне черной икры. Только это не так. На мировом рынке наш краб оптом продается ненамного дороже… зимних помидоров или огурцов. При отгрузке с борта судна в корейском порту Пусан камчатский краб идет по 2,3 долл. за фунт. Это примерно… 150 руб. за килограмм.
Налицо – аттракцион невиданной щедрости. Мы почти задарма кормим деликатесным мясом полмира. Ладно, если бы крабов в Мировом океане было, как звезд в небе. В принципе их действительно несчитаные триллионы. Но ценных промысловых пород, за которыми охотятся гурманы, – только девять. А скоро может не остаться ни одной.
Дело в том, что большинство краболовецких держав стремительно догоняют Северную Америку. Радоваться тут нечему: в США за последние 30 лет рыбаки закатали в банки почти все, некогда богатейшее на планете, поголовье аляскинского королевского краба. И остались с пустыми сетями – с 1980 г. вылов упал со 100 до 5 тыс. тонн.
Дефицит усугубило то обстоятельство, что тем же курсом еще раньше пошла Япония. Уже полвека назад она истощила собственные воды и принялась… хозяйничать в морях Советского Союза. Поразительно, но факт: до 1956 г. Токио отказывался денонсировать древний договор от 1909 года. Он давал японцам право на неограниченный вылов в нашей 200-мильной экономической зоне. Вот соседи и посылали флотилии к побережью Западной Камчатки, бесплатно вычерпывая многие десятки тысяч тонн даров моря. Причем добыча шла хищнически – тралами и сетями (при этом погибают миллионы молодых крабов).
Когда советское правительство схватилось за голову и ввело жесткие квоты, добыча краба Японией упала в девять раз. Кстати, заодно СССР настрого запретил лов краба сетью. С тех пор его добывают только придонными садками, ячейки которых достаточно велики, чтобы не задерживать молодь. К тому же с тех пор на Дальнем Востоке появился знаменитый среди рыбаков Северный запретный район. Его охраняли не хуже, чем базы ракет и подлодок, – берегли места, где сосредоточена четверть молоди камчатского краба.
Кругом – пираты
Увы, с тех пор многое изменилось. Не то чтобы государство полностью бросило крабов на произвол судьбы. Но охраняет их отвратительно. В результате, по данным камчатского НИИ рыбной отрасли, с 1998 г. численность самого распространенного у берегов Камчатки краба-стригуна сократилась с 56 млн. до 12,5 млн. особей. Для справки: 1 млн. крабов весит примерно 1,5 тыс. тонн. Значит, если не остановиться, запаса хватит лишь на несколько лет добычи.
Звоночек раздался давно. Но единственное, что всерьез интересовало рыбное начальство – валютные доходы. Поэтому год от года шел неконтролируемый рост добычи на экспорт. В результате сейчас США выкупают треть нашего крабового улова, японцы – еще 56%. Почти весь товар – очень дешевый мороженый краб (его готовят в море). Более дорогого свежего краба продается менее 15%, а наиболее прибыльных продуктов глубокой переработки не набирается и 1%.
Так что картина ясна. Только вот истинные объемы торговли – тайна за семью печатями. Хотя есть красноречивые факты. Например, достаточно сравнить данные японской и российской таможни. Всплывет следующее: Япония официально принимает в четыре раза больше камчатского краба, чем отгружают из РФ (по данным Росстата).
Значит, нелегальный улов как минимум – не меньше официального. Крабовым пиратам – одно раздолье. Разумеется, в ход опять пошли запрещенные, зато очень эффективные с точки зрения лова сети. Браконьерам не надо платить бюджету десятки миллионов рублей в год за право на законную добычу краба. По оценкам экспертов, выход в море небольшого пиратского судна с экипажем 10–15 человек приносит прибыль в… 3–5 млн. рублей. За краболовецкий сезон, который длится с декабря по конец марта, можно совершить немало таких рейдов.
При этом браконьерам не грозит ничего серьезного. Доказательств – пруд пруди. Скажем, в июле 2010 г. в Охотском море катер пограничников случайно наткнулся на транспортное судно «Флинт». Мало того, что этот корабль в очередной раз незаконно пересекал границу – его поймали в 1,5 милях от нейтральных вод. Вдобавок он браконьерствовал напропалую. При обыске в трюме обнаружились 32 тыс. нелегально выловленных камчатских крабов, а также 8 тыс. редких крабов-опилио. Стоимость улова – более 25 млн. рублей.
Как принято в таких случаях, судно оттранспортировали в Петропавловск-Камчатский. В конце ноября состоялся суд. Наказание выдалось на редкость суровым – капитана корабля всего лишь отстранили от руководства на 2,5 года. По приморским меркам это еще строго. Например, командир корабля «Свиола», пойманного в ноябре 2010 г. с грузом в 36 т нелегального краба-стригуна, отделался административным предупреждением.
В общем, за год пограничники ловят 20–25 пиратских судов с крабом. Тогда как воды Приморья бороздит армада из многих сотен «пиратских» посудин. Почти все – под флагами Панамы, Перу, Белиза и Камбоджи. Поэтому на морском жаргоне их называют «подфлажники». Формально они принадлежат другим странам, на деле – у них российские владельцы, ради подстраховки «прописавшие» судно в чужом порту.
Что в итоге? Черту под крабовым вопросом можно подвести одной простой цифрой. 10,5 млрд. руб., или 350 млн. долларов. Это – весь доход, который приносит РФ продажа деликатеса. Включая браконьерскую долю. Для сравнения: это всего лишь одна девятисотая часть расходов федерального бюджета. Стоит ли ради таких, совсем небольших в масштабах нашей экономики денег, рисковать уникальным ресурсом? Тем более что народ краба все равно не видит.