Проблемы в разрезе
НЕСКОЛЬКО лет назад угольную промышленность называли «самой депрессивной отраслью российской экономики». В историю вошли Горбатый мост, аварии, миллиардные убытки... Шахтеры сидели на шее у государства. С 1994 по 1999 гг. правительство ухнуло на дотации угольным предприятиям более 2 млрд. долларов. Такой масштабной поддержки в те годы не было даже у Пенсионного фонда.
В 2000 г. власти махнули на уголь рукой. Похоже, государство решило втихую «упразднить» этот проблемный бизнес. По отрасли прокатилась реформа. Разрезы приватизировали, закрыли десятки убыточных шахт. Число работников в угольной индустрии сократилось с 1 млн. до 300 тыс. человек. Казалось, близится финал…
Но не тут-то было! Угольные компании разошлись по рукам финансово-промышленных групп. После чего они вмиг стали рентабельными. Сегодня российские порты захлебываются, потому что не успевают пропустить через себя миллионы вагонов идущего на экспорт угля. Кемеровская обл. вспомнила об эпохе стахановских рекордов. В прошлом году там добыли 160 млн. т угля. Такого не было за всю 100-летнюю историю этого шахтерского региона.
Новые собственники подошли к угольному делу с огоньком. «Никому не нужное» топливо внезапно оказалось очень дефицитным ресурсом. Какая уж тут стагнация, если олигархи выстраиваются за углем в очередь! На государственных аукционах месторождения разлетаются как горячие пирожки. Кто их покупает? «Битва» развернулась между крупнейшими сталелитейными гигантами. Без коксующегося угля сталь не выплавишь. Вот металлурги и страхуются от резкого подорожания сырья.
Спрос растет, а предложение ограничено. В ходе первой волны угольной приватизации в частные руки перешли все крупнейшие угольные бассейны страны. Они давно поделены между крупнейшими финансово-промышленными группами. Поэтому новые охотники за угольком вынуждены «скрести по сусекам». «Бесхозные» месторождения остались только в самых глухих уголках России. Например, в феврале нынешнего года поразительно дешевый контракт ухватил «Норильский никель». Всего за 33 млн. руб. он получил лицензию на разработку Сырадасайского месторождения. Предположительные запасы коксующегося угля там – 5 млрд. тонн. Для сравнения. Крупнейшая в Кузбассе шахта «Распадская» обладает впятеро меньшими закромами. При этом ее рыночная стоимость превышает 3 млрд. долларов.
Получается, государство сделало «Норникелю» королевский подарок? Ничуть. Сырадасайские угли находятся на Таймыре. Чтобы добраться до них, нужно вложить в разработку 1,5 млрд. долларов. Месторождение настолько труднодоступно, что государство и радо отдать его задаром. В конце концов, инвестору придется за свой счет построить в этих диких краях 120 км железной дороги до поселка Диксон!
Уголь атаки
В ИНЫХ случаях олигархи отваливают за уголь совсем другие суммы. Например, в октябре прошлого года сталелитейная группа «Мечел» заплатила на аукционе 2,32 млрд. долл. за государственную компанию «Якутуголь». Огромную сумму выложил за российский уголь и индо-британский стальной магнат Лакшми Миттал. В начале февраля 2008 г. он заключил сделку с «Северсталью». Она продала ему за 650 млн. долл. свои кемеровские владения – шахты «Первомайская», «Березовская» и «Анжерская». Общие запасы угля на них – 140 млн. тонн.
Непросто дался уголек и «Газпрому». В прошлом году естественная монополия надумала заняться энергетическим бизнесом. Задешево добраться до «антрацитов» не получилось. В сентябре 2007 г. монополия выкупила у Сергея Попова и Андрея Мельниченко половину бизнеса в холдинге СУЭК. Сумма сделки не разглашается, но приблизительная цена СУЭК – 9 млрд. долларов. Конечно, это недешево. Зато «Газпром», по сути, стал монополистом на российском рынке энергетического угля.
Из этих примеров становится ясно, какие страсти бурлят вокруг контроля над угольным бизнесом. Но это не значит, что его перспективы не омрачает ни одна туча. Проблема в том, что сталелитейным компаниям нужен далеко не весь добываемый в России уголь.
Сталевары используют только самые качественные виды топлива. Это так называемые жирные и энергетические сорта. На них приходится не более трети добычи. Куда девать остальное? Прочие угли обычно идут… в топку. Во всем мире шахтеров выручают энергетики. Но российская энергосистема – особенная. В США и Европе на угольных электростанциях производится 30–40% всего генерируемого тока. У нас – только 16%. Причем год от года доля угля в выработке энергии снижается.
По идее, скоро все должно измениться. «При цене газа в 80 долл. за 1 тыс. кубометров себестоимость производства электроэнергии на угле и газе получается одинаковой», – объясняет замгендиректора «УГМК-Холдинга» Владимир Нечитайлов. Какое топливо будет выгоднее использовать через несколько лет – судите сами. Правительство уже заявило, что к 2011 г. стоимость газа без транспортировки на внутреннем рынке достигнет 242 долл. за 1 тыс. кубов.
Одна беда – у энергетиков на этот счет особое мнение. Пока что им проще лоббировать особые условия на поставку газа. Дело в том, что строительство безвредных для экологии угольных электростанций обходится в разы дороже их газовых аналогов. Кроме того, марок угля – великое множество. При строительстве электростанции ее нужно затачивать под один, определенный, вид этого топлива. Понятно, что, скорее всего, это будет уголь, добываемый на ближайшем разрезе. Значит, он автоматически становится монопольным поставщиком.
Так что договориться угольщикам и энергетикам будет непросто. Но у шахтеров есть козырь. Им дают надежду сложности «Газпрома». Не секрет, что у монополии не хватает ресурсов действующих месторождений. Поэтому, если энергетики построят новые газовые станции, «Газпром», возможно, не сможет гарантировать бесперебойные поставки. На этом дефиците и хочет сыграть российская угольная промышленность.
Цены взорвались
МИР всколыхнула волна всеобщего подорожания ресурсов. Шторм докатился и до тихой «угольной гавани». Причем на этот раз мировой скачок цен начался с России. Как ни печально, «детонатором» стала череда чудовищных аварий в Кемерово. Они унесли жизни 150 человек. Рынки отреагировали на трагедию резким ростом цен.
«Весной 2007 г. взорвались шахты «Ульяновская» и «Юбилейная». Пока они простаивали, в России возник острый дефицит коксующихся углей», – объясняет аналитик компании «Дойче ЮФГ» Ольга Окунева. К осени 2007 г. стоимость так называемой жирной марки коксующегося угля выросла с 45 до 100 долл. за тонну.
Металлурги ринулись закупать дешевое топливо в Китае и Монголии, другие – в Австралии. Там их ждал новый сюрприз. Мировые цены рванули вверх вслед за российскими. Кемеровские аварии наложились на разгул стихии. В декабре в Австралии прошли сильные ливни. Угольные шахты затопило, персонал пришлось эвакуировать на вертолетах, поставки сорвались. Тем временем в Китае – третьем в мире производителе угля – повалили снегопады. Чтобы согреть население, Поднебесной пришлось резко ограничить экспорт топлива. В довершение всего разразился энергетический кризис в ЮАР. Местные угледобывающие компании остались без электроэнергии, работа встала. Итог – на мировых биржах уголь мгновенно подорожал с 50 до 100 долл. за тонну. Спустя пару недель он на всех парах проскочил отметку в 130 долларов. Сейчас угольные контракты на «летние» поставки заключаются по цене 200–220 долл. за тонну. Остановить разогнавшийся рост цен будет непросто. Стоимость угля пойдет вниз не раньше 2010 года.