Выступая на пленарном заседании Форума будущих технологий «Вычисления и связь. Квантовый мир», президент Владимир Путин подчеркнул, и это, пожалуй, самое важное в его выступлении: «Многие критические технологии в этой сфере мы покупали, что называется, в чужом магазине, в своего рода супермаркете готовых, кем-то произведённых решений. А в какой-то момент перед нами просто плотно затворили дверь и повесили вывеску: «Закрыто».
Позволим себе дополнить: не только в сфере вычислений, а, президент об этом тоже сказал, – практически во всех сферах промышленности. Только сейчас начинается робкое, хаотичное, обложенное массой препон возрождение отечественного промышленного производства. И вновь нужно за десять лет пробежать путь, который другие штурмовали полвека. Иначе сомнут.
Раскосый «Москвич»
В 2022 г., когда после известных событий мировые автогиганты закрыли свои производства в нашей стране, авторынок рухнул. Всего на рынке России в 2021 г. было реализовано 1 666 778 автомобилей. Произведено 1 570 410 железных друзей человека. Третье место в Европе. Годом позже произведено 610 146 единиц, продано – 687 370. В нынешнем, 2023-м, с января по май включительно 259 213 получили новых хозяев, но по производству даже не вошли в «двадцатку». Комментировать нечего, цифры обо всём говорят сами.
Можно долго, нудно и бесплодно спорить о том, кто лоббировал схему удушения отечественного автопрома, дав зелёную улицу иностранным автозахватчикам. Толку от этого немного. Спорить надо о том, каким путём идти дальше: развивать отечественное производство, хотя бы на базе шайтан-арбы «Лада Гранта», потихоньку развивая, модернизируя и инновационируя нынешнее, скажем мягко, несовершенство. Или наступить на ещё одни грабли, но на сей раз с китайским лицом?
Судя по последним событиям, решили идти по второму пути. В этом году Россия стала крупнейшим импортёром автомобилей из Китая: за первые пять месяцев текущего года из Поднебесной завезли около 287 тыс. готовых автомобилей. Мы вырвались вперёд, обогнав ближайшего соперника, Мексику, почти в два раза: у них 159 тыс. автомобилей. На третьем месте Бельгия – 120 тыс. машин, на четвёртом и пятом – Австралия (101 тыс. автомобилей) и Великобритания (90 тыс. машин). За весь прошлый, 2022 год Китай помог нам 162 тыс. своих железных лошадок. Заняв четверть авторынка. В этом году эксперты предрекают почти половину.
Своё авто ближе к ВВП
Конечно, китайский брат не уйдёт от нас в одночасье, как западные автолицемеры. Но есть один нюанс, о котором практически ничего не говорят, но из-за которого развивающиеся страны (да и развитые!) всячески помогают именно своему автопрому, поощряя его расширение, становление и подавление автопрома пришлого. И нюанс этот в том, что производство своих автомобилей даёт одну из самых высоких прибавочных стоимостей и вносит очень приличный процент в ВВП конкретной страны. Своих, а не чужих на своей территории.
Судите сами. По открытым данным за 2021 г., Китай, выпустив с конвейера 26, 1 млн автомобилей, обеспечил 10% (!) своего ВВП на сумму 1, 77 трлн долларов. США в том же году произвели 9, 2 млн легковушек, внедорожников и лёгких коммерческих авто. Из 23 трлн американского ВВП роль автопрома оценивают в 690 млрд долларов, или 3% ВВП. В Японии и Южной Корее – 10%. Даже в Индии, которая штампует свои автомобили всего чуть больше 10 лет, их вклад в бюджет страны – 7, 1%. В том же неплохом для нас 2021-м, выпустив более полутора миллионов машин и заняв 11-е место в мире, этот сектор добавил в ВВП всего 1, 5%.
Почему так мало? Всё просто: свой автопром, а не крупноузловая сборка чужих комплектов оказывает мультипликативный эффект и «тащит» за собой целый ряд смежных отраслей, в т.ч. металлургию, химическую, нефтехимическую, электронную и лёгкую промышленности. Одно рабочее место непосредственно в автопроме обеспечивает работой ещё от 8 до 10 человек из смежных отраслей. В частности, от четырёх и более рабочих мест в отраслях добычи и переработки. Нам так важно создавать прибавочную стоимость и рабочие места у соседей?
Такая загадочная «семёрка»
Мы заговорили вначале именно о производстве автомобилей, потому что эта отрасль экономики касается практически каждого и наиболее ярко высвечивает нашу зависимость (научную, инженерную, промышленную и т.д.) от других стран. В том числе весьма недружелюбных.
Официальной статистики «зависимости», конечно, нет. Во всяком случае в открытом доступе. Поэтому показатели, полученные экспертным путём, прямо коррелируются с задачей, которую поставил перед собой эксперт. Если надо сказать, что мы о-го-го, то данные так и подгоняются. Если надо показать, что в результате санкций мы уже еле-еле «э-ге-ге», – пожалуйста. То есть пациент скорее жив, чем мёртв, или скорее мёртв, чем жив, просто зависит от конечной задачи.
Некую ясность вносят данные по внешнеэкономической деятельности. Не в объёмах и рекордах, естественно, а в номенклатуре чем торгуем и что покупаем. Правда, в марте 2022 г. ФТС России публикацию этих данных закрыла. Что в современном информационном мире – нонсенс полнейший. Так как их зарубежные коллеги публикуют всё, что не запрещено. А запрещено там мало. Например, статистический отдел ООН регулярно публикует таможенную статистику по международному классификатору SITC rev 3.
Там есть такая седьмая категория, высокотехнологическое оборудование, которое мы импортируем, идёт именно по «семёрке». Это по дословному переводу – различные «машины»: «Энергетические машины и оборудование», «Металлообрабатывающие машины», «Офисные машины и вычислительные машины». По-русски говоря, станки, компьютеры, медоборудование и всё остальное в этом духе. Последние доступные данные датируются 2020 годом. Давненько, конечно, но вряд ли ситуация стала лучше. Просто импорт сократился.
Итак. Весь мировой импорт в нашу страну по «семёрке» тогда составлял 97 663 млн долларов. 32 042 млн – это импорт из Китая. Фактически почти 30%. По каким-то кодам позиции Поднебесной посильнее. Например, по поставкам бытовой, цифровой, мультимедийной техники (а ещё телевизоры, мониторы, компьютеры и комплектующие, телекоммуникационное оборудование, смартфоны) доля Китая порядка 75%. Неплохо дело обстояло в импорте китайского электротехнического оборудования, силовых установок, кондиционеров. Собственно, если посмотреть на полки магазинов электроники, всё и так понятно.
Гораздо любопытнее будет картина, если суммировать импорт из нынешних недружелюбных стран. По всем высокотехнологичным позициям он был более 50%. Точнее, 52%. На первом месте твёрдо стояла Германия. Затем – Япония и Южная Корея. Если же заглянуть ещё глубже в код 77, мы получим почти 90%-ную зависимость от вражин в медицинском высокотехнологичном оборудовании: КТ, МРТ, ИВЛ, УЗИ и так далее.
И вот новость буквально последних дней. Бюро промышленности и безопасности при министерстве торговли США включило аппараты КТ и МРТ в перечень товаров, экспорт которых в Россию потребует получения специальных разрешений. И попробуй получить экспортную лицензию в регуляторе своей страны на каждую позицию в контракте отдельно! Девять месяцев, например, у немцев будет длиться этот мучительный процесс. Результат: Philips приостановил поставки аппаратов КТ и МРТ на неопределённый срок. Siemens объявил, что уходит с этого сегмента российского рынка. Canon просто-напросто перестал отгружать аппараты КТ и МРТ. Говорят, даже оплаченные.
Зато у штатовской General Electric Healthcare, как они сами говорят, проблем не будет и пока они готовы закрывать весь российский рынок. Указал «пока», потому что никто не знает, к чему приведут дальнейшие санкции. Враг да ещё и монополист – адская смесь.
А ведь ещё год с лишним назад журналистам показали отечественный аппарат магнитно-резонансной терапии, созданный в ФИАН РАН. Заведующий криогенным отделом института, разработчик Евгений Демихов тогда рассказывал: «Такой прибор можно сравнить разве что со спутником, который запускают в космос. Наше пространственное разрешение 0, 5 мм позволяет диагностировать большую часть всех существующих патологий». А ещё он не требует использования жидкого гелия – это отличает его от импортных аналогов и позволяет на 30% сократить расходы на обслуживание такой установки.
Тогда, весной 2022 г., академик РАН Владимир Чехонин говорил автору: «Мы ещё четыре года назад ставили вопрос в правительстве о производстве своих МРТ-томографов. Вот уже 4 года, как они могли быть переданы в производство. Этот вопрос провисел в воздухе и только сейчас начал двигаться». И двигается он как-то неспешно. Серийное производство, возможно, начнётся в 2026 или 2027 году. Сколько потребуется времени, чтобы заменить импорт российскими аппаратами? Причём когда их точное количество разнится от источника к источнику: от 750 до 1, 4 тысячи.
Начать сначала
Конечно, грех говорить, что ничего не движется, не крутится и не импортозамещается. Даже в каком-то одном секторе реальной экономики есть великолепные и не очень результаты. Например, в сельском хозяйстве: еды производим столько, что хватает не только самим, но и мир кормить. Но пока полностью не решён вопрос ни с импортом семян, ни с отечественными кроссами птицы, ни с сельхозтехникой.
Показали и полностью российскую «Ласточку». 160 поставщиков, и ни одного из них из недружелюбных стран. Значит, в принципе можем, когда захотим или когда прижмёт! В Перми открылся завод по выпуску быстрых зарядных станций для электромобилей. Да и сами электромобили научились делать так, что некоторые пытаются завоевать китайский рынок.
Дело движется, но такое впечатление, что системную кропотливую работу, которая требуется для возвращения нашей страны в статус великой промышленной державы, порой подменяют конъюнктурные, хаотические презентации: «Следующий слайд, пожалуйста!» да вечные совещания и форумы с громкими, но пустыми лозунгами: «Даёшь что-нибудь зачем-нибудь!»
Снизу, с земли, не очень заметно ни поставленных реальных задач по реиндустриализации страны, ни чётких сроков их выполнения, ни ответственности исполнителей. Решать сиюминутные проблемы, естественно, нужно. Но вместо штопки тришкиного кафтана, может быть, стоит озаботиться пошивом нового?
Продолжение, конечно, следует.