Россия продолжит мощными темпами развивать ветроэнергетику, хотя в условиях санкций стимулов для этого вроде бы немного. Во-первых, в стране ожидается избыток нефти и газа, невостребованного в Европе. Во-вторых, с российского рынка ушли западные производители, без которых строить новые ветроэлектростанции (ВЭС) проблематично. Однако «зелёная энергетика» – это будущее. У неё есть сильные лоббисты, но и результат тоже есть.
Сами всё можем
К началу 2023 г. общая установленная мощность всех электростанций Единой энергосистемы (ЕЭС) России тянула на 247, 6 тыс. МВт. На ветроэлектростанции приходится 2, 3 тыс. МВт, то есть менее 1%. Но темпы ввода новых ВЭС ударные: в 2021 г. построили мощности более 1 тыс. МВт, в 2022 г. – 263 МВт. В Российской ассоциации ветроиндустрии (РАВИ) уверены, что к 2035 г. ветряки будут выдавать до 8 тыс. МВт. Впрочем, заинтересованные люди всегда обещают экспоненциальный рост на далёкую перспективу, как было, например, с нанотехнологиями. А потом кивают на объективные обстоятельства, объясняя провалы, хотя деньги освоены с хрустом и в полном объёме.
Государственной программе поддержки ветроэнергетики уже 10 лет. Тем не менее уровень зависимости от импорта в ней высокий, и в прошлом году очередной конкурс проектов по программе поддержки ВИЭ даже отложили на 2023 год – не с кем было работать. Ушли датская Vestas, финская Fortum и итальянская Enel, началась перестройка логистических цепочек.
Директор Ассоциации развития возобновляемой энергетики Алексей Жихарев говорит, нет ни одной страны, где было бы на 100% локализовано производство генерирующего оборудования. Везде отдельные элементы поставляются из-за рубежа – это принцип глобализации экономики. А у российского Минэкономики даже есть целевой показатель по привлечению иностранных инвестиций: «Тем не менее по солнцу даже на первом этапе уровень локализации составлял 70%, по ветру и малым ГЭС – 65%. В дальнейшем на территории России будут производиться до 85–90% комплектующих. Как в солнечной, так и в ветровой энергетике присутствуют сильные национальные игроки: «Росатом», ГК «Хевел» и «Солар системс». Сейчас в Калининградской области строится крупнейший в Европе завод по производству солнечных модулей Encore – это 25 миллиардов рублей инвестиций. В ветроэнергетике объёмы строительства будут составлять около 1 ГВт в год».
Активнее всего ВЭС строят на юге России: в одной только Ростовской области – шесть ветроэлектростанций совокупной мощностью 610 МВт. В составе Адыгейской ВЭС работают 60 ветроэнергетических установок мощностью 2, 5 МВт каждая. Один ветряк имеет высоту 150 м, а каждая лопасть – 50 м. Кочубеевская ВЭС в Ставрополье получила 84 такие установки на площади в 75 га и может обеспечить электроэнергией город с населением 200 тыс. человек или почти половину Ставрополя. В Волгодонске построен крупный завод по производству узлов и агрегатов ветроустановок.
Деловой мир дивится и тому, как дешевеют при этом добытые на ВЭС киловатты – до 80% по сравнению с ценами отборов прошлых лет. Правда, того же нельзя сказать о стоимости самих ВЭС: Адыгейская станция обошлась в 20 млрд рублей, Кочубеевская – в 28 миллиардов. Не дороговато ли – 330 млн за один ветряк? И как так может быть, что электростанции дорогие, а их энергия дешёвая? Однако так часто получается в России, когда строят завод на казённые деньги, а его продукцию продают на конкурентном рынке. На программу поддержки развития возобновляемых источников энергии государство планирует потратить 350 млрд рублей.
Очередной российский парадокс: во времена дорогой нефти российские власти слышать ничего не хотели про ветроэнергетику. Хотя, когда баррель стоил 130 долларов, вроде бы логично задуматься: а зачем сжигать золотой мазут, если можно поставить на холме большой пропеллер и только подсчитывать халявные киловатты.
С другой стороны, это только кажется, будто поставил пропеллер – и нефть не нужна. Ещё в начале XXI века ветроустановкам отводили 20–30 лет службы, а их энергия обходилась в 6 раз дороже обычной. Тем более всё оборудование пришлось бы импортировать. Опять же нельзя забывать, что ветер дует неравномерно, а расстояние между ветряками должно составлять три их высоты, чтобы они не создавали взаимные помехи и не отбирали друг у друга потоки. Поломки, разумеется, не редкость. Россия – страна казённая, здесь энергетики привыкли к договорам на предоставление определённого количества киловатт-часов при такой-то мощности. А если ветер не дует, это форс-мажор или нет?
Но едва цена на нефть упала, как правительство РФ вдруг развернулось к ветроэнергетике лицом: в 2013 г. премьер Дмитрий Медведев подписал распоряжение о стимулировании развития отрасли. Хотя, кажется, худшего момента не придумать. Но тут подход как с космонавтикой: передовое направление нужно развивать, не считаясь с расходами, чтобы потом не кусать локти.
Мельницы будущего
Критиков у ветроэнергетики, кстати, немало. Якобы крутящиеся лопасти убивают целые стаи птиц и производят вредные для здоровья вибрации. Производители уверяют, что про вибрации полная ерунда, а «интересы птиц» учитываются при разработке новых моделей – пернатые должны их видеть. Главный практический минус ВЭС – зависимость от ветра. А если страна полностью перейдёт на экологически чистую энергетику, как мечтают европейские «зелёные», то пара безветренных дней может обернуться коллапсом целых провинций. Чтобы решить эту проблему, нужны аккумуляторы куда мощнее и дешевле существующих. Если бы ветряк мог при слабом ветре раздавать ранее накопленную энергию 3–4 дня, то цены бы ему не было. А так очень уязвимый выходит агрегат, хотя и перспективный. Ведь энергопотребление на Земле удваивается каждые 10 лет, при таком росте угля человечеству хватит на 250 лет, нефти – на 40, а природного газа – на 65.
Считается, что идею ВЭС породили именно русские. Предшественником нынешней ветроэнергетики были ветряные мельницы, которых к падению монархии в России насчитывалось около миллиона штук – больше, чем в Голландии. Как рассказывали «АН», в 1918 г. наш соотечественник профессор Владимир Залевский создал теорию ветряной мельницы, где акцент сделан не на помол зерна, а на выработку электроэнергии. В 1920-е профессор Николай Жуковский организовал в Центральном аэрогидродинамическом институте (ЦАГИ) отдел ветровых двигателей. Ещё до войны в СССР заработала крупнейшая в мире ветроэнергетическая установка мощностью 100 кВт, в Крыму начали строить гигантскую по тем временам ВЭС мощностью 12 МВт. На горе Ай-Петри должна была появиться башня высотой 165 метров с двумя 80-метровыми ветроколёсами, размещёнными на двух уровнях. До воплощения не дошли руки, но расчёты пригодились впоследствии при строительстве Останкинской телебашни. В 1950–1955 гг. страна производила до 9 тыс. ветроустановок, без энергии которых не мыслили ни покорения целины, ни освоения Севера.
Мировому лидерству Союза в области альтернативной энергетики пришёл конец, едва открыли тюменские нефть и газ. Зачем нужен ветер, если есть бездонный Самотлор? Про ВЭС вспомнили слишком поздно: в 1990 г. МКБ «Радуга» и НПО «Южное» организовали производство ветроустановок мощностью до 1000 кВт, заложили пять системных электростанций. Но довести до ума опять не успели, хотя технический потенциал ветровой энергии России оценивается свыше 6 трлн кВт.ч/год. В стране самая длинная на планете береговая линия, обилие ровных безлесных пространств, большие акватории внутренних водоёмов. При этом 70% территории, где проживает 10% населения, находится в зоне децентрализованного энергоснабжения. Другими словами, для Камчатки, Чукотки, Сахалина, Якутии, Бурятии, Таймыра ветроэнергетику словно доктор прописал: не надо гонять по бездорожью цистерны с мазутом, не надо гробить девственную природу отходами, не надо тянуть ЛЭП.
Пример для подражания есть: Нидерланды и Германия 30–40% своей потребности в электроэнергии закрывают за счёт возобновляемой энергии. В 2020 г. по новостным лентам прокатилась новость, что Дания за счёт ветряков обеспечила 140% своей нужды. И хотя речь шла лишь об одном из бурных дней, когда ВЭС на берегах Северного моря накрутили местный рекорд, европейцы всерьёз относятся к тому, чтобы лет так 30 спустя полностью перейти на возобновляемую энергию солнца и ветра. Уже сегодня ветряки покрывают 7% мировой потребности в электричестве. А давно ли их считали экспериментальной энергетикой?
Показательно, что среди мировых лидеров по вводу в строй ВЭС не только западные демократии, где сильно влияние «зелёных», но и Китай, Индия, Бразилия, в которых вроде бы есть проблемы поважнее, чем борьба за меньший «углеродный след». Тем не менее Поднебесная в 2022 г. ввела в строй 48% от общемировой мощности ВЭС. По-простому говоря, каждый второй ветряк в мире – китайский. Ведь в соответствии с целями 14-й пятилетки за счёт них необходимо удовлетворить как минимум половину увеличения спроса на электроэнергию.
Необычный ветроэнергетический проект реализован на острове Маврикий в Индийском океане. Воздушный змей площадью 120 кв. метров, набирая высоту, разматывает трос с установленной на земле лебёдки, а возникающая тяга приводит в действие генератор, который производит электроэнергию. Кому-то может показаться, что это какая-то экзотика. Но сравнительно недавно и поступающий по проводам свет в лампочке казался чудом, а самым надёжным источником энергии было горящее в печке полено.