Михаил Делягин рассказал о создании в России непрофильных активов, которые вредят экономике

Экономист Михаил Делягин рассказал о развитии крупнейшими российскими банками «тотальных экосистем» в противовес реальному сектору экономики. При этом он отметил, что в тяжелейшее для страны и народа время пандемии Банк России на эту ситуацию отреагировал разумно.

Делягин подчеркнул, что 2020-й коронавирусный год стал «райским» для ряда крупных банков.

«Апофеозом такого подхода представляются действия все еще государственного (!) Сбер(банк)а: в то самое время, когда Банк России снизил ключевую ставку на 2 процентных пункта (с 6,25 до 4,25% годовых), он, насколько можно судить, снизил среднюю ставку для корпоративных клиентов лишь на 1 процентный пункт. Крупнейшая госмонополия держала процентную маржу на докоронавирусном уровне в 5,5 п.п.», - отметил эксперт.

По его словам, такая модель поведения крупнейшего российского банка в отсутствие действенного госрегулирования была вознаграждена: у Сбербанка в 2020 году чистая прибыль по МСФО превысила 760 млрд. рублей. При этом, как утверждает экономист, благодаря поощрению законодателями финансовых спекуляций и ограничению производства, соотношение чистой прибыли и основных налогов от деятельности составило в банковском секторе около 70, а для корпораций, представляющих реальный сектор — 20-30.

«Важно, что сверхприбыли крупнейших банков идут не на поддержку и развитие реального сектора (а значит — не на стабилизацию страны), а прежде всего на разнообразные непрофильные активы, - отметил Михаил Делягин. - Помимо медиа различной степени либеральности, хитом стали «экосистемы»: никак не связанные с профильным банковским бизнесом и друг с другом посаженные на цифровые платформы предприятия сферы услуг — от такси до медицины, от онлайн-кинотеатров до доставок. Эти специфичные бизнесы просто неизвестны банкирам, что порождает самостоятельные риски, — однако бизнесмены надеются охватить своим бизнесом все стороны жизни человека, погрузив его в тотально контролируемую ими среду (отсюда и термин «экосистемы»)».

Он сообщил, что инвестиции Сбербанка только в нефинансовые активы его «экосистемы» на конец 2020 года составили около 150 млрд. руб. Выручка от его нефинансового бизнеса — 71,4 млрд. против общей выручки в 3,37 трлн.

«Уничтожение конкуренции банковскими монополиями, захватывающими новые отрасли экономики и выжигающими там так поддерживаемое на словах малое и среднее предпринимательство, хоть и трактуется официально как рост эффективности, на деле снижает устойчивость общества и его способность к прогрессу», - считает Делягин.

По его словам, Банк России не приемлет перекос в пользу «экосистем» с точки зрения рисков, ключевым из которых являются вложения банков, не сопровождающиеся обязательством их вернуть (иммобилизованные активы). Так, по оценкам мегарегулятора, непрофильные вложения 30 крупнейших банков уже достигли 2,4 трлн.руб. (включая 0,5 трлн. в «экосистемы») — 20% их совокупного капитала — и бурно растут. По словам Делягина, низкая обеспеченность непрофильных активов и их непрозрачность создают угрозы для всей финансовой системы в целом.

«Для нормализации ситуации Банк России намерен выбрать между тремя методами: жесткое разделение банковской и небанковской деятельности (по примеру США и Англии), запрет банковских вложений в иммобилизованные активы заградительным коэффициентом риска в 1250% или ограничение вложений каждого банка в иммобилизованные активы 30% совокупного капитала (с учетом разного уровня рисков разных групп таких активов)», - отметил экономист.

По его мнению, на первом этапе будет реализован наиболее мягкий метод регулирования. При этом принципиальную значимость имеет сам факт ограничения финансовых спекуляций.