Мировой тигровый бум

Правительство приняло амбициозный рыбный план, через три года лов в российских водах должен достичь 6 млн т в год. Это почти в 1,5 раза больше нынешних показателей. Россия уже сейчас четвёртый по величине мировой рыболов, с шестью миллионами станет вторым.

Девятый вал деликатесов

План по рыбе реальный, да и темпы роста по рыбе последних лет действительно впечатляют. Если в 2009 г. весь российский улов был 3, 8 млн т, теперь мы на отметке 4, 4 миллиона. В 2017 г. одна только добыча минтая перевалила за 1, 89 млн т, лососёвая путина принесла 350 тыс. т, сельди наловили 326 тыс. тонн. Причём из этой рыбной горы на экспорт отправили почти половину, 1, 91 млн т, из которых по весу 55% пришлось на мороженый минтай. Вообще с 2014 г. рыбный экспорт России резко вырос, тогда как в обратную сторону даров моря едет всё меньше. Импорт упал ниже отметки 500 тыс. тонн.

Но важен не только вал. Есть особые, золотые виды морепродуктов, такие, что каждая тонна перекрывает доход от сотен тонн минтая, десятков – лосося. Когда речь заходит о морских сверхприбылях, сразу всплывают краб, гребешок и креветка. Гребешок стоит 2, 5–3 млн руб. за тонну, краб – 3–5 миллионов. Так что каждое судно с таким уловом, можно сказать, везёт горы денег.

Между прочим, по крабам прорыв – в 2017 г. на Дальнем Востоке официальный улов поднялся до 73, 5 тыс. т, ещё 1, 6 тыс. т краба наловили в Мурманске. Гребешка в РФ ловят мало, около 6 тыс. т, но гораздо больше разводят.[end_short_text]  Зато креветка в последнее время в тени, хотя во всём мире нарастает креветочный бум. Согласно подсчётам экспертов, собственного улова РФ с лихвой хватило бы накормить страну. Ещё больше отправить на экспорт. Но пока мы почему-то в огромных количествах поглощаем третьесортный канадский и азиатский товар.

В мире креветка сейчас на особом положении. В одних странах не знают, как её спасти, в других – как от неё спастись. В первом случае речь о загадочной креветочной чуме XXI века, синдроме внезапной смертности ракообразных. Экономическая подоплёка такая. Если мерить в объёмах продаж, креветка – третий по доходности мировой морепродукт. Продажи этого деликатеса приносят порядка 33 млрд долл. (почти 2 трлн руб.) в год. Больше денег дают только тунец и лосось, которых добывают намного больше креветки.

Так что креветка – стратегический морепродукт. Достаточно взглянуть на такие цифры. В 2017 г. мировое производство рыбы достигло 167 млн тонн. Из них 90 млн – настоящие дары моря, остальное – разводная рыба. Что интересно, больше всего в планетарном котле варится сельди, её там почти 23 млн тонн. Ещё туда добавили почти 10 млн т трески, 7 млн т тунца. Креветок в планетарном блюде тоже немало, порядка 7, 3 млн тонн. Для сравнения: это втрое больше мирового улова лосося, вчетверо – камбалы.

Само собой, далеко не вся креветка естественного происхождения. С начала нулевых годов лов, особенно в водах Индийского океана, рос такими темпами, что ракообразных почти не осталось, особенно крупных видов. Индусы и вьетнамцы креветку в своих водах переловили вообще на корню. В итоге сейчас половина креветки в мире – искусственно выращенный продукт. Эта индустрия развивается бешеными темпами, если в 2000 г. в мире выращивали менее 1 млн т креветки, три года спустя было уже 3, 5 млн тонн. В первую очередь разводят самые крупные виды, королевскую креветку и белую атлантическую. Королевские дорастают до 35 см в длину, в продаже натуральных не бывает вообще, только разводные. В Азии бум креветочных хозяйств, самое большое в мире, площадью около 550 га, построили в КНР, оно обошлось в баснословную сумму – 270 млн долларов. Китайцы гордятся, что это первая в мире креветочная ферма замкнутого цикла.

Вкладывают, значит, выгодно. Во Вьетнаме, при поддержке правительства, учредившего для этого особую госпрограмму, разведение креветки развили до такой степени, что стране стало не хватать корма. В итоге простаивает половина хозяйств.

В целом технология на креветочных фермах устроена так. Запруды площадью несколько гектаров засаживают мальками, через 6–8 ме-
сяцев урожай созревает, его высасывают из воды вакуумными помпами. Мировой рекорд более 20 кг крупных креветок с каждого кубометра воды. При цене гигантских креветок 5–8 долл. за кг прибыль выходит изрядная. К слову, в России столько стоит самая мелкая креветка. На мировом рынке такая идёт по 
30–50 центов за килограмм.

Эту фермерскую креветку и поразила таинственная болезнь. Стоит захворать одной особи, максимум через месяц вымрут все. Напасть налетела на креветочный бизнес Таиланда, затем перекинулась в КНР и Вьетнам. Аналитики строят жуткие прогнозы. Если болезнь не остановится, мировое поголовье разводной креветки прикажет долго жить, после чего цены взлетят в 3–5 раз. Но пока зараза не коснулась других стран Азии. В США иная беда: на Атлантическом побережье, в районе Флориды, нашествие гигантской чёрной тигровой креветки. Вообще-то это очень дорогой деликатес. Проблема в том, что вид впервые добрался в Атлантику из Тихого океана. Он считается очень опасным, поскольку агрессивен, истребляет не только других креветок, заодно жрёт ценные сорта рыбы.

Золотое озеро

Пока в креветочной гонке Россия держится далеко не в первой группе. Многим кажется, о промышленном разведении креветок в наших широтах говорить смешно. Эти ракообразные не выживают при температуре воды ниже 15 градусов. Хотя на деле РФ вполне может стать родиной сотен тысяч тонн креветок. Первые эксперименты прошли удачно. В Краснодарском и Ставропольском краях на бывших рисовых плантациях открыли несколько креветочных ферм, успешно растят гигантских пресноводных особей.

«У креветки множество преимуществ. Она набирает массу до 250 г, достигает 30 см. Главное: вырастает в два-три раза быстрее прудовой рыбы, а стоит в 10–20 раз дороже», – рассказывает главный специалист по рыборазведению кубанского хозяйства «Совхоз Черноерковский» В. Кривохожин. Три года назад его хозяйство завезло первое маточное поголовье из Астраханской области, где давно разводят королевских креветок и австралийских раков. В феврале мальки уже достигли товарного веса. Экспериментируют не только в Краснодарском крае. Летом 2017 г. владелец завода шампанских вин в Абрау-Дюрсо заинтересовался креветкой, правда, с необычной стороны. Он вложил внушительные 150 млн руб. в проект по разведению цист артемии на Большом Яшалтинском озере в Калмыкии. Эти цисты – корм для креветок, причём заниматься им даже выгоднее, чем самим деликатесом. По плану озеро площадью 4 тыс. га будет давать 150 т креветочного корма в год. Это немало, весь мировой объём производства только 15 тыс. т, из них на Россию приходится уже около 2 тыс. тонн. Примерная стоимость 150 т на мировом рынке – 100–120 млн руб., значит, затея окупится всего за два года.

Но такие проекты пока скорее проба пера. Даже крупная креветочная ферма даёт от силы 15–20 т в год, этим страну не накормишь. Сколько вообще креветки нужно России? Вот цифры: в самом удачном для рыбной индустрии 2013 г. продажи креветок достигли 50 тыс. тонн. Сейчас, после кризиса, креветка в РФ дико подорожала, спрос меньше, около 35 тыс. тонн. В любом случае на мировом фоне цифра скромная. Для сравнения: Дания с населением в 25 раз меньше нашего поглощает 35 тыс. т креветок в год. Северная Америка ежегодно поглощает 750 тыс. т креветок, Китай – 680 тыс. т, Евросоюз закупает 480 тыс. тонн.

Нам до этого пока далеко. Если подсчитать среднее потребление креветки в России, выйдет ровно по 250 г на нос. Притом половину веса ракообразного даёт панцирь. Сравните со 111 кг среднегодового потребления картофеля, 40 кг сахара или 20 кг свинины. В США среднегодовое потребление креветок – 1, 9 кг на жителя. В пересчёте на вес этих ракообразных там едят в 1, 5 раза больше тунца, вдвое – лосося, вчетверо – трески.

Значит, у нас всё впереди. У креветочного дела в России огромный запас роста. Пока даже обычная североморская креветка, которая в изобилии встречается в собственных водах, востребована до обидного мало.

 Шестой океан

Когда-то представить такое было сложно. В 1980-х гг. один лишь Мурманский флот за сезон привозил на берег по 35–40 тыс. т северной креветки. Ещё 15–25 тыс. т добывали в Приморье. Соседняя с Мурманском Норвегия черпала из той же зоны 80 тыс. т деликатеса. Ещё 110 тыс. т крупной северной креветки добывала Гренландия, 125 тыс. т ловила Канада.

Особой статьёй шёл лов антар-
ктического криля. Он уникален по пищевым свойствам, гораздо питательнее и полезнее обычной рыбы. Идея была такая: запасы рыбы в мире не безграничны. Тогда как криля в мировом океане по массе примерно в 20 раз больше. Поэтому со временем человечество неизбежно переключится на криль.

На практике рыбная футурология обрела такие черты. Советская рыболовная эскадра единственная в мире вылавливала этих мельчайших ракообразных в невероятных количествах. В лучшие годы привозили до 380 тыс. тонн. На основе криля создали легендарную пасту «Океан» с уникальными питательными свойствами. Также появились знаменитые крилевые консервы. Они дорогие, потому что там – очищенный от панциря продукт. СССР единственный в мире разработал технологию, позволяющую чистить и фасовать криль по банкам непосредственно на судах, в районе добычи. Хотя по большей части криль шёл на удобрения или корм.

Сейчас вместо нашей в Антарктиду каждый год приходит корейская крилевая эскадра. С каждым годом она всё внушительнее, в 2017 г. Южная Корея направила в Северный Ледовитый океан 38 судов. Тем временем Россия ещё в 1993 г. остановила антарктический промысел. В Мурманске креветочные уловы упали до нуля. Потому что абы чем креветку не наловишь, флот специализированных судов сдали в аренду или на лом.

Добыча ожила только в прошлом году. Единственный на сегодня российский креветколов в Баренцевом море – траулер ледового класса «Капитан Варганов». Да и тот на поверку – купленный по случаю с подачи Минпромторга канадский корабль. Ведомству требовалось срочно отрапортовать наверх о развитии северного рыболовства, тут и подвернулся потрёпанный канадец. «Варганова» отремонтировали, с весны прошлого года он добывает по 300 т креветки за рейс, который длится 4 месяца. Выходит, чтобы накормить РФ собственной креветкой, нужно не менее 42 таких судов.

Дальний Восток в своё время тоже резко сбавил креветочные обороты. В прошлом году в Охотском и Японском морях выловили только 9 тыс. тонн. Притом в России собственную дальневосточную креветку толком не нюхали, на внутренний рынок пошло только 100 тонн. Вероятно, неликвид. Остальное отправилось прямиком в Японию и Южную Корею. Гнать креветку на экспорт стало особенно выгодно, после того как стараниями правительства ещё в 2010 г. пошлины упали в два раза.

Что в итоге? У России все предпосылки, чтобы обеспечить себя собственной креветкой. Ресурсов одного Охотского моря на Дальнем Востоке достаточно для стабильного вылова 25–30 тыс. т в год. К тому же в этом бассейне преобладают крупные особи королевской креветки длиной 12 сантиметров. Да и ловить в этом море можно круглый год. Ещё 15–20 тыс. т креветки в год может дать лов в Японском море. Но самый мощный источник – простаивающие необъятные креветочные ресурсы северных морей.

Нужно лишь восстановить отечественную креветоловную флотилию. Пока дело двигается с трудом. Мурманский траловый флот обещал модернизировать старые суда в Норвегии, но до дела не дошло. Дальневосточные судовладельцы не думают ни о чём, кроме экспорта. К тому же ничего не слышно о новых проектах по береговой переработке креветки. Все в рыбной отрасли понимают: продукт очень перспективный, спрос на креветку в России будет расти и расти. Но пока мнутся, потому что вложения нужны изрядные. Дело за малым – государство должно дать импульс развитию креветочного промысла.